Ведьмина генетика
Шрифт:
В Халлайе тоже пытались. Тут за сто лет сменилось четыре династии, а потом у руля вновь встали староверы — и уж они-то сделали все, чтобы о колдовстве даже никто и не вспоминал. Большая страна, обладающая огромным количеством драгоценных камней и металлов, фактически попала в изоляцию, но продолжала стоять на своем. Религия отошла на задний план, но ненависть к магам и гаремы остались.
И на принцессе этого государства отец предлагал Мартену жениться! Ну не сдурел ли? Сам маму, надо сказать, не в царских палатах нашел, а среди обыкновенных ведьм, проходивших в столице университетскую практику! А его, значит, хочет
Так или иначе, наверняка знать, что в коридоре есть живые люди, стража не могла. Ведь в Халлайе не пользуются магией, а достижения науки пока еще не способны охватить многие аспекты человеческой жизни. Мартен даже не понимал до конца, почему они так стремительно убегают…
— О нет! — ахнула Белла, натолкнувшаяся на преграду. — Здесь дверь… Заперто! Нам конец.
— Но почему? — усмехнулся Мартен. — Сейчас я открою дверь, и пойдем дальше. А если догонят, то я ж не последний…
— Ты не понимаешь! Они развернут сетку! — выпалила Белла. — Сетку против колдунов! Если ты воспользуешься магией, то тебя моментально накроет!
— Сетка против колдунов, — прошипел Мартен, — не может быть создана без магии. А в Халлайе ею не пользуются!
— Да что ты говоришь! — фыркнула Белла. — Так у нас еще добродетельствующими все считаются. От гаремов вроде бы отказываются. А знаешь, как теперь называют всех жен, кроме первой? Сотрудница из домашнего эскорта! Ах, восторг!
Последнее она воскликнула уже совсем громко — и Мартен осознал, что девушка окончательно позабыла о том, что должна таиться. Он спешно оглянулся и наконец-то понял, в чем причина.
По стенам коридора, освещая себе путь собственным сиянием, медленно ползла золотая колдовская сеть, сжигающая всех, у кого есть дар. Запрещенная, между прочим, международным правом штука. Но Халлайе-то что, у них вообще магию в стране использовать нельзя! А что такая гадость в герцогском доме завелась, так ему почем знать? Он не колдует!
Мартен никогда не боялся таких сеток. Но вот ведьме за его спиной было несдобровать.
— Ладно, — вздохнул он. — Пускай… — парень сгреб Беллу в охапку и склонился к ней. — Поцелуй меня! Скорее!
Даже в темноте, расколотой на мелкие фрагменты подползающей огненной сеткой, было видно, как возмущенно сверкнула глазами Белла.
— Сейчас не время! — запротестовала она. — Если мы не откроем дверь сейчас же, ты можешь себе представить, что будет?
Девушка попыталась вывернуться из рук Мартена, но он, осознав, что времени тянуть нет, спешно склонился к ней и впился в губы страстным, дерзким поцелуем.
Разумеется, исключительно для дела.
…Магии не существует. Эту мысль Мартен всегда держал наготове — и сейчас выдернул ее из своего подсознания, заготовленную, окончательно оформившуюся и наполненную той особенной энергетикой, которой никто из специалистов не мог придумать название. Когда он был еще ребенком, никак не мог понять, почему все не использовали такой способ защиты, пока не осознал — потому что их дар не позволял делать такие выверты.
Невидимая стена неверия выстроилась вокруг принца и Беллы спешно, хотя ему и трудно было сконцентрироваться на чем-либо, кроме поцелуя. Будь проклят этот обязательный физический контакт, чтобы распространить и на нее действие собственного…
Мартен отшвырнул в сторону слово "дар", как ненужное. Магии не существовало. Была просто хорошенькая девушка, кажется, пытавшаяся оттолкнуть его прочь и расцарапать щеку, влечение, вытеснявшее собой все остальные мысли — и уверенность в том, что их никто не сможет найти в темном коридоре, потому что солдаты сюда просто не пройдут.
Сетка уже доползла до плеч принца — и, замигав, погасла. Коридор погрузился в кромешную тьму, но Мартен уже не заметил этого. Он позволил себе расслабиться, закрыть глаза и, на мгновение оторвавшись от губ ведьмы, податься вперед за следующим поцелуем.
Белла отшатнулась.
— Где? — ахнула она. — Где сетка?
— Тише! — прошептал Мартен, вновь привлекая ее к себе. — Не делай глупостей! Ты же хочешь выжить…
— Но где?
Мартен не ответил. Магия постепенно возвращалась, и он позволил ей вновь наполнить собственное сознание.
— Вот он — мой дар, — с усмешкой ответил он. — Как видишь, не особо привычный, но порой бывает очень полезным.
Сетка вновь поблескивала на стенах, освещая путь, но к ним не прикасалась. Мартен знал, что это ненадолго — если он вновь не попытается ее остановить, представив себе, что магии в этом мире нет места, то сеть стянется вокруг них с Беллой и задушит, как одаренных. К тому же, стража, вдохновившись полученным результатом, явно собиралась пройти по коридору до самого конца.
Мартен присел на корточки у двери и заглянул в замочную скважину. Механизм казался примитивным, по крайней мере, с чем-то таким Мартен уже однажды имел дело — потому он требовательно протянул руку.
— Дай заколку. Что-нибудь, что есть!
Ведьма, к счастью, понимала, что сейчас не время задавать лишние вопросы, просто спешно вложила шпильку в его раскрытую ладонь. Мартен благодарно кивнул и, почти носом ткнувшись в замок, попытался осторожно поддеть механизм. Дико хотелось воспользоваться магией, но принц не позволял ни единой искринке сорваться с пальцев.
Ничего не получалось, а шаги вновь звучали совсем близко.
Мартен выругался себе под нос и закрыл глаза.
И зачем ему все эти таланты, если он чего-то элементарного сделать не может? Его знаменитые предки останавливали армии, а он может заставить кота затанцевать, как полезно! Да, допустим, блокирует магию — но это ненадолго, без постоянного эффекта. И даже рассчитать по-человечески, как что сделать, не способен, хотя советник, на которого, говорят, он так похож, рассчитывал вероятности судеб на десятки лет вперед, не говоря уж о такой ерунде, как финансовые отчеты.
Мартен буквально почувствовал на себе тяжелый отцовский взгляд. И угораздило же ему родиться в очередную годовщину смерти самого советника Шантьи. Мартен в детстве штудировал исторические книжки, убеждался в том, что это был просто талантливый мужчина, который очень хорошо разбирался в людях, но нет же. Мама и папа, кажется, свято были уверены в том, что наследник престола — реинкарнация его знаменитого предка, сделавшего Рангорн самой богатой страной континента.
Говорили, что советник Шантьи, в простонародье Вольный, по молодости был пиратом, вором и тем еще пройдохой. Что ж, когда начнут предъявлять претензии, Мартен тоже будет ссылаться на гены. Не зря ж в его жилах течет такая буйная кровь.