Вечный. Книга II
Шрифт:
— И? — переспросил я, когда док ненадолго задумался.
— У вашей подчинённой две проблемы. И одна накладывается на другую, усиливая эффект. Во — первых, у неё, так же как и у вас, раньше стоял симбионт, причём довольно развитый.
— Стоял? — переспросил я, так как догадывался, что его больше нет.
— Да, то, что от него осталось нельзя считать полноценной системой. Говоря проще, из неё вырвали симбионта самым грубым из возможных способов. Причём, словно специально, вырывали кусками, доставляя при этом максимальную боль.
— А разве это возможно? — спросил я, — Разве можно вырвать симбионта из тела носителя?
— Скажем так, в обычных условиях и с обычным оборудованием, это невозможно. Пациент скорее умрёт, чем завершиться процедура. Но если проявить терпение, скажем около года, и проводить весьма болезненные процедуры каждый день, то подобного результата нужно добиться.
Я сразу догадался, у кого есть столько злобы и терпения. Хенк. Именно он, с маниакальным упорством, изо дня в день приходил ко мне, чтобы мучить. Русоволосой, похоже, досталось ещё сильнее.
— А второй момент? — спросил я.
— Как я и говорил, у неё, — док кивнул в сторону, лежащей на медицинском столе, русоволосой, — стоял довольно развитый симбионт. По некоторым признакам могу сказать, что он достиг уровня, где появляется ментальная защита хорошего уровня. Вот и получается, что сначала у неё выжгли симбионта внутри, а после этого подвергли многочисленным ментальным пыткам или допросам. Сказать точнее не могу.
В целом мне стало понятно, что происходило с этой девушкой. Хенк, или кто — то из семьи Хоринто, решил сломать её волю, и планомерно добивался своих целей изо дня в день. Но в какой — то момент переусердствовал и довёл девушку до состояния овоща.
— Что мы можем сделать, чтобы вернуть её в реальность? — спросил я.
Доктор протёр ладонями лицо и сказал:
— Ничего. Нейроны и сопряженные с ними техниты слишком сильно повреждены, связи разорваны. Вернуть её старую личность не получиться. Никак и никакими даже самыми дорогими методами.
— Вообще ничего? — я почувствовал, что внутри меня нечто надломилось. Всё это время, что русоволосая девушка, провела рядом со мной, я считал, что смогу как — то помочь ей.
— Если мы говорим о старой личности, то нет. Она перестала существовать. Остались какие — то мышечные рефлексы и обрывки сознания. Что я могу сделать, так это окончательно расправится с остатками воспоминаний у неё в голове и стереть её личность, дав возможность появиться чему — то новому. Если к этому добавить ещё и установку нового симбионта, который соединит разорванные связи, то со временем может проявиться новая личность. Только это будет уже совершенно другой человек, не тот который был раньше.
— То есть она станет ребёнком? — спросил я, понимая, что не смогу с ней нянчиться.
— В определённом роде — да. Ей придётся учиться заново очень многому, но при этом она сохранит свои мышечные рефлексы, скорость реакции и другие физические навыки. Даже больше того, после того как новый симбионт соединит все разорванные связи, он поможет ей адаптироваться гораздо быстрее и восстановит утраченные бонусы симбиотической связи.
План выглядел перспективным. Добить окончательно старую личность и на её месте вырастить новую. Тогда девушка сможет начать жизнь заново. Да, без воспоминаний о прошлой жизни, но это всё равно лучше, чем находится между небом и землёй, не понимая, что происходит вокруг.
Но что если доктор ошибся? И разрешив проведение подобной процедуры, я лишу старую личность шанса на восстановление.
— Вижу ваши метания, молодой человек, бросьте. Вы всё равно не вправе инициировать подобную процедуру. Как я понимаю, вы будущий её командир?
Я кивнул.
— Единственное, что вы можете сделать — это подать прошение о процедуре к главе тренировочной базы, и то, только когда вас назначат командиром отряда. Возможно, там есть и другие условия, мне они неизвестны. А вторая проблема в том, что бесплатно ещё одного симбионта ей никто не выдаст. Он стоит кредитов, знаете ли… Процедура, скорее всего тоже не будет бесплатной.
— И сколько?
— Насчёт процедуры не могу сразу сказать, а симбионт будет стоить около восьмидесяти тысяч кредитов.
Чего — то подобного я и ожидал. Даже с учётом ставки на себя, у меня не хватало денег, чтобы заплатить за новый симбионт и тем более за процедуру, которая тоже наверняка будет стоить недёшево. Мысленно выругавшись, я снова задался вопросом, нужно ли мне вообще помогать этой девице? Не слишком ли много времени и сил я на неё трачу?
Логическое мышление говорило, что да, лучше бросить эту затею, но не всё и не всегда решает логика. Возможно, я видел в ней себя, если бы Хенк продолжил обрабатывать меня день за днём и на протяжении многих лет. Я бы вряд ли выдержал столько времени. Так что, я для себя решил, если смогу ей помочь, то сделаю. Хотя бы для того, чтобы свести все старания Хенка на нет.
— Существует ли какая — то возможность заработать во время обучения? — спросил я.
— Это тебе не у меня спрашивать нужно. Подобные вопросы решает глава базы, у него и спроси, тем более, что мне пришло сообщение, что тебя ожидают в штабе для назначение командиром отряда.
Распрощавшись с доктором, я вышел на улицу и понял, что никто меня не ожидает, чтобы по традиции доставить в нужное место. Но я и так знал дорогу. Штаб тренировочной базы стоял в самом центре поселения и был виден со всех его уголков. Квадратное здание в двадцать с лишним этажей выглядело непомерно высоким по сравнению с остальными зданиями.
Туда — то мы с русоволосой и направились. Спустя час ожидания в приёмной меня всё — таки приняли. Пропускать со мной девушку отказались напрочь, и предложили ей дождаться снаружи.
— Шейд, получил уже результаты твоей проверки, — сказал старший офицер, сидя в кресле за массивным деревянным столом.
Кабинет не был вычурным и не изобиловал роскошью, видно было, что человек здесь работает, а не пытается показать свою значимость.
— Да, разгадать именно эту загадку не получилось, — согласился я.
— Именно эту? — переспросил
Я пересказал все, что узнал о русоволосой и её состоянии.
— А ты про Анику Дель Аир…
— Аника — это её имя? — переспросил я.
Все эти недели никто из инструкторов не обращался к нам по именам. В лучшем случае: «эй, ты», «тупица», «болван» и другие, намного менее приятные прозвища. Так что выяснить настоящее имя русоволосой девушки у меня не было никакой возможности. Только сейчас я узнал её имя.
— Да, с ней, конечно, проблема, — офицер посмотрел на меня из под опущенных бровей, — Твоя проблема…