Ведите себя прилично, Арчибальд!

Эксбрайя Шарль

— Со мной?

— Ну да.

— И зачем же?

— Чтобы посоветовать как можно скорее собрать чемоданы и уехать в Лондон.

Малькольм хмыкнул:

— Неужели я ей так мешаю?

— Не в том дело…

— Бросьте! Эннабель в глубине души совсем не злая, и как бы ни хорохорилась, наверняка ее мучают из-за меня угрызения совести. Конечно, она спит и видит, чтобы я убрался с глаз долой и не мешал миловаться с красавчиком Терри.

Баронет совсем приуныл.

— Насколько я понял, мисс Вулер заботится не о себе, а о вас, — проворчал

он.

— Обо мне?

— Да, боится, что вас с минуты на минуту арестуют.

— Арестуют?

— За измену, а возможно, и убийство. Прошу прощения, но я лишь передаю то, что сказала мисс Вулер.

Однако Малькольм отреагировал совсем не так, как ожидал сэр Арчибальд. Некоторое время он сидел молча и лишь покачивал головой, потом мягко и грустно заметил:

— Так Эннабель Вулер настолько забыла меня, что поверила, будто я способен предать, да еще и убить друга…

— Мисс Вулер полагает, что, после того как она вас бросила, с горя вы возненавидели всю Великобританию и не помышляете ни о чем, кроме мести.

— У Эннабель мания величия.

— Кроме того, коллеги не понимают, откуда у вас столько денег на горячительные напитки.

— Да просто сбережения. В моем возрасте это вполне естественно, правда? Я все время немного откладывал на тот день, когда уйду в отставку, а после того как Эннабель предпочла мне Лаудхэма, начал все это тратить… Быть может (и даже наверняка), это ужасная глупость, но будущее без Эннабель потеряло всякий смысл… Так вот как любовь может изменить женщину, некогда клявшуюся вам в вечной любви?.. Теперь она жаждет избавиться от меня любым способом, нет, хуже, выбирает самый подлый и трусливый… Спасибо, что выполнили поручение, сэр Арчибальд.

— Я вовсе не собирался этого делать, о чем и предупредил мисс Вулер.

— Так или иначе, наглости ей не занимать!

— Прошу вас, мистер Райхоуп, не надо!

— Пусть только попробует при мне повторить хоть половину своих гнусных обвинений — и я мигом сверну ей шею!

— Убийство, знаете ли, навлекает на человека массу неприятностей… Во всяком случае, в нормальном обществе, а не у вас, шпионов… После этой дикой истории в Граце мне упорно не дают покоя… Так что, если вы пойдете на подобные крайние меры, мистер Райхоуп, можете не сомневаться: полицейские поймают вас и посадят за решетку.

— Только если я сам на это соглашусь!

— Простите, не понял.

Малькольм показал ему вторую сверху пуговицу на пиджаке.

— Там лежит капсула цианистого калия, сэр Арчибальд, а имея такую штуку, можно в любую секунду ускользнуть от кого и чего угодно… На задании мы носим ее во рту, в пустом зубе… Так что, уверяю вас, вздумай я и вправду наделать глупостей, арестовать меня никто не сможет!

— Надеюсь, вы поверите, мистер Райхоуп, если я признаюсь вам, что ненавижу вмешиваться в чужие дела? И однако, с тех пор как мы приехали в Вену, я, в сущности, только этим и занимаюсь. Ни одна женщина не заслуживает, чтобы ради нее совершали самоубийство или до конца дней своих садились в тюрьму, и уж тем более, с вашего позволения, этого не стоят особы вроде мисс Вулер. А теперь прошу прощения, но мне пора идти. Рад был узнать вас поближе, мистер Райхоуп.

Рут обдумывала последний разговор с Лаудхэмом, а в ушах баронета еще звучал грустный голос Малькольма Райхоупа, поэтому обед прошел в полном молчании. И лишь когда они поднялись к себе в номер, леди Лаудер решила расставить все точки над i.

— Послушайте, Арчибальд…

Баронет, погрузившийся было в чтение «Таймс», опустил газету и вопросительно посмотрел на жену.

— Я полагаю, мы должны говорить друг другу любую правду, какой бы она ни была…

— По-моему, это само собой разумеется, дорогая.

— Так вот, Арчибальд, я думаю, нет смысла и дальше закрывать глаза на то, что наш брак — ошибка… Я не создана для жизни среди людей вашего круга, а вы не тот мужчина, рядом с которым я могла бы спокойно дожить до старости. Я не упрекаю вас в этом, Арчибальд, а просто констатирую факт. К тому же большая часть ответственности за ошибку лежит на мне самой… Я не имела права утаивать от вас, что работаю в МИ-пять.

— Но вы ведь так хотели стать леди!

— Это верно, хотя я искренне думала, что люблю вас…

— А теперь уверены в обратном?

— Простите, Арчибальд, но… я и в самом деле не люблю вас…

— Это очень печально, дорогая!

— А?

— Да, потому что, невзирая на все ваши экстравагантные поступки, я продолжаю вас любить.

— Еще раз прошу прощения, Арчибальд, но вы ошибаетесь… Вы не любите меня. Вы внушили себе эту любовь, потому что я ваша законная жена, а у вас, аристократов, принято любить ту, что носит ваше имя.

— Боюсь, вы слишком упрощаете… Но к чему весь этот разговор, Рут?

— Я хочу просить вас вернуть мне свободу.

— Да? Так вы решили вернуться к холостой жизни?

— Нет.

— Ага, значит, все-таки объявился ваш полковник Стокдейл?

— Нет… О Стокдейле я могла только мечтать, потому что ни разу его не видела… а теперь наверняка не увижу… Я расстаюсь с МИ-пять, Арчибальд. Судя по всему, я не обладаю необходимыми для подобной работы качествами.

— Позвольте поздравить вас с таким мудрым решением.

— И еще я хочу выйти замуж за Терри Лаудхэма…

— А вот это уже куда менее разумно.

— Почему?

— Какой смысл уходить из МИ-пять, дорогая, если там работает ваш супруг?

— В том-то и дело, что Терри, то есть Лаудхэм, тоже собирается подать в отставку. Он получил в наследство от дяди небольшую ферму в Дорсете с романтическим названием «Три березы». Там мы и будем жить, понемногу занимаясь хозяйством…

— Новые Филимон и Бавкида, насколько я понимаю?

— Не смейтесь, Арчибальд! Это недостойно вас!

— А как же мисс Вулер?