Ведьма без ковена
Шрифт:
Окрасившееся алым небо, напоминает мне брюхо потрошенного лосося, а вышедшая вслед за заходом долька луны — засахаренный лимонный мармелад. Ассоциация упрямо работает только в гастрономическом направлении, потому что кока ранило, сорвавшейся от попадания в защиту полкой со специями, и он слег с сильным сотрясением, лишая нас обеда и ужина. Наверное, удар не был бы таким сильным, если бы к тонкой деревянной планшетке не присоединились шесть тяжелых банок до краев, набитых приправой.
Я вызвалась помочь, но судно
— Капитан пророчит бурю, — заглянул на камбуз светлый, — говорит, так проще будет оторваться. Почти все серебро Кирилл отдал капитану, и Моро даже не удивился, когда «супруг» заплатил ему запретным для этого мира металлом, хотя выразил определенные опасения, что вампиров может интересовать, где мы взяли столько токсичного материала.
— А вас? — удивилась я, когда капитан не отреагировал как ожидалось.
— Я и этот то не знаю куда деть, но в хозяйстве все пригодится, — засмеялся тот, и покинул камбуз вновь вызвав моё недоумение.
Уснуть было очень трудно, и дело было даже не в постоянной тряске, да и звук приглушала защита, просто без Кирилла мне было крайне неуютно и беспокойно, и проворочавшись в постели час или около того, я решила выйти на палубу. И тут же оказалась в плотном, черном мареве.
То и дело, чернильную темноту рассекали слепящие вспышки ветвистых молний, клубящиеся облака пружинили от мощных ударов, а летающее судно мелко вибрировало, словно вошло в резонанс с окружающим пространством. Возможно, так и было.
Мощный, ледяной ветер вперемешку с дождем, буквально валили с ног, скорость Звезда набрала очень приличную, но судя по прицельным хлопкам, еще сильнее сотрясающим корабль, упыри не отставали. Я держалась за выступающую часть переборки, и во все глаза любовалась буйством стихии. Страха как такового не было, мною скорее овладел кураж, сердце припадочно билось, стремясь выпрыгнуть из грудной клетки, дыхание изо рта вырывалось горячими струйками пара, запах озона и меди был таким сильным, что дышать было не просто.
Мои пальцы покалывало от магии, которая буквально физически ощущалась, как ручка двери или пуговица. В самом центре бури я чувствовала себя непобедимой и всесильной. Мне хотелось кричать и танцевать под ледяным ливнем, меня переполняла такая мощь, что казалось я могу взлететь.
Серия ударов по судну прервала мою эйфорию, это были не вампиры — природа. Погода решила сыграть с нами в догонялки, и теперь наша очередь была водить. Корабль накренился вправо, подпрыгивая будто на ухабах, а затем начал падать как подброшенный вверх камень, быстро и неумолимо.
Я изо всех сил вцепилась слабеющими пальцами в дерево. В голове было пусто, но кислое сожаление лопалось на языке как мороженная клюква, заставляя меня вспомнить о той боли, что неосознанно я
Мои затекшие пальцы разжались, скользнув по влажному дереву, и я полетела вниз. В ушах стремительно засвистел ветер, глаза заслезились, а удар о борт, затормозивший моё падение, вышиб из легких весь воздух, лишая возможности сделать вздох. Я пыталась зацепиться за что угодно и нашла.
Молния ударила совсем рядом со мной, разбрызгивая энергию, будто издеваясь надо мной и я закричала. И кричала так долго, что охрипла. Судно колбасило, словно мы попали в воронку смерча, трясло и швыряло…
Ливень замер в одном положении, Звезда тоже, казалось, замерла в воздухе в скособоченном положении, постепенно выравниваясь, как кукла-неваляшка, которую толкнул не в меру сильный ребенок. Её шатало из стороны в сторону с каждым разом уменьшая амплитуду, и выравниваясь окончательно.
Струи дождя выглядели как серебряный серпантин, свисающий с потолка, я даже потрогала его, желая убедиться, что это не глюки. Тонкая водяная трубочка рассыпалась в моих руках на сотни звенящих, темно-серых капель. Внутри меня была опустошающая ясность и горечь наступающей утраты, лишая меня какой-либо надежды. Я тихо сипела, и на выдохе, боясь расцепить занемевшие пальцы, как вдруг рядом со мной оказался Кирилл.
Он притянул меня к себе и крепко обняв — поцеловал, сбивая меня с толку ненужной лаской.
— Даша, — закричал он мне на ухо, — ты должна остановиться, или мы все погибнем.
А мне всё равно казалось, что он лишь шепчет. Его слова едва ли достигали моего слуха, да и не хотелось мне останавливаться, то, что я делала было таким правильным, ощущалось таким необходимым, я отдам еще немного себя и мы прекратим падать. Прекратим.
Горячие губы ласкали мои, язык вновь вторгся в мой рот, но без нежности, присваивая, принуждая.
И я покорилась, отдавшись силе. Светлый лишил меня всех чувств, кроме одного — жажды. Я так желала его в эту секунду, что готова была голыми руками разорвать любого, кто встал бы, между нами. Он поднял меня на руки и куда-то понес, ослепляя болезненными укусами-поцелуями, мешая моим зубам выбивать дрожь.
Пинком он открыл дверь нашей каюты и практически швырнул меня на наше «брачное ложе». Я вся горела, меня кидало из агонии в потребность. Голова шла кругом, я словно задыхалась. Мне нужно было прикоснуться к нему и только ощутив свои ладони на его спине я на мгновение успокоилась. Но лишь на миг.
Выгибаясь под ним дугой, скручиваясь в стремлении познать его, притягивая Кирилла ближе я потерялась, путалась, мешая ему.
Между ног было влажно, но каждый раз, когда рука мужчины затрагивала панталончики и ту точку, что пульсировала в такт моему сердцу, я не могла сдержать стон и подавалась ему на встречу, сбрасывая руку и в то же время требуя еще.