Ведьмин пасьянс
Шрифт:
— Расскажите мне хоть об одном таком случае. Было бы здорово, если бы и со свидетелями можно было поговорить.
— А что рассказывать? Днем он как человек, ходит себе, делами всякими занимается. А вот ночью, в полнолуние или на молодой месяц, может в волка превратиться.
— А дальше что?
— Ничего. Я все рассказал.
— Дорогой Николай Николаевич! Это все известно еще из бабушкиных сказок, вы о конкретном случае расскажите. Имярек ночью в лесу встретился с оборотнем, и что из этого вышло.
— А ничего особенного не произошло бы с этим вашим «имяреком» — загрыз бы его оборотень!
— Раз боятся, значит, были случаи… Вот о них и расскажите.
— Были… Но подробностей не помню. Может, лучше о моем хозяйстве в газету черкнете? Не за спасибо — свинью задавлю, вам подарю. Говорят, в столице больно мясо дорогое.
— Спасибо за свинью, но я мяса почти не употребляю и про хозяйство писать не могу — редактор не пропустит. Мне про оборотней надо подготовить материал.
— Свинья большая — и редактору хватит. Может, пропустит?
— Не пропустит, потому что он сам свинья. Пишу я про оборотней, а он им и является, только превращается не в волка, а в свинью.
— Да ну?
— Вот так. Вспомнили что-нибудь о вовкулаках?
— Не знаю, вроде нечего и рассказывать.
— Хорошо. Тогда познакомьте меня с тем, кто может рассказать. Не привезу материал, редактор возьмет и съест меня! Он хоть и свинья, а кровожаднее волка.
— Раз такое дело, познакомлю с Леонтьевичем. Это наш местный учитель, историк. Как байки начнет рассказывать, так просто закачаешься.
— Вы упомянули в разговоре «неспокойный месяц» — что это такое?
— А это когда полная луна. Очень опасное время.
Через полчаса они въехали в село — чуть больше сотни небольших домиков, затерявшихся среди леса.
— Это и есть Страхолесье, наше село. Я живу дальше, на хуторке, там основные сельхозугодья. А здесь что? Участок не более двадцати соток — это чтобы кое-как свести концы с концами. Бедный на землю край. А вот и школа. Сейчас познакомлю с Иваном Леонтьевичем, учителем и краеведом. Может, он что расскажет.
Школа представляла собой обычный домик, почти таких же размеров, что и остальные, единственным его отличием была скромная вывеска «Школа» и рядом был не огород, а футбольное поле с деревянными воротами.
— Совсем маленькая школа, — заметила Иванна, выходя из «Нивы».
— Четырехлетка. А большой и не надо — почти некого учить. Молодежь бежит в город, там оседает, а сюда приезжает за продуктами… Пойдемте, занятия закончились, а Иван Леонтьевич, наверное, здесь.
Они прошли по узкой бетонной дорожке, зашли в домик и оказались в небольшой комнатке-коридоре с печью и двумя дверьми, недавно покрашенными в белый цвет. Николай Николаевич уверенно толкнул дверь справа, и они вошли в более просторное помещение. Это был класс — с десяток столов, классная доска, цветы в горшках на подоконнике. За учительским столом сидел тщедушный мужчина лет тридцати пяти, в очках, и что-то читал.
— Здравствуй, Иван… Леонтьевич! Журналистку тебе привез — всякими местными байками интересуется. Уважь — расскажи, что знаешь.
— Здравствуйте! — Мужчина поднялся из-за стола и сделал шаг навстречу.
Он оказался небольшого роста, с лицом, слегка побитым оспой. Толстые стекла очков
— Очень рад, что и в наш забытый Богом край наведываются столичные гости. Надолго к нам? — Учитель склонился и церемонно поцеловал ей руку, протянутую для рукопожатия, чем сразу завоевал ее симпатию, и у нее мгновенно изменилось мнение о нем.
«Удивительно, что с такими манерами он живет в глуши. В столице многим не помешало бы поучиться у него манерам… Хотя бы редактору… Несмотря на рост и внешность — в этом учителе что-то есть!»
— Рассчитывала сегодня вечером и уехать…
— Не получится, уважаемая Иванна, — вмешался Николай Николаевич. — День слишком короткий. Вам надо собрать материал, да и мне необходимо кое-что сделать по хозяйству. Найдем вам где переночевать, а завтра в полдень отправимся в обратный путь.
— Я полностью завишу от вас, так что мне особенно выбирать не приходится. Тогда, может, определите меня в гостиницу? Умоюсь с дороги и начну работать.
— Гостиницы здесь нет и никогда не было. У вдовы Шабалкиной переночуете. Вы пока разговаривайте, а я найду ее и за вами приеду. — И Николай Николаевич направился к двери.
— Что конкретно интересует вас в наших краях?
— Я работаю в газете «Треллой-плюс», должна подготовить материал об оборотнях — такое задание имею от редакции. Сразу честно признаюсь — это моя первая самостоятельная работа.
— А вы сами в оборотней верите?
— Если честно — не верю! По специальности я учительница математики, но вот увлеклась журналистикой, делаю первые шаги. Устроиться журналистом в газету непросто, поэтому, получив место, особенно не выбираешь, о чем писать.
— Вы очень откровенны.
— Не без задней мысли. Рассчитываю, что в ответ на мою откровенность вы тоже будете откровенны со мной.
— Постараюсь помочь, чем смогу… Здесь удивительные места — край цивилизации почти в центре Европы. Таких мест осталось не так много.
— Я заметила, что здесь и газа-то нет.
— Печное отопление — не самое худшее… В этом есть даже что-то мистическое. Представьте себе: зимой сидите возле раскаленной печки, в которой горят сосновые дрова, распространяя непередаваемый запах. — Он даже зажмурился и втянул воздух носом. — А вы периодически открываете дверцу и любуетесь раскаленным золотом углей.