Ведьма
Шрифт:
Гэн кивнул, и Найон продолжил:
— Воин Лорсо приходил мой корабль. Нет руки. — Он показал свою. — Говорит, ведьма ее забрать. Черная женщина. Ты знаешь?
— Она — мой друг, — ответил Гэн. — И она не ведьма.
— Она летать.
— Она не ведьма. Зачем ты приехал?
Найону хотелось продолжить разговор о ведьмах, но он подчинился воле хозяина.
— Торговать. Ты лучший друг, чем Скэны, я думаю. Ты убить Летучую Орду, мы торговать. Шерсть, шкура, нефрит. Ты иметь горящий черный камень — уголь, я думаю? Мы говорить. Если ты жить.
— Мы останемся в живых. И у нас есть нечто получше
Найон посмотрел на Сайлу и Ланту, затем снова на Гэна.
Он сказал:
— Мои люди слышать много о целительницах. Мы тоже так говорить. Но целительница не ходить к Скэны. Молодая женщина — жена Лорсо — говорить, что убивать всю Церковь. Плохая женщина. Теперь я идти. — Он поклонился, принося извинения. Когда Гэн ответил ему тем же, щеки незнакомца тронул легкий румянец искренней признательности. Он тепло улыбнулся.
Леклерк заговорил, словно во сне:
— Торговать. С Япон… Найонами. — Внезапно он встрепенулся, обратился к Гэну: — Ты сделаешь это? Займешься торговлей?
— Моя заветная мечта.
Леклерк резко удалился. Конвей улыбнулся.
— Что он на этот раз замышляет?
— Надеюсь, что-то очень мощное. — Голос Налатана привлек всеобщее внимание. Он продолжал: — Только что прибыл разведчик. На лодке, обойдя оцепление. Проходы в горах по-прежнему закрыты. От Людей Собаки помощи не предвидится. Основные силы Летучей Орды разбивают лагерь.
Сайла сказала:
— Мы готовы, Гэн. Аббатство станет домом исцеления. Молитвы вознесены, лекарства подготовлены и освящены.
Он поблагодарил ее. Погрузившись в размышления, Гэн вышел на улицу. Забравшись на коня, он глянул на Налатана и Конвея.
— Вездесущий добр к нам. Он забрал Эмсо, но Он вдохновил его уничтожить Скэнов. Нам дан еще один шанс.
— Небольшой шанс. — Конвей запрыгнул в седло, встретился взглядом с Гэном.
Засмеявшись, Гэн похлопал Конвея по плечу.
— Что бы мы делали с большим шансом?
— Я бы хотел попробовать. Хоть раз! — прокричал ему вслед Конвей, пристраиваясь рядом с Налатаном. Монах-воин изобразил улыбку.
— Погоди, пока ты не увидишь костры, Конвей. Их дым подобен туману. Они тащат с собой свои огромные крытые повозки. Те светятся ночью будто гигантские свечи, прикрытые куском ткани. Даже с молнией Леклерка, я думаю, наш небольшой шанс совсем невелик.
Они еще не успели подъехать к стене, когда воздух рассекла стрела длиной около метра, выпущенная из катапульты. К счастью, она никого не задела и разбилась об одно из зданий. Оба ринулись под защиту стены.
Незаметно город погрузился в темноту. Волки совершали вылазки наружу, устраивая засады и готовя налеты. Тем же были заняты и кочевники. Время от времени тишину ночи распарывали стрелы катапульт с обеих сторон. Их жужжащий, свистящий полет мелодично дополнял непрекращающийся стук барабанов Урагана.
Конвей заснул на удивление легко. Он однажды проснулся, услышав ужасный скрип. Понемногу до него дошло, что этот звук не имел ничего общего с людским горем. Колеса, решил он, стенобой выдвигается на ударную позицию. Под утро его разбудил звук взрыва. На этот раз кричали люди. Сработала одна из проволочных мин Леклерка.
Рассвет пробивал себе дорогу сквозь дым сотен костров. Шаг за шагом солнечный свет приоткрывал все, что было припасено для Олы. Хворост, сложенный под огромными кольями, готовый к сожжению. Увидев заградительные экраны, защищавшие стенобой, Конвей разочарованно стукнул по стене замка. Катапульту прикрывали два огромных мата, плотно сплетенные из веток и молодых деревьев. Разнесенные на несколько метров, они свободно свисали с толстых канатов. Если стрела катапульты противника и пробила бы первый мат, то она отклонилась бы от цели и погасила почти всю свою скорость. Второй мат дублировал действие первого. Попавшая в него стрела потеряла бы большую часть энергии и не смогла бы нанести заметный урон. Единственной неприкрытой частью катапульты была отвесная рукоятка спуска.
С позиций кочевников полетели зажженные стрелы, опасно грациозные. Они взмывали в небо, оставляя за собой шлейф дыма, и, казалось, зависали в верхней точке. Конвею вдруг стало любопытно, когда мир снова узнает такие слова, как апогей и перигей. Устремляясь вниз, стрелы мягко посвистывали своим оперением. Горящая пакля нервировала. Время от времени кустарник вокруг заграждений против всадников охватывался огнем. Сначала Конвей предлагал подложить под них черного пороха. Однако, видя, как барьеры горят еще до наступления, он обрадовался, что в конечном счете отказался от этой идеи.
Краем глаза он заметил, как двинулась спусковая рукоятка катапульты. Вдоль стены передали приказ Гэна катапультам открыть огонь по цели. Полдюжины стрел вылетели из орудий, жужжа, точно рой разъяренных шмелей. Две из них пробили маты. Конвей увидел, что одна из них только всколыхнула поверхность второго мата и беспомощно свалилась на землю. Другая ушла далеко в сторону. Остальные четыре стрелы застряли. Гэн отдал приказ стрелкам экономить снаряды.
К тому времени рукоятка катапульты уже исчезла из виду. Волки, доселе не видавшие столь диковинное орудие, выглядывали из-за стены, боясь пропустить его действие. На мгновение показался ремень с грузом. Когда он остановился, вышвырнув снаряд, хлопок страшной силы заставил многих подпрыгнуть. Приближающейся с неестественным стонущим звуком валун явно не достигал цели. Волки, без труда оценив траекторию, стали насмехаться над ним еще до приземления. Их насмешки стихли, когда валун упал на землю, выбив кусок грунта длиной с человеческий рост, подскочил в воздух и ударил о стену. От удара каменные заграждения заскрежетали.
Вдалеке позади Конвея в ответ удару валуна раздался одиночный выстрел. Он обернулся и увидел на крыше замка Тейт. Ствол снайперской винтовки выглядывал за край. Она выстрелила снова. Конвею хватило времени, чтобы разглядеть дымок от пыли в месте, где тяжелая пуля из отработанного урана встретилась с первым матом. Спустя несколько секунд он услышал страдальческий вопль одного из тех, кто был спрятан за стенобоем.
Как только огонь съел все заградительные барьеры, всадники Летучей Орды погнали из леса стадо скота численностью в несколько сотен голов. Коровы с ревом неслись прямо на городские стены. Некоторым из Волков эта картина показалась забавной. Более серьезные, как и Конвей, наблюдали за всем с мрачным видом. Несчастные животные, погоняемые невероятно проворными всадниками, панически разбегались вдоль стен Олы. Все мины, заложенные защитниками Олы вдоль стен, сработали.