Ведьма и компания
Шрифт:
– Точно-точно! А теперь все на котильон! – налетевшая сзади пухлая организаторша балов сгребла за талию караулящую Богдана Таньку, другой рукой ухватила самого Богдана.
– А то обижусь!
– У графа Канкрина? – безнадежно переспросила Танька, поглядывая на приспособленную под «имение» полянку.
– Я не умею! – Богдан попытался высвободиться.
– А я зачем? – танцовщица и не думала его отпускать. – И расскажу и покажу как, прорепетируем, а как стемнеет и зажгут Большой Костер, тут и проведем.
– Так нет костра! – перебил ее
– Без костра? Почему? Что за нововведения? – танцовщица удивилась так явно, что даже отпустила Богдана.
– Гейм-мастер просил не делать! – пожал плечами отец.
– Он… попросил, чтоб не было живого огня? – Танька сама вцепилась в руку Богдану. Для игровиков в ее вопросе нет ничего особо странного, а Богдан поймет!
– Действительно, пап, что за дела? Как мы вечером будем? – подхватил Богдан.
– Так фонари…
Все дружно запрокинули головы. Фонари были. Над входом в каждый домик лампочки под металлической сеткой, точно арестанты. Еще по одной над туалетом и кухней и наконец гордо возвышающийся у турнирного, бывшего футбольного, поля фонарный столб с разбитым стеклом самого фонаря.
– Вместо песен у костра у нас будут песни у фонаря. – заключил Богдан.
– Но гейм-мастер просил… - Богданов отец огляделся, пытаясь высмотреть гейм-мастера среди мелькающих по дорожкам игроков, но того нигде не было. – И сам где-то шастает, и мобилку не берет, небось, в машине бросил.
– Богданов папа ловким движением выудил мобильник из-под ленты широкополой шляпы. Нажал, досадливо послушал гудки и отключился.
– Не нужен гейм-мастеру костер, пусть не пользуется. Сейчас подготовим, а зажжем попозже. – что-то эльфийское, кроме накладных ушей и настоящего лука, в Богдановой маме, безусловно, было – подкрадывалась она совершенно бесшумно.
– Великолепно! А то как же без костра? Ну, пойдемте, детки, пойдемте! – возрадовалась танцовщица, подпихивая Богдана и Таньку в спины.
– А если я гейм-мастеру все планы испорчу? – Танька еще успела услышать вопрос Богданова отца.
– Третья мировая из-за этого все равно не начнется. – отрезала мама. – Игра – не квартальный отчет, главное, чтоб все получали удовольствие. Хочет наш ребенок костер – пусть будет костер!
– …во времена Луи XIV котильон был торжественным танцем, с фигурами, но нас сейчас интересует совсем другой котильон, XIX века. Вы спросите меня, в чем разница? А я вам расскажу…
«Даже если мы не спросим». – мысленно добавила Танька.
Пухленькая организаторша балов кружила деловитой пчелой, загоняя на полянку под деревьями всех, до кого успевала дотянуться, и ни на мгновение не переставая рассказывать:
– Котильон XIX века – это уже не танец! Это – целая… если хотите, связка танцев: польский, венгерский, мазурка, вальс… Но! – она наставительно подняла палец. – Это еще и возможность для влюбленных свободно, без светских преград пообщаться с предметом своей страсти нежной.
–
– Может, ты и победишь! – хмыкнул Богдан – хотел иронично, а получилось – вполне искренне. Выиграть турнир когда-то было его мечтой заветной и тайной (потому что неисполнимой). Почему же теперь ему не то чтобы все равно, а как-то так… не очень азартно, что ли? На первой схватке азарт еще был и… куда-то делся.
– Для котильонов готовили специальные аксессуары, проводились салонные игры, вроде, найти даму с такого же цвета бантом – и дальше танцевать именно с этой дамой. – продолжала вещать танцовщица, демонстрируя то веера, то ленты, то специальные, котильонные, ордена. Она все время словно пританцовывала, и концы завязанной на талии шали азартно подпрыгивали.
Танька невольно улыбнулась. Хорошая могла бы картина получиться: пухленькая тетушка в шали, дирижирующая танцем крохотных цветочных эльфов. А действительно, почему она бросила рисовать? Рисование колдовству не помеха.
– Даже в жмурки играли во время котильонов: конечно же, дамы старались попасться приятным им кавалерам. Весь котильон мог превратиться в охоту кавалеров – на дам, и дам – на кавалеров.
– Своего я уже нашла! – прошелестел на ухо Богдану мягкий голос, зашуршал шелк, его обдало слабым ароматом духов… и королева взяла его под руку с другой стороны. – Богданчик, милый, ты сегодня был таким… необычным, таким… потрясающим! Скажи, ты рассчитываешь завтра победить?
– Это совершенно невозможно, моя королева – он всего лишь мальчишка! – за спиной горячо затараторил ломкий, подрагивающий от острой ненависти голос.
– Инициативу следовало проявлять на турнирном поле, а сейчас помолчи, Пухлик! – не оборачиваясь, обронила она. – Забавно будет, если в этот раз королевой турнира меня выберет такой милый, юный мальчик!
– …но начинался котильон всегда с кадрили! Сейчас я покажу основные движения…
– Как замечательно! Пойдем! Научу тебя танцевать кадриль! – и королева потянула Богдана за руку.
Танька вцепилась в Богдана с другой стороны. Королева, не оглядываясь и не отпуская Богдана, перла на танцевальный «пятачок». Богдан завис, растянутый за руки. Вокруг захихикали.
– Лошадьми в Средние века разрывали, но чтоб бабами… хм, девушками? – изумился кто-то.
– Что такое? – королева обернулась, посмотрела на Богдана – и тут же устремила гневный взгляд на Таньку.
«Воспитанная барышня никогда не станет цепляться за кавалера. Воспитанная барышня не учинит скандал в бальной зале. – в панике подумала Танька. – А вот фиг вам! Здесь не зала, и я больше не графиня!» - и только стиснула пальцы сильнее.
– Спасибо, конечно… - пропыхтел Богдан, безуспешно пытаясь выкрутить ладонь из хватки королевы. – У меня это… есть уже партнерша!