Ведьмина дорога
Шрифт:
— Это было интересно, — заявил знахарь, тщательно изучив расположение фишек на тавлее. — Приходи ещё поиграть.
— Только если согласишься, — улыбнулась ведьма.
— Подумаю, — пообещал знахарь.
— Эй, вставай! — потрясла Рамона Натеса. Скрипнула дверь, и ведьма подскочила как ужаленная. Но это вошёл Йаган и приветливо поклонился сначала хозяйке, а потом всем собравшимся. — Хорош спать, ещё солнце не зашло, а ты…
Натес что-то пробурчал и снова свалился с лавки. В падении рубашка на нём распахнулась.
— Заступник и все святые! — ахнула Рамона. — Смотрите, что с человеком
— Я отработаю, — пробурчал пастух и свернулся прямо на полу. — Завтра отработаю. Дай поспать!
— Он пьян, — веско сказала Магда, глядя на разом побелевшие лица собравшихся. Не надо было быть вампиром или оборотнем, чтобы почувствовать запах страха, окутавший кабак. — Он просто пьян и спит.
— Но его покусали, — возразил мельник. — Среди бела дня!
— Уже вечер, — поправила ведьма. — Вампиру не нужна темнота, чтобы нападать, просто ночью он обретает особую власть.
Это были неудачные слова. В кабаке как будто стало темнее и холоднее. Особенно когда виноградарь заметил:
— А солнце уже к закату клонится…
— Он просто пьян! — с отчаянием заявила ведьма. — И вампир небось тоже пьян! Натес весь день пьёт, от одного его запаха захмелеть можно. А он ещё баклажку у кузнеца распробовал.
— А что в той баклажке? — тут же спросил мельник.
— Ты знаешь что, — глядя на него в упор ответила ведьма. В деревне не было смысла припрятывать вино, благодаря Йагану его всегда было вдоволь. Только урожая с той лозы на всех не хватало. Всякий, кто выходил за границу повседневного, выпрашивал у Йагана хорошее вино, остальным оно почти не доставалось.
— Значит, кровопийца теперь пьяный? — выкрикнул Риг.
— Значит, пьяный, — подтвердила ведьма. Она не знала, как действует на вампиров кровь пьяниц, засыпают ли они или становятся буйными и до чего может дойти буйный вампир. Хотя про такие случаи никто никогда не слышал, так что, даст Заступ… Освободитель, всё и обойдётся.
— Там же Липп остался! — спохватилась Рамона. — А вдруг с ним…
— Судя по Натесу, ему сейчас хорошо, — предположил знахарь. О ком он говорит, Магда предпочла не спрашивать.
— Если вампир нападает на пьяных, значит, ему недостаёт сил подчинить здорового человека, — сказала ведьма. Она чувствовала, что ей пора спешить домой, но внезапное бегство из кабака может привлечь ненужное внимание. Надо было сначала успокоить людей. — Держитесь вместе и старайтесь не спать. Не разбредайтесь по одному. И больше не пейте.
— Если Натес сначала выпил хорошего вина, вампир сейчас так же лежит и улыбается, — высказался виноградарь. — Я вам не рассказывал, как перепутал бочки и доставил в кабак в Раноге то, что я всегда здесь оставляю?
— Нет, — благодарно улыбнулась Магда. — Расскажи.
Люди в кабаке были растеряны и злы и не очень-то настроены слушать истории, но и что делать — не знали. Обвинить ведьму? Вот она, стоит рядом, и, хоть и храбрится, но видно, что и ей страшно. Кричать? Но о чём? Нечего было требовать и делать тоже было нечего. Оставалось только набрать вонючей травы у порога да молиться, чтобы знахарь не ошибался. Выходить наружу никому не хотелось. Йаган в полной тишине вышел на середину зала и уселся на стол. Рамона скривилась, но промолчала. Магда с преувеличенно внимательным видом уставилась на виноградаря.
— Договорился я с кабаком «Весёлая вдовушка», который стоит у южных ворот, что буду к ним вино возить. И вот привожу. Расплатились со мной, честь по чести, поехал я домой. Смотрю — у меня осталось не то вино! Что делать? Я опять к ним еду, а сразу-то не случилось, денька два пропустил. Приезжаю, а они мне говорят: выпито уже твоё вино. Я за голову схватился. Как так — выпито?! Такое вино не всякому барону наливают, а его кабацкая пьянь выпила! А сам-то думаю — добра-то от моего вина не будет, кто ж его просто так пьёт? Они мне и рассказывают. Живут в Раноге три кумушки. Жена судьи, жена ювелира и жена каменщика. И вот собрались они как-то повеселиться. Дома — мужья запрещают. В кабак идти — засмеют. И вот пошли они на самую окраину и добрались до моего кабака. У них же в Раноге народу — полно. Если подальше от дома отойти, не признает никто.
Это заявление было встречено недоверчивым гулом. Такого, чтобы люди за одними стенами жили и не знали друг друга, в деревне не представляли. История постепенно захватывала внимание людей, хотя женщины нет-нет да оглядывались, словно ждали видеть, как из угла потянется к ним чёрная тень. Да и мужчины придвинулись поближе друг к другу.
— Правда-правда. Наша деревня там десять раз поместится и ещё место останется.
— И они повеселились? — уточнила Врени. Не все пробовали хорошее вино, но все примерно представляли, что будет, если выпить его без надлежащего обряда.
— Ещё как! Всё вино в кабаке перепробовали, только моё им по вкусу пришлось. И давай его пить. Пили-пили, все деньги пропили и под стол, как вот он, свалились. Их за дверь и выкинули. Лежат они в канаве как мёртвые.
Натес, на которого обратились взоры присутствующих, забормотал что-то радостное и прижался к опоре лавки. Было непохоже, чтобы он как-то особенно мучился. Если вампир на него и напал, вреда он пастуху не причинил никакого.
— Мимо школяры шли, медики, — продолжил рассказ виноградарь. — Тоже пьяные. Хотели в кабак зайти, да на трёх кумушек наткнулись. Смотрят — три женщины мёртвые лежат! А кто они, откуда — неизвестно. Они их на руки подхватили, да и снесли на кладбище. Пусть-де похоронят из милости. И пошли дальше кутить, школяры-то.
— Какой ужас! — ахнула Эрма. Собравшиеся дружно закачали головами. Больше всего крестьян поразило бездушие школяров. Бросить мёртвое тело без присмотра, без молитв и обрядов… Как будто это мусор, который оттащили к выгребной яме.
— Просыпаются кумушки… ночь, темно… камни надгробные… и ну вопить. Сторож перепугался и у себя заперся в хижине. Сидит, молится, на крики не отвечает. Шутка ли — покойницы воскресли! А как утро началось, они одумались и побрели опять в кабак. И нашли опять «Весёлую вдовушку». Денег у них уже не было, стали они наряды и украшения пропивать. До нательных рубашек разделись и опять под лавки свалились. Тут их снова в канаву и выкинули. И тут идут мимо снова школяры. Медики.