Ведьмина дорога
Шрифт:
— Ты туда вернулся, что ли? — не поверила Вейма.
— А как не вернуться? — пожал плечами батрак. — Аккурат под утро вернулся, когда самых пьяных уже перепороли.
— Их — что?! — ахнула вампирша.
— Водой облили, чтоб прочухались, да всыпали, — пояснил батрак, — всем, кроме тех, которые уже рыцари. Тем просто поститься три дня велели. Святоша как глазами зыркнул — и никто спорить не стал.
— А ты что же? — усмехнулась Магда, впервые вмешиваясь в разговор.
— А я спал, — с честным видом ответил батрак. — Как сменился с твоей охраны, пошёл и лёг спать, чтобы с утра нести службу.
— Что, до тебя никто сарай не проверил?! — не поверил уже Вир.
— Не до того было, — хмыкнул батрак. — Такая неразбериха творилась. Баронским вином упились все, никто лыка не вяжет, друг друга не все знают, а тут ещё главари принялись бегать, орать, приказывать чего-то…
Он повернулся к бывшей ведьме.
— У святоши-то и кроме тебя забот хватало. Искали, конечно. Домишко твой едва не сожгли, потом передумали. Ну а после полудня бароны да графы прибывать стали. Святоша как с утра шаг за ворота — сразу вокруг толпа разных умников, которые то одно, то другое спрашивают. И девку-то вашу, дочку баронскую такой охраной окружили — ух! Мышь не пробежит. А вы хотите, чтобы я совался. Да меня дальше двора вообще не пускают. И никого, кого святоша на пять раз не проверил.
Оборотень не ответил, он молча ждал, пока батрак не выговорится.
— Перемудрил ты, Серый, — после долгого молчания сказал батрак. — Сначала приветил эту кодлу в Гандуле…
— Они сами пришли, — хмыкнул оборотень.
— Не перебивай. Потом отменил заказ на этого святошу недобитого. Если бы я тогда с пути не сбился — не стал бы и слушать. Потом выманил его из Гандулы. И куда привёл? Теперь я должен твои огрехи исправлять, а ты чистеньким останешься и перед нашими, и перед всякой баронской сволочью.
— Я тебе и сейчас повторю, — ничуть не обиделся оборотень. — Нет смысла убивать по одному святоше. Дай им самим себя замарать — и вскоре от них только память и останется.
— Что-то не похоже, — хмыкнул батрак.
— Он уже себя замарал. Говоришь, девчонка связанная в замок въехала? Так отдай её мне, пока руки ещё не зажили — и она его так замарает — весь орден не отмоется.
— Ха! Ты намудрил, планов нагромоздил, а отдуваться за тебя будет бедный старый Паук?
— Так назови свою цену, — напомнил оборотень.
— Цена-то есть, — сообщил батрак после долгого молчания. — Да только ты её не потянешь.
— А ты назови. Что хочешь получить?
— Да с тебя мне ничего и не надобно. И с девки твоей, — кивнул он на зло зашипевшую Вейму. — От таких, как ты, подальше держаться лучше.
Он перевёл взгляд на бывшую ведьму.
— Говори, — обречённо произнесла девушка. — Небось, опять издеваешься.
— Почему издеваюсь?! — не слишком искренне возмутился батрак. — Неблагодарное ты существо, Маглейн! Я тебя от смерти спас, шкурой своей рисковал, пока дружки твои зачем-то над деревней ворожили, в замок-то соваться побоялись. И что?! Ты бы хоть улыбнулась спасителю!
Магда вяло улыбнулась.
— Говори, что надумал, — потребовала она.
— Да я тут подумал днями… ведьма-то в моём ремесле — товарищ ой какой полезный… погоню с пути собьёт, костёр в лесу спрячет, стражу одурманит…
— Ты что же — с собой зовёшь? Людей вместе с тобой резать?!
— Да нет, Маглейн! С чего ты взяла? На что мне товарищ, который то воду тащить требует, то дрова колоть, а как всё сделаешь, отравит да сонного бросит? Я два раза спину не подставлю. Радуйся, что вообще живой оставил.
— Радуюсь, — кивнула Магда, но продолжать не стала.
— Так что отдашь мне своего ребёнка, Маглейн, — сделал вывод батрак. — А я уж сам из него убийцу воспитаю.
— То есть как — ребёнка? — ахнула вместо своей подруги Вейма. — У Магды нет никакого ребёнка.
— Будет когда-нибудь, — пожал плечами батрак. — Я не спешу.
— Я не собираюсь заводить детей, — отчеканила бывшая ведьма.
— Ну так ты ничем не рискуешь, — снова пожал плечами батрак.
— А что ты будешь с ним делать? — не сдержала любопытства вампирша. — Куда тебе детей воспитывать, уморишь же! Выкармливать как будешь? Ходить учить? Пелёнки менять? Ты вообще маленьких детей давно видел?
— Можно не сразу, — подумав, уступил батрак. — Лет семь пусть исполнится — и заберу. Ты не бойся, Маглейн, учить буду, как меня учили. На совесть.
— У меня не будет детей, — отрезала бывшая ведьма. — А если бы и были, детьми не торгуют.
— Так и не торгуй. Кровь за кровь, ребёнка за ребёнка. Я вам — дочку баронскую, а вы мне — ребёнка ведьмы.
— Я не… — начала Магда и вдруг осеклась и отвернулась. — Хорошо.
— Клятву только дай, Маглейн. А то знаем вы вас, сперва «хорошо», а потом «да кто ты такой вообще?».
— Магда, ты с ума сошла?! — взвилась вампирша. — Виль, ты сказок наслушался?
— А ты не встревай. Давай, клянись, Маглейн.
Магда сидела так, что лица её рассмотреть не мог никто из собравшихся вокруг костра и только Вейма чуяла что-то… что-то непонятное творилось в её душе.
— Я, ведьма Магда, — начала девушка медленно, тщательно подбирая слова, — всей колдовской силой, которую сейчас в себе ощущаю, всем проклятием, которое я несу, клянусь, что отдам тебе, высшему посвящённому Вилю по прозвищу Медный Паук, своего первенца, едва ему минет семь лет, буде в нём проснётся колдовская сила — если он, Медный Паук, спасёт девицу Нору, дочь барона Фирмина, выполнив всё так, как желает барон. Доволен?
— Намудрила, — неодобрительно покачал головой батрак. — А если не проснётся к семи-то годам? Учить сызмала нужно.
— Решай, — зло бросила бывшая ведьма. — Тебе какой попало ученик нужен — или колдун? Или не надоело издеваться?
— Брось, Маглейн, — отмахнулся батрак. — Хитришь много. Ладно, принимаю твою клятву. Смотри у меня! Обмануть не вздумай, пожалеешь. Ты меня знаешь.
— Знаю, — коротко бросила бывшая ведьма.
— Вот и ладушки. Чего барон-то от меня хочет?
— Барон хочет, — медленно начала Вейма, прикрыв глаза, чтобы лучше сосредоточиться и не видеть паскудную рожу батрака перед собой, — чтобы ты вывел Нору из замка и помог ей добраться до безопасного места — такого, где её сможет защитить он сам, его люди или союзники — да так, чтобы ни одна живая душа не заподозрила ни колдовства, ни вмешательства проклятых. Чтобы казалось, что девушка сама сбежала или помогал ей обычный человек. Чтобы у любого не возникло в том никаких сомнений.