Ведьма
Шрифт:
Опыт написания предыдущих книг о настоящих убийствах научил Эрику, что люди испытывают потребность выговориться, рассказать свою историю. Практически все без исключений.
Она включила звук телефона на случай, если позвонит Патрик. Но, скорее всего, он будет слишком занят, чтобы сообщать ей о ходе дела. Эрика сказала, что может поучаствовать в поисках, однако Патрик ответил, что добровольцев собирается достаточно – будет больше пользы, если она останется дома с детьми. Эрика не стала протестовать. Из гостиной до нее доносились звуки той сцены, где Эльза сорвалась и построила целый замок изо льда. Эрика медленно отложила бумаги, которые держала в руках. Давненько ей не случалось сидеть с Майей у телевизора. «Придется потерпеть эгоистичную принцессу, – подумала она. – А Олаф симпатичный. Да и олень тоже».
– Что удалось сделать? – спросил Патрик, даже не поздоровавшись, едва прибыв на хутор.
Йоста стоял у входа в дом рядом с деревянной садовой мебелью.
– Я звонил в Уддеваллу, они выслали вертолет.
– А в общество спасения на водах?
Флюгаре кивнул.
– Мы связались со всеми, они в пути. Я позвонил Мартину и попросил его собрать добровольцев для прочесывания леса. Он запустил процесс обзвона во Фьельбаке, так что вскоре у нас будет полно народа. Из Уддеваллы приедут также кинологи.
– Что думаешь? – тихо спросил Патрик, заметив родителей девочки, которые стояли в стороне, прижавшись друг к другу.
– Они тоже хотели идти искать, – ответил Йоста, видя, куда тот смотрит. – Но я сказал, что они должны оставаться здесь, пока мы не организуем поиски, – иначе вскоре нам придется тратить силы еще и на то, чтобы искать их… – Откашлялся. – Даже не знаю, что и подумать. Никто из них не видел ее с тех пор, как они уложили ее спать вчера вечером, а ведь девчушка совсем маленькая. Четыре года. Будь она поблизости, то проявилась бы в течение дня. По крайней мере, вернулась бы домой, когда проголодалась. Так что, должно быть, заблудилась. Или…
Слова повисли в воздухе.
– Странное совпадение, – проговорил Патрик.
Внутри его уплотнился ком, а мысли, которые он гнал от себя, снова и снова возвращались.
– Да, тот же хутор. – Йоста кивнул. – И девочка такого же возраста.
– Я полагаю, мы отрабатываем не только версию о том, что она заблудилась? – Патрик старался не смотреть в сторону родителей.
– Нет, не только, – ответил Йоста. – Как только сможем, поговорим с соседями вокруг – по крайней мере, с теми, что живут у дороги, ведущей отсюда, – и спросим, не видели или не слышали ли они чего ночью или днем. Но прежде всего нам надо сосредоточиться на прочесывании леса. В августе рано темнеет. Как подумаю о том, что она сидит где-то в лесу одна, до смерти напуганная, мне просто жутко становится. Мелльберг желает, чтобы мы связались с прессой, но я предпочел бы подождать.
– О боже мой, ясное дело, он рвется пообщаться с прессой! – вздохнул Патрик.
Тем временем начальник участка с важным видом встречал добровольцев, которые начали прибывать на место.
– Мы должны все четко организовать, я взял с собой карту местности, – сказал Патрик, и Йоста просиял.
– Нужно разбить область поиска на сектора, – ответил он и взял карту из рук Патрика. Положив ее на садовый столик, достал из кармана рубашки карандаш и начал чертить. – Как ты считаешь, нормальный размер сектора для каждой группы? Если мы разделим их на группы по три-четыре человека…
– Думаю, нормально, – проговорил Патрик.
В последние годы они с Йостой очень хорошо взаимодействовали. Хотя Патрик по большей части работал в паре с Мартином Молином, со старым полицейским ему тоже работалось хорошо. Все было немного по-другому пару лет назад, когда Йоста работал с ныне покойным коллегой Эрнстом. Однако оказалось, что учиться никогда не поздно. И хотя мозги Флюгаре порой находились больше на площадке для гольфа, чем в участке, но, когда случалось что-то серьезное, как сейчас, коллега действовал четко и быстро.
– Ты проведешь небольшой брифинг? – спросил Патрик. – Или мне взять это на себя?
– Давай ты, – ответил Йоста. – Лишь бы Бертиль не пустился в разговоры…
Патрик кивнул. Выпускать Мелльберга на публику всегда было рискованной затеей. Обычно это заканчивалось тем, что кто-то чувствовал себя оскорбленным или задетым, и им приходилось тратить силы на разруливание ситуации, вместо того чтобы заниматься делом.
Снова взглянув на родителей Неи, по-прежнему стоявших посреди двора, он заколебался, но потом проговорил:
– Только сперва поздороваюсь с родителями. Потом соберу всех, кто пришел, а остальным будем давать информацию по мере их прибытия. Люди будут прибывать все время – все равно собрать всех одномоментно не удастся. А нам надо начинать как можно скорее.
К родителям девочки Патрик стал приближаться осторожно. Разговаривать с близкими потерпевшего всегда непросто.
– Патрик Хедстрём, тоже из полиции, – сказал он и протянул руку для приветствия. – Как видите, мы уже начали собирать добровольцев для прочесывания леса, и я собирался лишь сказать им несколько слов – а затем мы начнем.
Он почувствовал, что говорит слишком официально, но это был единственный способ держать под контролем собственные чувства и сосредоточиться на главной задаче.
– Мы позвонили друзьям. И родители Петера, которые сейчас в Испании, сказали, что приедут, – тихо проговорила Эва. – Мы сказали им, что в этом нет нужды, но они очень обеспокоены.
– Кинологи с собаками из Уддеваллы уже едут сюда, – сказал Патрик. – У вас есть вещи, которые носила ваша дочь?
– Нея, – произнесла Эва и сглотнула. – На самом деле ее зовут Линнея, но мы называем ее Нея.
– Нея, красивое имя… У вас найдутся вещи, принадлежавшие Нее, которые можно было бы дать понюхать поисковым собакам?
– В корзине для белья есть ее вчерашняя одежда. Подойдет?
Патрик кивнул.
– То что надо. Вы не могли бы принести ее прямо сейчас? И, может быть, поставить вариться кофе для добровольцев?
Он понимал, как глупо звучит предложение приготовить кофе, но хотел поговорить с добровольцами без родителей девочки и к тому же чем-то занять их. Обычно это хоть немного, но помогало.