Ведьма. Моя личная история. Книга II
Шрифт:
– «Хм, поразительно, но Макс опять оказался прав, еще не понятно кто кого охраняет: я – Антона или Антон – меня»
К нам подошла мисс Гвэн Морис – учительница Антона – очень симпатичная девушка, примерно моего возраста, приятная в общении. Меня тут же обдало теплом, Макс удивленно посмотрел на нее, а затем на меня, я непринужденно передернула плечами. Меня в свою очередь никак не удивила волна тепла, исходившая от нее; я уже знала, что она – ведьма, обладающая весьма внушительными способностями. Конечно, ни меня, ни Макса, ни Антона она почувствовать не могла.
Гвэн,
В течение всего разговора, она продолжала беспардонно разглядывать Макса, а он в свою очередь очаровательно улыбался ей, искоса поглядывая в мою сторону. Я, видя эти улыбки, вначале слегка занервничала, но потом меня вдруг поглотила такая буря ненависти к этой девушке, что я едва не взорвалась. Я толком не поняла, что со мной происходит, поэтому продолжала мило улыбаться, пожираемая изнутри своим необъяснимым гневом.
Когда она, наконец-то, ушла, Макс самодовольно посмотрел на меня, но ничего не сказал, затем одел Антона, взял его портфель и мы вместе вышли на улицу. Я села на водительское сиденье, скрепя зубами, вцепилась в руль, и молча, покатила к Лаури. Антон на заднем сиденье без умолка щебетал с отцом, но даже ощущение искреннего счастья сына не смогло в полной мере выветрить моего раздражения. И еще, мне показалось, что Макс тихонько посмеивается надо мной.
Мы поднялись по лестнице, бывшая квартира Эвена, дверь плотно заперта. Я осторожно взглянула на Макса, через несколько мгновений он, впервые за много лет увидит свою мать. Что он чувствует при этом? Неизвестно. Выражение его лица было абсолютно спокойным, ни один мускул не дрогнул на нем, хотя в действительности это не так, и я уверенна, что под этой маской напускного спокойствия скрывается настоящее буйство разнообразных эмоций.
– Ты готов? – нерешительно спросила я.
– Да, – твердо ответил он, но в тот же момент сильно прижал к себе сына, что лишь подтвердило мои предположения.
Я постучала. Дверь тут же распахнулась, нас здесь явно ждали. Лаури, не веря своим глазам, отступила на несколько шагов назад, ее дыхание мгновенно остановилось. Она смотрела на него, даже не моргая, слегка побледневшее лицо озарила улыбка истинного счастья, а по щекам катились слезы радости.
– Мама, – тихо прошептал Макс, опуская Антона на пол.
Я смотрела на них, затаив дыхание. Если бы мне пришлось пережить такое, что бы я при этом чувствовала? Не знаю. Мать и сын, они не видели друг друга так долго. Человеческая жизнь намного короче.
Антон тихонько подошел ко мне, стараясь не мешать их долгожданной встрече. Лаури, всхлипывая, бросилась на шею к сыну, Макс тут же подхватил ее, отрывая от пола.
Через некоторое время мы с Антоном вслед за ними вошли в гостиную. И тут Лаури, будто опомнившись, вопросительно посмотрела на меня, я слегка отшатнулась, увидев, как в ее глазах сияет надежда.
Лишь по прошествии нескольких секунд я сообразила, что это означает. Лаури – хранитель, такой же, как и я, она привязана к Максу, то есть постоянно ощущает все его эмоции и переживания. Следовательно, от нее не могло укрыться то, что происходило сегодня между нами, слишком яркими были наши чувства в тот момент. И теперь она надеялась. Но на что? Ответ слишком очевиден, я слегка ужаснулась: на сохранение нашей с Максом семьи. Неужели Лаури не понимает, что это невозможно?! Мне было очень жаль ее расстраивать, я не хотела причинить ей боль, и это она еще про наш развод не знает.
– «Развод. Но почему мне так грустно, почему я с таким трудом подписала все эти проклятые документы? Ведь я так долго ждала именно этого! Почему же нет радости?»
Я еще не успела до конца погрузиться в свои размышления, как в дверях показалась Эшли.
– Привет! – радостно воскликнула она, увидев меня и Антона, и только потом заметила Макса, ее удивление вылилось в единственный звук, – О!
Эшли вопросительно посмотрела на Лаури, та буквально сверкала от счастья, что ее сын рядом. Затем она еще раз взглянула на Макса, медленно повернула голову ко мне, и тут с ней произошло нечто непонятное для нас: она, раскрыв рот от удивления, так и застыла посреди гостиной. Эшли во все глаза смотрела то на меня, то на Максима, будто не веря самой себе.
– Не может быть, – тихо прошептала она.
В этот момент лица Макса и Лаури также изменились, они наверняка уже успели прочесть мысли Эшли, и теперь вопросительно повернулись ко мне. Я, в отличие от остальных, даже не двинулась с места и в голову сестры не полезла, мне это было ни к чему, я и так знала суть ее удивления. Что Эшли могла увидеть? Конечно, наши ауры. Наверняка, сегодняшний инцидент в спальне оставил свой отпечаток на них. И пока моя интимная жизнь не стала общественным достоянием, я решила уладить этот вопрос. Хорошо, что хоть сын еще не научился читать мысли.
– Антон, пожалуйста, посиди в другой комнате, нам нужно поговорить, – я ласково обратилась к сыну.
К счастью, он не стал спорить, только разочарованно вздохнул и вышел из гостиной. Я повернулась ко всем присутствующим: Лаури уже сидела в кресле, не зная радоваться или плакать; Макс, скрестив руки на груди, с каким-то новым и непонятным интересом разглядывал меня; а бедная Эшли так и продолжала растерянно смотреть на нас.
– Итак, раз уж ни от кого из вас не утаить случившегося, я хочу кое-что уточнить. Произошедшее между нами, – я украдкой взглянула на Макса, – ничего не меняет. И более того, в скором времени мы с Эвеном сможем оформить наши отношения официально!
Теперь я смотрела на Лаури, надежда в ее глазах мгновенно растаяла, и теперь в них поселилась грусть. Я очень люблю эту женщину, она для меня как вторая мать, и мне не хочется причинять ей боль, но, к сожалению, другого выхода нет.
– Прости, Лаури, – робко сказала я, а затем продолжила. – И также мне хотелось бы попросить вас оставить случившееся в тайне.
Макс ехидно посмотрел мне прямо в глаза, он буквально кипел от злости и раздражения. Еще немного и взорвется!
– То есть, чтобы Эвен не узнал, что ты …