Ведьма. Пробуждение
Шрифт:
– Так а к кому? – неподдельно изумился мини-Делон. – Ты же силу старой хозяйки моей забрала, а за силой этой и я, и дом со всем ее имуществом, и книга ведьмовская. Мы же все таперича твои, пока не помрешь сама или убьет тебя кто, силу себе отобрав, или передашь ее по своей воле кому. Только не слыхал я про то, чтобы родовые могли свою силу передать. Как же это сделаешь? Вы же не наученные и не невольные, а урожденные. Что ваше, то никому забрать нельзя, нет такой мочи ни у кого ныне. Только сами силу можете отпустить в воду текучую или зарыть в землю сырую.
– Цыц!
– Да-да, не сомневайся, хозяйка! – часто-часто закивал, как игрушка заведенная, этот… слуга. – Я на страже и глаз не сомкну. Сунется опять домовик один или с дружками своими соседями, я его мигом…
– Стоп! Я. Иду. Спать! – отчеканила решительно. – И если утром ты все еще будешь реальным, то я обещаю выслушать весь твой бред про ведьм, дом, силу и прочее.
– Хо…
– Молчать! Завтра! И ни минутой раньше! Все! Хоть пикнешь еще – и можешь выметаться, ибо в месте своего слуги, просто господи, я тебе откажу навсегда!
Очевидно, эта угроза оказалась весомой, потому как Алька захлопнул рот и исчез, как его и не было. Я же пошаркала замученно обратно к своему спальному месту, где Светка дрыхла со включенным светом, сдвинув все мое расшвырянное барахло к стеночке моей половины комнаты. Повалилась в подушку лицом и вырубилась мгновенно.
Глава 6
Проснулась я сама, вздрогнув от громкого хлопка дверью.
– Разбудили, вот же ироды криворукие! Ходют всякие, топочут, шумят-громят. То ли дело в родимом-то доме. Тишь-благодать…– раздался откуда-то с пола бубнеж Альки, и я протяжно вздохнула, ощутив себя обреченной. Не рассосался, к сожалению. А в следующую секунду подорвалась с кровати и уставилась в окно, за которым явно давно уже был белый день.
День! А я обычно на работу еще затемно стартовала!
– Твою же дивизию! – Я закрутилась на месте, разыскивая свой телефон. – Ну какого же черта?!
Краем сознания только отметила, что от ночного разгрома и следа не осталось. Вспомнила, что сумку свою с телефоном бросила при входе в прихожке на тумбе, чего за мной отродясь не водилось. И поэтому-то установленный на гаджете будильник меня не разбудил. Ну ладно будильник, но почему я не услышала, как Светка собиралась? Она же шумная – ужас, вот вообще не умеет ничего тихо делать.
Рысью прямо в пижаме метнулась в прихожку. Выхватила из сумки телефон, ткнула в экран и снова выругалась. Сел, сволочь! Выудила, брезгливо кривясь, из изгвазданной в бурые брызги и мазки сумки зарядное, помчалась обратно в комнату.
– Хозяйка-а-а!.. – начал заунывно свою песню Алька, но я злобно зыркнула на него и гаркнула:
– А ну исчезни отсюда! Мне переодеться надо!
– Да чего я там не видел, – буркнул он, исчезая.
Так, стоп. Неправильно.
– Появись обратно, но встань лицом к стенке и не смей поворачиваться, пока не разрешу!
Алька выполнил, даже не пожаловавшись на
– Хозяйка, так чего там насчет меня и переезда? – не оборачиваясь, спросил он.
– Вечером решу, – отмахнулась, торопливо облачаясь в офисный прикид. – Опаздываю на работу! Вот вернусь, и все решим!
– Э-э-эх! Опять мне, горемычному, пыль собой тут вытирай! А можно мне с тобой, хозяйка?
– Сдурел? Не вздумай! – Еще мне выноса мозга слугой этим не хватало. Мне за опоздание и так наверняка влетит будь здоров.
Прибежав из ванной, я запустила телефон, уже чуток подзарядившийся, и, само собой, посыпались оповещения о пропущенных звонках и сообщениях. Обуваясь и продирая волосы одновременно, я свободной рукой набрала Ерофееву.
– Надя, я…
– Надежда Николаевна! – оборвал мои оправдашки в зародыше ледяной голос директорской пассии. – Казанцева, ты что себе позволяешь вообще?! По-твоему, у тебя свободный график посещения рабочего места?
– Надеж…
– Да ты в курсе, что на твое место претендентов полгорода этого? – не думала она меня слушать. – Ты кто такая себя так вести? Никто! И звать тебя никак! Я тебя пожалела, недоразумение провинциальное, и шанс дала, а ты выкобениваться решила.
Ну да, провинциальное, а ты прямо, смотри, столичная штучка. Типа все вокруг не в курсе, что ты сама из какого-то сибирского кукуево. Ладно, может, все и не в курсе, но я-то твое личное дело видела с паспортными данными.
– Ни в коем ра… – Я уже летела вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
– С какой стати я должна твою работу выполнять и выслушивать вот это вот все! У меня что, своих дел нет? – Свою так-то по большей части работу, свою, звезда. И да, дел у тебя особо нет, все мне щедро перевалила. – В такую рань покоя нет! В документах черт ногу сломит, бардак на столе твоем, ничего не найдешь!
Я внутренне содрогнулась, представив, какой действительно бардак она там наверняка устроила, если шеф заставил ее найти ему что-то из бумаг. Я же до ночи обратно все не соберу!
– Надежда Николаевна, виновата и каюсь! – затараторила я. – Будильник не сработал. Но я уже лечу и буду в ближай…
– Можешь уже не торопиться, ты уволена! – с явным торжеством в голосе рявкнула дрянь.
Пару секунд у меня было острое желание заорать: «Ну и пошла ты на хрен, овца тупорылая! Тебе же хуже, корова ленивая!» Но я с ним справилась, ведь трубку Надька не бросила, значит, ждет, что начну упрашивать. Знает ведь, гадина, что мне работа эта ой как нужна. Поэтому упрашивать я, конечно, стала. А она принялась ломаться, грозить и всяко по мне проходиться, явно кайфуя от роли строгой, но милостивой барыни. Наши переговоры длились большую часть моей дороги на работу, благо самый час пик миновал и на меня, увещевающую эту сучку, не косилась полная маршрутка народу. Угу, только половина. Охранник Андрей в холле, по которому я вихрем пронеслась, поднял издали обе сцепленные руки и потряс, похоже, таким образом демонстрируя жест поддержки, и я благодарно кивнула, влетая в лифт.