Ведьма Ильзе
Шрифт:
Квентин немного помолчал.
— Пользы будет немного, — неохотно согласился он, и впервые в его голосе послышалась нотка сомнения.
— А я? — продолжал Бек. — Неужели только у меня есть пара глаз и ушей? Неужели я действительно так для него ценен, что он берет меня и оставляет нескольких эльфов–охотников с многолетним опытом и хорошего целителя? Неужели мы такие особенные, что без нас нельзя обойтись?
Квентин помотал головой.
— Что ты хочешь сказать, Бек? — спросил он негромко. — Что нам следует остаться? Что мы должны бросить эту затею?
Как ни странно, Бек имел в виду совсем другое. Он уже твердо решил, что отправится в эту экспедицию. Из–за тех тайн, о которых он узнал уже после того, как Странник появился у них в горах, — тайны его происхождения, таинственного появления Короля Серебряной реки, тайны Феникс–камня, Трулза Рока и его загадочных слов. Может быть, он просто очень упрям и не хочет отступаться. Может быть, все дело в том, что ему суждено совершить это путешествие, так как оно каким–то образом должно перевернуть всю остальную его жизнь.
Но тоненький голосок разума все подбивал Бека сказать Квентину: Да, нам следует бросить эту затею и отправиться домой.Бек, ни секунды не сомневаясь, заставил этот голосок замолчать.
— Я хочу сказать, — ответил Бек, — что мы должны быть осторожнее и не принимать все на веру. Друид что–то утаивает и играет в игры с такими простыми людьми, как мы с тобой. Друиды всегда так поступали. Они при помощи обмана манипулируют людьми. Они лжецы, Квентин. Я ничего не знаю о Страннике. Я ничего не знаю о том, зачем мы на самом деле ему нужны. Но я считаю, что нам надо быть очень осторожными. Я думаю, что мы…
Бек уже не находил слов, так что он просто стоял и смотрел на брата.
— Ты думаешь, что нам надо заботливо наблюдать друг за другом, — закончил за него фразу Квентин, медленно кивая. — Но мы ведь всегда так делали.
Бек вздохнул:
— Но теперь, вероятно, нам придется уделять друг другу больше внимания. И если вдруг покажется, что что–то не так — как, например, сейчас, — я думаю, мы должны сказать друг другу об этом. Кто это сделает за нас, Квентин?
Квентин молча смотрел на брата, затем вдруг улыбнулся:
— Знаешь что, Бек? Если бы ты не согласился отправиться в эту экспедицию, я бы тоже никуда не пошел.
Бек удивленно посмотрел на него:
— Да ну?
Квентин кивнул:
— Как раз из–за того, что ты только что сказал. Я бы никому, кроме тебя, не доверил прикрывать меня со спины и говорить мне правду. Только тебе. Ты думаешь, что я смотрю на тебя как на младшего брата, обузу, которую я просто должен всюду таскать за собой. Но это совсем не так. Я действительно хочу, чтобы ты был рядом. Я, конечно, больше и сильнее. И кое–что я умею делать лучше тебя. Но у тебя есть способность все просчитывать, чего нет у меня. Ты доискиваешься до истины невозможными для меня способами. Ты замечаешь то, что я просто не вижу. — Он помолчал. — Я пытаюсь сказать, что считаю нас не только братьями, но и равными. Я очень внимательно отношусь к твоему мнению; не знаю, замечаешь ты это или нет. И так было всегда. И так будет. Я не стану верить ничему, прежде чем не обговорю это с тобой. Меня не надо об этом просить. Я сам так буду поступать.
Бек чувствовал себя очень неловко, просто глупо. Он сказал:
— Думаю, мне просто нужно было выговориться.
Квентин улыбнулся:
— Ну, кто знает. Может быть, и мне нужно было выслушать твои слова. Ну, теперь, когда поговорили, пошли есть.
Они вошли в дом, и остаток вечера Бек все думал о том, как они все–таки близки с Квентином — как братья, как друзья. Ближе Квентина у него не было никого на свете. Они всем делились, когда росли, и Бек просто не мог вообразить, что может быть как–то иначе. И теперь он дал себе обещание. Такие решительные обещания он давал только в раннем детстве, пока возраст не смягчил его категоричность. Он не знает, ни куда они направляются, ни с чем им предстоит столкнуться в будущем. Но он, что бы ни случилось, будет стараться защитить брата.
Глава 19
Утром золотое зарево осветило восток, и расположенное южнее Арборлона летное поле стало наполняться эльфами, желавшими посмотреть, как отправится в путь экспедиция. Собирались тысячи, они заполнили собой дороги, шли по узким лесным тропам и становились по краям летного поля, так что вдоль всего обрыва выстроилась возбужденная толпа любопытных. По обеим сторонам летного поля уже были построены эльфийские военные подразделения: эльфы–охотники в своей мягкой серо–коричневой форме, королевские гвардейцы в изумрудных мундирах с красной отделкой и Черные Стражи, высокие, угрюмые и мрачные, словно зимние деревья. В небе на утреннем ветерке медленно, словно призраки, кружили уже поднявшиеся в воздух эльфийские воздушные корабли.
Все взоры были прикованы к стоящему в гордом одиночестве посреди летного поля темному обтекаемому судну. Оно парило в утреннем свете почти над самой землей, паруса уже были поставлены, и судно натягивало швартовые концы, стремясь поскорее вырваться на свободу.
Квентин стоял по одному борту, Панакс — по другому борту, а Бек Рау стоял на носу. Вдоль бортов выстроились скитальцы — экипаж корабля, эльфы–охотники, которые будут обеспечивать безопасность, и все остальные, кого Странник решил взять в экспедицию. Друид вместе с Редден Альт Мером находился в пилотской кабине, он что–то тихо говорил и все озирался по сторонам.
Арен Элессдил стоял у фок–мачты в полном одиночестве. Он был невысок, худощав, имел мальчишеские черты лица и вел себя робко. В то время как его брат был светловолос и имел светлую кожу, как и все Элессдилы, Арен был смугл, волосы его были темны, и своей внешностью он больше походил на великую королеву Рен. На борт он поднялся с остальными эльфами, но быстро отделился от них и с тех пор так и стоял в одиночестве. Он, робкий и неуверенный, стоял и глядел на толпу зрителей. Беку стало его жаль. Арен находился в трудном положении. Официально в экспедиции он являлся представителем королевской семьи, но всем было известно, что Килен просто навязал Арена Страннику. Поговаривали, что Килен хочет убрать брата со своего пути.
Здесь были все, кроме Трулза Рока. Оборотня нигде не было видно.
Прозвучали фанфары, и Бек посмотрел туда, где люди расступались, давая дорогу королю и его свите. Через образовавшийся в толпе коридор прошли две длинные шеренги гвардейцев, а в середине — колонна знаменосцев со штандартами, яркими полотнищами с вышитыми на них личными эмблемами всех прежних эльфийских королей и королев. После того, как на летное поле вынесли эти штандарты, появилось знамя династии Элессдилов — алое изображение Элькрис на зеленом фоне. Следом верхом на лошади выехал Килен Элессдил, высоко возвышаясь над толпой, так чтобы все его хорошо видели. За ним также верхом ехали его жена и дети, а дальше пешком шли более отдаленные родственники и его личная свита. Длинная процессия вышла из леса на летное поле и стала прямо перед носом корабля.