Ведьма
Шрифт:
— Ты ничего не понимаешь, демон! — Дамир был спокоен, как скала, и только сейчас я обратила внимание на то, что всё же он значительно старше Искимертада, однако, это меньше всего волновало последнего. — Всё уже предрешено и твоё стремление добиться взаимности выглядит нелепо и жалко.
— Может быть, — не стал спорить Искимертад и в его уверенности мне почудился подвох. Он остановился за моей спиной и мне сразу стало спокойнее. Пусть он властный, самоуверенный и вечно насмешливый тип, не делающий ничего просто так, но в свете открывшейся информации его мотивы
— Я вам не мешаю?! — не выдержала я, раздражённо переводя взгляд с одного на другого. Платье, итак держащееся на плечах, кажется, исключительно за счёт магии сползло ещё ниже, стоило мне только обвести рукой комнату. — Что здесь вообще происходит?
— Видишь ли, ведьмочка, — засунув руки в карманы, ехидно начал демон, — наш общий знакомый…
— Я могу заставить тебя замолчать, — перебил Дамир, одним этим вызвав во мне страстное желание узнать, что ещё было не так в наших отношениях. Взгляд, которым он окинул Кима и то, что он вновь переменил позу, совершенно однозначно готовясь к атаке, не внушало надежды, что всё обойдётся миром. Я не была первоклассным бойцом, точнее, вообще никаким не была, но кое-что мне рассказала бабушка, а простейшие основы показал Димка, надеясь что однажды это спасёт мне жизнь.
— Не на моей территории, — уничижительно усмехнулся Ким и продолжил развеивать мои глупые девичьи грёзы. — Деамиурату больше, чем кому бы то ни было известно об особой уязвимости ведьм, находящихся на грани своего двадцатилетия, не правда ли, хранитель? — вопрос был явно риторическим. — Вспомни, ведьмочка, что именно он тебе сказал в тот день?
— Издеваешься? — именно в этот момент мне стало ужасно досадно, что я не ушла вместе с бабушкой. Пусть бы в своих претензиях друг к другу они разбирались без меня.
— Уверен, ты сможешь! — весело подмигнул мне Ким. — Просто вспомни.
Всё, что я помнила — взрыв, удар и вопрос Дамира, но вряд ли он просит вспомнить именно это. Что-то тревожным звоночком маячило на границе сознание, но стоило мне сосредоточиться и мысль пропадала.
— Чтобы вас гаки сожрали! — чувствуя усиливающуюся головную боль я села на край кровати, сжимая голову руками. Что-то надвигалось из глубин сознания и точно не сулило мне ничего хорошего, но прекратить всё это я уже не могла. Призыв Кима: «Вспомни», и его уверенность в моих способностях стали спусковым крючком, после которого уже не было пути обратно.
— Малика, — ласково позвал Дамир, кажется, даже протянув ко мне руку.
— Не приближайся! — выбросив ладонь, мне удалось поставить защиту, но лишь с одной стороны, потому что в следующее мгновение мой череп словно раскололся, причиняя адскую боль. Кажется, я закричала.
— Потерпи, ведьмочка, — чужой шёпот раздражал, но следом за ним прохладные пальцы коснулись висков. — Сейчас станет легче, — обещание, ставшее последним в моей жизни. Разрывающая внутренности боль заставила выгнуться дугой на широкой постели, возвращая в воспоминания
Путешествие по собственной памяти стало самым незабываемым из всего, что случилось со мной за этот год. Туман окутывал меня до пояса, настолько плотный, что не позволял рассмотреть ноги, но, попробовав коснуться его, я ощутила лишь влажный след на ладони. Вокруг мелькали лица, то тут, то там — бабушка, Димка, мама с Тимом и, конечно Ким с Дамиром. При имени последнего что-то кольнуло внутри, но тут же пропало, а прямо передо мной возникло лицо того самого инквизитора с гранатой.
— Я счастлив вернуться к братьям, отняв жизнь у исчадия Ада! — сделав шаг, я оказалась стоящей чуть позади себя настоящей. Очень неприятное ощущение.
— Малика! — обернувшись, вдалеке я видела его отчаянный рывок, но даже демону было мало нескольких долей секунд.
Вот падает снаряд, откуда-то сбоку на меня бросается Деамиурат, сбивая с ног и мгновением позже придавливает к земле моё полубессознательное тело.
Вот оно!
— Ex aspectu nascitur amor!* — шёпот на грани слышимости и едва уловимое движение рукой, но сейчас мне видно как от его пальцев отрываются светлые искры, целенаправленно проникавшие в глаза, рот и уши. Меня опять затошнило!
— Чёрт! — я-прошлая очнулась и меня вновь выбросило в туман.
Как. Он. Посмел?!
Ярость клокотала внутри, требуя дать ей выход. Обещая, что стоит только довериться собственной силе и хранитель пожалеет, что появился на свет!
Пусти…
Вкрадчивый голос в голове и я закрываю глаза, пытаясь сдержать рвущуюся наружу мощь.
Я — это ты…
Меня рвёт на части собственная магия и упёртость. Больно, но не так, как тогда, когда я осознала, что хранитель хотел лишь использовать меня в своих целях.
Прими…
Мне не хватает последнего, крошечного усилия воли, чтобы усмирить то, что древнее и во много раз сильнее меня.
Мы — едины…
И я распахиваю глаза, зная, что сейчас в этом доме нет никого, могущественнее меня. Инициированной тёмной ведьмы.
——
* — От взгляда рождается любовь. Эразм Роттердамский, «Пословицы».
Глава 28
— Ты! — один взгляд на хранителя приводит меня в неистовство. — Уничтожу! — рванувшись из рук Кима, я поднялась над полом.
Кто я? Студентка, любимая дочь, сестра и внучка? Больше нет! Сейчас я — взбешённая потомственная ведьма Малика Виарова, инициированная подлостью и собирающаяся жестоко за это отплатить!
— Если ты, блудоум королобый, сделал это специально… — меня не волновали ни звук открывающейся двери, ни бабушкино раздражение, ни её судорожный вздох при виде меня. В отличие от заклинаний, ни одно из которых не достигло цели, словно мой щит рассеивал их, защищая теперь не меня, а хранителя. Моя защита не могла стать непроницаемой с обеих сторон! Уже как минимум трижды я должна была в него попасть! Как такое вообще может быть? Тем более, что сам хранитель не двигался с места, смотря на меня пустым взглядом. Безнадёжным.