Ведьмин путь
Шрифт:
Едва я взяла конверт, как на белой бумаге проступили слова – область, название города, адрес гостиницы. Открыв ноутбук, я завернулась в одеяло и пошла на «кухню». Включила чайник и вернулась обратно. Запустила браузер, набрала в поисковике название города и адрес. И сразу, по первой же ссылке, нашла городскую легенду.
«Она пришла с первой метелью – никому не знакомая, безумная старуха» – начиналась статья. Весь день бродила по городу, оборванная и босая, то бормотала, то кричала, а потом устроилась на ночь у дома по адресу Дружбы, 13, и утром ее нашли мертвой. Замерзшей в сугробе. И в этот же день в город пришли беды.
Я нахмурилась. Обычная ведьмина кара. Проклятье на тех, кто проходил мимо и не помог. Повезло, что появился кто-то из наших и ликвидировал угрозу. Но люди сообразили, что к чему, и теперь на месте смерти ведьмы стоит памятник. Вернее, сидит, запрокинув голову и с тоской глядя в небо. Памятник Черствости и Бессердечию. Напоминание, что все мы люди, и любой может оказаться незнакомцем в чужом городе, голодным и обезумевшим, потерявшим себя.
Придирчиво рассмотрев памятник, я натянула на плечи одеяло. Не один в один с приснившимся, но точно... одно к одному. И то ли магия конверта навеяла, то ли... Конверт «ощутил», что про него вспомнили, выбрался, шелестя, из-под подушки и упрямо пополз ко мне. И опять руки зачесались – проверить... Но вскрытие будет означать согласие. Едва надорву бумагу, как Верховная получит сигнал.
И я ушла пить кофе. Сварила, побродила по квартире неприкаянным призраком в светлом одеяле и с кружкой, прислушалась к навязчивому шелесту конверта-преследователя и снова помянула «добрым» словом бывшую наставницу. И так нервная и злая, а если эта дрянь будет бегать за мной по пятам...
Да, не мытьем, так катаньем, называется. Она привыкла добиваться своего. У меня есть амулеты, высасывающие из предметов силу, сжигающие, замораживающие... Но вряд ли они одолеют магию Верховной ведьмы Круга. Увы. А сколько я выдержу? К обеду точно начну сжигать и взрывать. Да, безрезультатно, просто из принципа.
Умывшись и одевшись, я в крайне дурном расположении духа ушла из дома – погулять, в магазин, отдохнуть от конверта и подумать. Солнце спряталось, повалил мокрый снег, и я надолго застряла в кафе за обеденным «завтраком». Сидела у окна, грея ладони о пузатую кружку с имбирным чаем, наблюдала за суровой вьюгой, мешающей зеленые листья и крупные снежинки, а перед глазами стояла приснившаяся старуха. Кому она говорила то, что я услышала, – мне или?.. И почему ей не помогли?..
Как обычно, на меня таращились все, кому нельзя, отвлекая и раздражая. Прежде моя рыжая «заметность» была на руку, но не теперь. Какой-то хмырь в узеньких клетчатых штанишках даже рискнул кофе угостить. На следующий подвиг его, к обоюдному счастью, не хватило. Устав собирать любопытные взгляды, я расплатилась и отправилась домой. К конвертику.
От надежды сходят с ума, говаривал один мой знакомый. Верховную не зря назвали так многозначительно.
По дороге домой я вертела вариант поездки и так, и эдак, и всё равно он казался очень сомнительным. Интересным, полезным, но... Я же под надзором. Шаг влево – шаг вправо – расстрел, а прыжок приравнивается к побегу. Оступлюсь – лишусь и остатков «угля», и остатков надежды. Без «угля» ведьмы живут максимум год. А на «золе» силы и редких искрах я проживу отмеренные всем ведьмам природой сто пятьдесят лет.
Вот только жизнь ли это?
И что лучше – рискнуть «сгореть» за интересным делом или провести остаток жизни, беседуя со своим «рудиментом» о смысле жизни и указывая, куда ему пойти?
И ответ ясен, но...
Значит, вы по мне скучаете, Надежда Васильевна?
Конвертик преданным пёсиком ждал у порога, только что «хвостиком» не вилял. А вот цвет чернил сменился – утром адрес был написан черным, теперь – красно-коричневым. Не значит ли это, что время конверта ограничено? Ах да, билеты. Мне уже купили билеты. А если они протухнут? И что, интересно, еще есть в конверте со сроком годности?
Я распланировала остаток дня и бодро занялась делом. Борщ, уборка, пирожки... А еще я шторы стирала в лучшем случае год назад. Помыть лоджию и холодильник, и не мигай мне тут красным под испанскую гитару, зараза, я тоже упрямая... Душ, пижама, какао. Фейерверк. Мы так плохо живем, что каждую пятницу – в честь выходных, не иначе – ночью с небес водопадами сыплются разноцветные огни, и во дворе светло, как днем. Красота. Смотрела бы и смотрела...
Конверт из белого стал ядерно-красным, лишь чернила горели злобным золотом. Я безмятежно любовалась салютом и косилась на конверт, представляя, как кипятится Верховная – в красках и с удовольствием. А сама уже понимала, что поеду. К черту эти тупые посиделки в архивах да за артефактами. И к черту страхи и сомнения. Я – ведьма. И я не могу без любимого дела.
Вернувшись в комнату, я прошла на кухню, «позлила» конверт и собралась с духом. Довольно гнить и протухать, была – не была... Дрожащими руками взяла конверт, оторвала боковой край, и на стол посыпались бумаги. И что-то тихо звякнуло. Да ладно...
Разворошив карты, билеты и какие-то документы, я нашла браслет. Скромная, узкая серебряная «змейка», носится на предплечье. Кончик «хвоста» – к локтю, и в суровое время у меня будет немного магии. На два-три заклятья... но будет. Верховная лично заговаривала – сила к силе, магия к магии, «уголь» к «углю», и этот наговор работает ровно сутки. До утра максимум браслет еще примет меня, а не успею... В лучшем случае не отзовется и не даст силы, в худшем – рассыплется трухой.
Вот спасибо, не беспомощным младенцем в омут, чтоб поплыл... Не запрещенный искусственный «уголь», но тоже кое-что.
Разобрав бумаги и обнаружив, что на всё про всё мне отведено два дня, я быстро их распланировала. Доделать амулеты, закончить с архивными делами и сдать ценные бумаги... Собраться. А что брать? Я привыкла в командировки летать – метлой и налегке. Всё необходимое покупала на месте – и зарплата позволяла, и тряпки часто приходили в негодность. А сейчас…
А впрочем, будет день, и будет пища.
Соображу по ходу пьесы.
Глава 2
Магия позволяет решать множество проблем,
но и создаёт их не меньше.
Джоан Роулинг «Сказки Барда Бидля»
Уютно пели колеса поезда, и пахло чаем. Закрывшись в купе, для меня одной предназначенной, я сидела у окна и читала. Едва сев в поезд, обнаружила на верхней полке сумку – привет от Верховной, с «реквизитом», легендой и напутствиями. Ехать – двое суток, а я так давно не работала, что сразу и нервно приступила к делу.