Ведьма для охотника
Шрифт:
— У вас что-то конкретно ко мне?
— Да,— она бросает осторожный взгляд на дверь и понижает голос. — Беги от него, пока не поздно, девочка. Это очень опасный человек. Злобный, мстительный и никого не уважающий. Любое твоё мнение имеет значение только в букетно-конфетный период, но когда он поймёт, что ты принадлежишь ему, тебе придётся исполнять его приказы и делать так, как он велит. Это очень неприятно. Особенно когда ты имеешь своё мнение или чего-либо хочешь. Другого.
Я смотрю на себя в отражение и думаю о том, что для девочки надо будет купить розовые пинетки. И почему-то голубую коляску… Последняя мысль странная. Ведь девочка же должна лежать в розовой коляске,
— … он не отпустит тебя. — Голос бывшей жены моего охотника доносится словно через вату, ничего не трогает в моей душе. Наверно, потому, что я особо и не ждала приятных слов про Кирсанова. И сама, на своем опыте знаю, каким неприятным он может быть. Но она говорит, я слушаю почему-то. Не прерываю. И думаю о голубой коляске. — Я понимаю, ты сейчас,наверное, и не хочешь уходить, но у тебя без выбора. Ты навсегда в его рабстве.Золотая клетка - всё же клетка. И он не умеет любить. Однажды ты это поймёшь, когда столкнёшься с ледяным холодом. Он остынет к тебе и перестанет даже общаться. Ты не сможешь до него достучаться, он закроется. Ты захочешь уйти, Юра не отпустит. Придётся сидеть одной в четырёх стенах, и хорошо, если это будет город, но Юра любит лес. И, возможно, тебя утащит в лес, посадит там без связи, козу доить…
Боже, опять коза!
— Это всё? — прерываю я поток бреда.
Женщина замолкает, словно пытается в голове правильно сложить слова в предложения. Чтоб убедить меня в демонической натуре своего бывшего и моего нынешнего.
В принципе, может и не стараться. Я и так в курсе.
— Мало? — Наконец, выдыхает она злобно, — ладно… Тогда слушай мою историю. Я ему надоела. Женой была и надоела. Я его любила! Так любила! Дура была! И не сразу заметила, что он… Вообще перестал ко мне что-то испытывать… Не разговаривал, не замечал меня! Заставил дома сидеть! А я хотела работать! — ее визгливый голос все набирает обороты, пробивается через мою защиту. И я слушаю. Уже внимательней. — Знаешь, как будет? Сначала он перестанет тебя таскать с собой. Типа, переговоры у него только деловые, с мужиками. Потом будет приходить , пропахший бабскими духами. Потом тебе начнут названивать его шалашовки и рассказывать об их великой любви, которой я мешаю… При этом он не будет давать тебе развод, потому что все, что попадает в его лапы, становится его собственностью! Ему ты будешь нафиг не нужна, но выпускать тебя он не будет никуда! Может, уже так делает? Со мной он так сразу начал делать, но я любила! И думала, что он тоже так любит! А потом… Потом, когда ты не выдерживаешь его холодности, его злобы постоянной, и сбегаешь… Он мстит. Не сразу. Через время. Моего мужа, например, он буквально в землю вогнал. Растоптал. Спустя три года после того, как я ушла от Юры. Он ждал, ждал подходящего момента… И дождался! Когда всё стало спокойно , и я уже забыла про него, он… — Наталья всхлипывает, сжимает пальцы, волнуясь. И в этот момент я четко вижу, что она не врет, — обанкротил, уничтожил моего второго мужа и довёл его до самоубийства. А я потом долго лечилась в психиатрической лечебнице, куда он меня засадил насильно. И если бы не мои родители… Надеюсь, у тебя влиятельные родители, девочка. Или ты сама лезешь в пасть к этому тигру? Ты - игрушка?
Я не могу ничего ответить, слишком впечатлена рассказом, так похожим на правду. Все, о чем рассказывает сейчас бывшая Юры, вполне логично укладывается в его образ, в то, что я уже про него знаю. Знаю, но до сих пор толком не задумывалась, поглощенная… Да, как и Наталья когда-то, поглощенная его властью, его доминированием, находящая в этом своеобразное удовольствие…
Это
И к тому же… Мстить бывшей жене через ее нового мужа… Попахивает маниакальностью. А еще говорит о том, что он до сих пор ее любит. И,может, хочет вернуть?
Верней, хотел… Пока не нашел новую игрушку. Меня.
Я — игрушка?
Наталья смотрит на меня напряженно и жестко, слезы уже высохли на ее глазах.
А я замираю, так и не зная, как реагировать…
В это момент распахивается дверь в женский туалет, да с такой силой, словно ее ногой толкнули.
Возникший на пороге Юрий внешним видом сейчас очень хорошо ложится на недавний рассказ о себе. Бешеный, жесткий.
Ноздри раздуваются, глаза горят.
Осматривает картину маслом, потом молча подходит ко мне и за руку выводит из туалета.
— Приятного вечера, Апполинария, — прощается со мной Наталья Кирсанова, но я не оглядываюсь.
Иду за Юрием, переваривая полученную информацию.
Он не спрашивает, о чем я говорила с его бывшей женой, просто ведет меня к столику, отодвигает стул, приглашая сесть.
И вообще ведет себя, как ни в чем не бывало.
Его брат со своей невестой сидят, обнявшись, и о чем-то перешептываются.
А я никак не могу отойти от инцидента.
И очень сильно хочу выяснить один важный момент. Сразу. На берегу. Почему-то мне кажется, что Юра не будет врать и изворачиваться. Не такой он человек.
Я разворачиваюсь к нему, смотрю.
— Спрашивай, — спокойно говорит он, тоже понимая, что я так просто это не оставлю.
— Твоя бывшая жена сказала, что ты… Довел до самоубийства ее мужа, а ее упек в психушку. Из-за мести. Это так?
Он смотрит на меня совершенно ничего не выражающим взглядом, равнодушно и спокойно. А потом, так же равнодушно и спокойно отвечает:
— Да. Это так.
Больше Юра ничего не считает нужным говорить, не считает нужным хоть как-то прояснять ситуацию.
Просто отворачивается от меня, говорит брату:
— Мы поедем, поздно уже.
— Да, на неделе созвонимся, — лениво отвечает Кирилл Кирсанов, Марта прощается со мной, и мы идем к выходу из ресторана.
Совершенно спокойный, равнодушный Юра.
И совершенно сбитая с толку, напряженная и испуганная я.
Смотрю в спину мужчины, от которого у меня будет ребенок, широкую, мощную, красивую…
Смотрю, а в голове слова его бывшей жены: “Сама лезешь в пасть? Ты — игрушка?”
Я — игрушка?
Глава 37
Поезд мягко покачивается, отмеряя шпалами все увеличивающееся расстояние.
К лесу за окнами, бесконечно мелькающим елкам, перемежающимся с необъятными, космическими какими-то просторами, я уже привыкла.
И теперь смотрю без особого интереса.
Поезд мягко укачивает, на душе становится спокойно и лениво как-то.
Все же, правильное решение я приняла.
Сразу надо было, наверно…
Но сразу я не смогла. Зарылась в себе, своих противоречивых эмоциях, которые только обострились после разговора с Юрой.
Вернее, не-разговора.
После злополучного ресторана, название которого я даже не запомнила, мы вышли на улицу, сели в машину…
И поехали к нему.
Молча.
Я все ждала, когда же Кирсанов соизволит хоть как-то прояснить вопрос о своей бывшей жене, надеялась, наверно, на что-то…
Дура, да, знаю.
Словно маленькая, все никак не могу осознать, кто я для него.
Из-за этих волнений самое главное событие в моей жизни как-то отошло… не на второй план, нет, но все же яркость чуть поутухла.