Ведьмина дорога
Шрифт:
— Ты напал на деревню, — не пожелала успокаиваться Вейма. — Ты пил кровь младенцев и упивался своей безнаказанностью. А теперь ты — именно ты! — говоришь мне о безопасности.
— Я поступал так, как поступают вампиры, — отозвался Липп. — А ты хочешь, чтобы я поступил так, как поступают люди. Мы не вмешиваемся в их дела. Они видят нас чудовищами, стараются отогнать тех, кто на них нападает. Если мы начнём спасать людей, они будут искать нас повсюду, как бы осторожно мы себя ни вели.
— Ты и есть чудовище, — буркнула Вейма. Липп говорил как все. Этому учил старый Ватар. Это была позиция клана.
— Я не отказываюсь помочь, — мягко произнёс Липп. — Неужели ты ничего не придумала?
Вейма удержалась от напоминания, что вампиры не способны к выдумке. План у неё действительно был, тот план, ради которого она пришла к Йагану за увеличивающим силы хорошим вином.
Магду поместили в дровяной сарай у самой замковой стены. Окон в нём не было, дверь немедленно заколотили. Доски стен не прилегали друг к другу, и изнутри можно было увидеть, что творится вокруг. Например, что рядом прохаживаются два человека с мечами наголо. Стерегут… Магда отступила от стенки и улеглась на охапку соломы. По случаю лета в замке требовалось меньше дров и этот сарай стоял пустым, так что места бывшей ведьме хватало. Почему её не поволокли в подвал или не увезли отсюда в монастырь ордена братьев-заступников — Магда не понимала. Да и не хотела понимать. Жизнь стала очень… короткой. Дожить до заката… сделано. Теперь до рассвета… дальше загадывать было страшно. Что с ней будет? Сразу ли её поволокут на костёр или станут сначала пытать? Стоит ли отпираться или лучше признаться во всём, что было и чего не было? Мысли путались. Дожить до рассвета. А, может, лучше и не доживать…
— Бертильда! Сердце моё! Любовь моя!
Алард. Странно… пришёл.
— Что тебе нужно? — равнодушно спросила она.
— Я… я хотел сказать… я не хотел… брат Флегонт… он сказал, что так будет лучше… ты зачаровала меня…
— Ну и что? Иди своей дорогой, твоё высочество.
— Я хотел спросить… ты… ты правда дочь рыцаря? Брат Флегонт говорит, что ты меня обманула.
— Да.
— Бертильда!..
— Да, я дочь рыцаря, — неохотно ответила бывшая ведьма. — Я ни в чём тебя не обманывала. Разве это что-то меняет? Кому ты веришь, Алард Корбиниан? Если мне, почему я всё ещё здесь? Если ему — зачем спрашиваешь?
— Но… ты… ты любишь меня?
— Уже нет, — подумав, отозвалась Магда. — Ты разве не слышал? Ведьмы никогда никого не любят.
— Но… любила?
— Я думала — да. Зачем тебе это знать, Алард? Ты похитил дочь барона и силой женишься на ней. Зачем тебе деревенская ведьма, пусть она сто раз дочь рыцаря, пусть она любит тебя, пусть даже она никого до тебя не любила? Иди своей дорогой, твоё высочество. Иди своей дорогой. Моя дорожка короткая, ведьмина. Тебе на ней не понравится.
Магда сама не понимала, зачем так говорит. Наверное, стоило бы по-другому. Заболтать, очаровать, всколыхнуть его любовь, чтобы он вступился за неё… Стоило…
Но сила ушла. С ней ушла и воля.
— Ты меня приворожила, — напомнил Адард. Голос у него был обиженный.
— Приворожила, — согласилась девушка.
— Я не… я не люблю тебя?
— А это у своего сердца спрашивай.
— Нет, ответь! Бертильда ты или как тебя зовут! То, что было между нами — настоящее?!
— А между людьми никогда ничего фальшивым не бывает, — тихо ответила Магда.
— Ты смеёшься надо мной?!
— Нет. Нужен ты мне больно, над тобой смеяться.
Неизвестно, как ответил бы на это Дюк, но тут снаружи раздался ещё один голос.
— Эй, ваше высочество! Вас там брат Флегонт хватился. Говорит, разговор есть.
Магда вздрогнула. Она знала этот голос.
— Какой ещё разговор? — недовольно отозвался Дюк. — Иди, скажи, что я сейчас приду.
— Э, нет, я тут не посыльный. Моё дело — ведьму охранять, а не со святошами лясы точить. Сами скажите.
— Да как ты смеешь?!.
— А то он и здесь вас поискать может, — добавил голос.
Алард выругался и ушёл.
— Трус, — прокомментировал знакомый голос. — Трясётся, как бы не застукали.
Магда не ответила.
— Ты что молчишь, Маглейн? Или не узнала? Вот и свиделись.
— Ну, здравствуй, Виль, — отозвалась бывшая ведьма. — Зачем пришёл?
— А как не прийти? Вот и ты в свою ловушку попалась. А не надо было меня в лесу опаивать.
— Ты собирался меня убить, — напомнила бывшая ведьма.
— Предпочитаешь сгореть на костре?
— Замолчи!
— Ты ведь сама себе яму вырыла. Не помешай ты мне — кто бы тебя теперь жёг?
— Ну так заканчивай свой заказ, — предложила Магда. — Кто тебе теперь мешает?
— Э, нет, Маглейн. Раз сорвался, второй раз не начинают. Значит, так Освободителю было надо. Да и тебе за свои ошибки расплатиться не помешает.
— А ты злорадный, — с удивлением протянула бывшая ведьма. — Вот уж не думала.
— Я справедливый. От меня за всю жизнь ни один святоша не уходил, пока с тобой не связался.
Магда резко села.
— Святоша?! Так ты… ты хотел убить… Флегонта?
Виль присвистнул.
— А ты думала, Дюка твоего недоделанного? Дура ты, Маглейн. Кому твой трус сдался? Одно слово — девка. Только о своём милом и думала. Ну и где он теперь, твой милый?
— Поди прочь, Медный Паук, — устало ответила бывшая ведьма. — Не о чем нам с тобой разговаривать.
— Захочу — пойду, не захочу — тут буду сидеть.
— Будешь тут сидеть — я всем расскажу, кто ты такой, — пригрозила Магда. — Мне теперь терять нечего.
— Ну и что? — хмыкнул разбойник. — Они, небось, и так догадываются, что я не вельможа какой-нибудь. Дюк твой обещал всем, кто под его руку встанет, прощение, а там и в рыцари посвятят.
— Тебя?! Ты спятил? На что тебе рыцарское звание?
— Ни на что, — согласился батрак. — Но ты кричи, Маглейн, если хочешь, кричи.
— Поди прочь, — повторила Магда.
Батрак зло засмеялся, но бывшая ведьма больше не отвечала, погрузившись в мрачное молчание. Послышались новые шаги.
— Почему ты здесь один? — раздался голос брата Флегонта. — Где второй охранник?
— А по нужде отлучился, — лениво отозвался Виль.
— А ты чего разлёгся? Встать немедленно! Ведьму пуще глаза охранять велено! А ты…
— А я и глаза не берегу, — с той же ленцой ответил батрак.