Ведьма и компания

Кащеев Кирилл

– Почему на заднем? – хмыкнул отставник. – Прямо у передней колонны тело валялось, шибануло мужика об нее, будто кинули с силой. Хорошо, что дворник засветло его обнаружил, хоть и так слухи по городу ходили.
– он только головой покрутил. – Человека, майор, ищи человека! Скорей всего, мужика – боль, кровь любит, иначе бы не устраивал такого.

– Человека… - закрывая за наконец-то выговорившемся отставником дверь кивнул сам себе майор и добавил. – Ну или не совсем человека... И уж точно не мужика.

Телефон местной ведьмы-хозяйки ему дали еще когда он

после очередной гибели на боевом посту решил вернуться в город, где жил когда-то давно. Теперь жалел, что не представился сразу. Оборотни и ведьмы не слишком ладили, но хозяйка – дело особенное, к ней надо со всем уважением, а он непозволительно пренебрег и теперь она, как любая уважающая себя ведьма, ему за это кровушки попьет не хуже упыря. Ну не любил он ведьм, и встречаться с ними не торопился. Кто ж знал, что ее помощь вот так сразу понадобится!

– Елизавета Григорьевна? – обычно хриплый рычащий голос майора сейчас был таким почтительным, таким… трепетным, даже слегка поскуливающим, аж самому противно. Осталось вытащить из штанов хвост и повилять. – Искренне рад знакомству с вашим превосходительством! Вовкулака я, переведен в местное отделение милиции. Не имел еще чести представиться, закрутился, знаете ли.

– За хвостом гонялись? – ласково и даже задушевно поинтересовались у него в ответ. – И что же вас отвлекло от этого общественно полезного занятия, что впервые за неделю пребывания в городе у занятого оборотня нашлась минутка на маленькую незначительную меня? Не иначе как понадобилось что, господин ментовский вовкулака?

Майор понял, что все еще хуже, чем он предполагал.

– Что значит – такой нет? – уже положив трубку спросил в пустоту майор и вытер текущий по шее пот. Вот и поди пойми, то ли и правда хозяйка не знает молоденькую ведьмочку (кто-то из городских рoжденных втихую себе рoбленную сделал, а от хозяйки скрыл? От такой скроешь, как же!), то ли мстит так, власть свою показывает.

– Людей жрут, а она выделывается! – выскочившие на кончиках пальцев когти впились в крышку стола.

Телефон зазвонил, разозленный оборотень сдернул трубку.

– Слышь, вожак. – раздался голос эксперта и был он странный, очень странный. – Ты давай… к киношке тебе знакомой подъезжай… снова…

Майор открыл рот, закрыл и наконец хрипло выдавил:

– Опять… съели?

– Не съели… - пауза была такой длинной, что майору захотелось рыкнуть в трубку. – Парнишку… повесили. – наконец выдавил эксперт.

«Вот это называется: для бешеной собаки сорок верст – не крюк! Вроде старый, битый жизнью волчара, должен был соображать». Майор стоял там же, где начал свой утренний забег за ведьмой – на ступеньках перед кинотеатром. А нужно было не за девкой мчаться, как щенок-сеголеток за улетевшим листиком, а присмотреться к пареньку, на которого она морок кидала. Так хлопец же в кино пошел! В наполненный людьми зал, где ничего не могло, не должно было случиться. Только вот в киношке этой непрерывно что-то случается.

Майор тоскливо, с подвыванием вздохнул. На сей раз был не двор – тихий переулок у кинотеатра, засаженный развесистыми

старыми деревьями. На ветке одного такого и раскачивалось тело: какое-то бесконечно длинное, словно бы смерть тяжелым грузом повисла на ногах парнишки, притянув его к земле. Коротко, по школьному стриженная голова свисала на грудь, а тонкую, еще по-детски «цыплячью» шею охватывала толстая затяжная петля.

А ведь достаточно было зайти в дирекцию, позвонить, и вызвать из отделения кого-нибудь, чтоб присмотрели за мальчишкой. А вместо этого он поддался инстинкту: гонись за тем, кто убегает. Догнать, завалить, вцепиться в горло, наполненное кровью и живым, таким сладким ужасом… Майор коротко тряхнул головой. Теперь ему говорить с матерью убитого мальчишки… которого он мог бы спасти. Если бы был умнее. Сообразительнее. Предусмотрительнее.

– Вы что себе позволяете?

Майор моргнул и понял, что, видимо, уже какое-то время смотрит прямо в пухлую и круглую, как плотно набитая диванная подушечка, физиономию некоего товарища в солидном костюме.

– Мало я себе позволяю. – очень серьезно и очень честно ответил майор. – Другие хоть закурить могут, а мне и того нельзя, нюх отбивает.

И с некоторым отстраненным интересом полюбовался как физиономия-подушка наливается красным.

– Вы соображаете, что творите? – лицо налилось краснотой до отказа.
– Председатель отодвигает штору, а там… повешенный! Почему не сняли? Вы не понимаете, что будут говорить западные голоса? Что у нас граждане перед райисполкомами вешаются?

– А вы, значит, требуете снять? – майор отстранился, чтоб брызги слюны не попали в лицо. – До завершения следственных мероприятий, мешая работе экспертов… - он повернулся к топчущемуся неподалеку сотруднику. – Эй, капитан! А бери-ка ты людей и шуруй в наш замечательный райисполком, да выясни, каким это манером у них прямо под окнами средь бела дня школьника повесили, а никто даже в милицию не позвонил. Теперь еще всячески норовят задержать расследования. Давай-давай, не тушуйся, поговори с товарищами!

– Вы… вы за это ответите! Это дискредитация органов советской власти! – заорал чинуша, но майор только оскалился, да так, что чиновник подавился новым воплем.

– Вы, товарищ заведующий советской властью, идите гражданский долг свой выполнять, а кто кого дискредитирует мы с городским комитетом обсудим! – напутствовал его майор, а капитан впервые посмотрел на приезжее начальство доброжелательно и гулко пророкотал:

– Пройдемте, товарищ! – поволок попискивающего от возмущения чинушу к дверям райисполкома.

– Ты бы поосторожнее, вожак, а то ведь эти сожрут – хоть волк тут ты. – неслышно возникший у него за спиной эксперт проводил буйно жестикулирующего чинушу взглядом:

– Подавятся. Ты по делу давай.

– По делу… - кивнул эксперт. – Мальчишке… - голос его на мгновение пресекся, он шумно выдохнул, и тут же заговорил размеренно, с профессиональной педантичной холодностью.
– Руки связаны, так что самоубийство исключено. Подставили какой-то чурбак, а потом выбили у парня из-под ног.