Ведьма
Шрифт:
Она отвернула свое лицо, непонятно как очутившееся у его плеча, и спросила:
— Ты уверен, что дверь заперта?
Подмигнув и ухмыльнувшись, Гэн ответил:
— Это первое, что я сделал, войдя сюда!
Он знал, что она снова рассердится. Он уже выходил из ванны, держа ее на руках. Обхватив его за шею, Нила с деланным неудовольствием произнесла:
— Ты стал таким вероломным!
Широко улыбаясь, Гэн ответил:
— Это так похоже на мужчину!
На следующее утро, согнувшись над столом Бернхард, Леклерк яростно что-то писал. Используя птичье
— Ненавижу работать с этой несчастной смесью из древесного угля и воды. Я бы душу продал дьяволу за шариковую ручку и блокнот!
Похлопав его по спине, улыбающаяся Бернхард упрекнула:
— Следи за своим языком, Луис. Здешний народец может позаботиться, чтобы освободить твою душу от мирских забот как раз за такие разговорчики.
— Знаю, — сердито ответил Леклерк. И тут же просиял. Он выпрямился и ткнул своим импровизированным пером в чертеж. — Вот, готово! Да, это будет работать. Все так, как я запомнил. Эти стержни крепятся жилами. Они натягивают поперечину, видишь? Конечно, для этого потребуется лебедка, но это несложно. Спуск. Вот что будет сложнее.
— Что вас обоих так заинтриговало? — прервал их чей-то голос. Вслед за Дженет Картер в небольшую комнату Бернхард в аббатстве Ирисов вошла Сью Анспач. Присутствие четверых взрослых полностью перекрыло всякую вентиляцию между узким окошком и щелью двери в каменной стене. В комнате стояла лишь самая необходимая, грубо сколоченная мебель: узкая кровать, крошечный столик, на котором едва помещались тазик для умывания, кувшин и чертеж Леклерка. Единственный стул, на который уселся Луис. Коробка под кроватью вместо сундука. Трехрожковый канделябр в углу. Прямо за ним на деревянном колышке как невозможный анахронизм висел «вайп» Бернхард.
Казалось, что черные церковные одеяния пришедших поглотили весь свет в комнате. Бернхард пояснила:
— Конвей рассказал Луису, что Жрец Луны использует огромный лук. Луис утверждает, что лучшие катапульты имели другую конструкцию. Он собирается построить несколько штук.
Картер обратилась к согнутой спине Леклерка:
— А я думала, ты учишь людей строить своды, лучшие дороги, акведуки. Войной занимаются Конвей и Тейт. Пусть они занимаются этой катапультой.
— Поверь, мне не хотелось бы конструировать оружие, но ни один из нас не достигнет своих целей, если Гэн потерпит поражение. Помнишь Жнею? Представь себе, что бы она сделала с твоими маленькими Избранными, которые научились читать и писать!
— Дженет просто хотела сказать, — заговорила Анспач, — что ты слишком хорош, чтобы напрасно тратить свое время. Этот мир нуждается во многом, что ты мог бы ему дать.
— Спасибо, Сью, я могу помочь, я это знаю. Однако и это важно. Весной на нас обрушится весь мир.
Картер не поддавалась.
— Неужели более мощное и крупное оружие что-нибудь даст? А как насчет переговоров? Логики и заинтересованности?
Леклерк сказал:
— В этих культурах почти не существует традиций переговоров, по крайней мере в нашем понимании. Здесь любые переговоры начинаются после драки, а не до нее.
— Мы собираемся это изменить, — выставив вперед подбородок, сказала Анспач. — Избранные монастыря Ирисов растут образованными. Выйдя отсюда как миссионеры Церкви, они станут не просто целительницами и военными целительницами. Они понесут с собой учение.
— Гэн требует, чтобы все его офицеры учились чтению и письму, — сказал Леклерк.
— Это не очень радует, — сказала с потемневшим лицом Картер. — Мы знакомились с правящей элитой каждого племени, с которым нам пришлось общаться. Меня пугает мысль о концентрации оружия и знаний в руках немногих. Это способ создать касту.
— Разумеется, — примиряюще сказал Леклерк. — Мы должны взять на себя ответственность за обеспечение справедливости. Нежностью и просвещением этого не добиться. Ставку нужно делать на руководство и грубую силу.
У дверей появилась Избранная, одетая в уменьшенного размера церковные одеяния.
— Приближается жена Мурдата, — сказала маленькая девочка. — Она ведет с собой Джалиту.
Бернхард поблагодарила ребенка. Четверка решила встретить своих гостей на свежем воздухе, благо погода стояла прекрасная. Познакомившись друг с другом, группа прошла в сад, где выращивались целебные растения и где Джалита на каждом шагу вскрикивала от изумления.
— Все говорят о могуществе Олы, но оно еще больше. Никто никогда не видел таких высоких и толстых стен. А этот огромный сад! Как много цветов!
— А как в деревне Скэнов? — спросила Картер. — Как они живут?
Джалита бросила тяжелый настороженный взгляд на задавшую вопрос.
— Жестокие люди. Они говорят, что другие люди существуют для того, чтобы служить Скэнам.
Пока они гуляли по тропинкам сада, Джалита рассказала им о своем пленении. Повествуя о перенесенных ею и матерью в деревне Скэнов пытках, она расплакалась.
Ее немедленно сочувственно окружили и стали уверять, что нет необходимости продолжать свой рассказ. Однако Джалита настояла на своем.
— Иначе как вы сможете понять, почему я притворялась, что согласна предать свой народ, что согласна шпионить за тем единственным человеком, который может помочь мне и моей матери? Вы должны знать, каковы они. Они поклоняются осьминогу, которого называют Сосоласса. Это религия страха и ужасного колдовства. Жрица, Слезы Нефрита, старая, старая, старая. И отвратительная. Она никогда не знала любви и ненавидит тех, кому это чувство ведомо, — она неожиданно взяла руку ближайшего к себе человека, руку Леклерка. — Пожалуйста, все мои новые друзья, я вам верю. Я знаю, что вы меня защитите, и я готова отдать за вас свою жизнь. Никогда не дайте ей снова завладеть мной! Прежде убейте меня. Я поцелую руку, наносящую мне смертельный удар, клянусь!
— Хватит таких разговоров! — Нила подлетела к Джалите и оттолкнула Леклерка в сторону. — У нас есть собственное волшебство. Например, Луис Леклерк. У него больше секретов, чем звезд на небе. Эти женщины владеют чтением и письмом. Конвей и Тейт — великие воины. Наша подруга из Церкви, Сайла, — тот Цветок, который был нам обещан на протяжении многих поколений. — Нила с уверенной улыбкой немного отступила, не отпуская Джалиту и встряхнула головой. На ее золотистых волосах, достигавших пояса, заиграли лучи солнца. Что-то заметив позади Джалиты, она добавила: — И еще у нас есть такие вожди!