Ведьмина генетика

Герцогский дом красовался вдали от поселка, почти гранича с лесом, и высокие деревья, окружившие его со всех сторон, бросали вычурные тени на крыши. Рельеф от этого становился переменчивым, и понять, где действительно черепица в очередной раз меняла направление своей укладки, а где была игра света, казалось трудной задачей. Но герцог и его предки, трудясь над созданием этого дома, были целиком и полностью уверены, что ночью, да еще и без хорошего фонаря, ни один

Что ж, в чем-то они были правы. Мартен не мог назвать ни себя, ни своих компаньонов людьми порядочными.

— Напомни мне, на кой мы туда лезем? — злым шепотом он уточнил у Кордена, ступавшего впереди, но тот только с возмущенным шипением отмахнулся и сделал осторожный шаг по гребню крыши. — Это дом с ужасной системой безопасности! Нас тут обязательно поймают!

— Затихни, паникер, — Корден раздраженно поправил повязку на своем глазу и сделал еще несколько крайне неосторожных шагов. Потом — оступился и, матерясь уже совсем не тихо, покатился по черепице вниз.

Мартен спешно перепрыгнул на гребень пониже, хватая незадачливого главаря за воротник. Разумеется, благодарности он не услышал; Корден пару раз проклял деревья, пообещал их поджечь напоследок, погрозил крыше кулаком и, уцепившись наконец-то за узкий желоб, подтянулся и взобрался обратно на покатую крышу.

Остальные шестеро стояли за спиной, как столбы, и Мартен мысленно проклял и их, и Жордена, и тех четверых дураков, что еще остались в лесу, ждут возвращения напарников.

— Идиоты, — не особенно стесняясь выражений при драгоценных коллегах, выругался он. — Вы не могли выбрать поместье с крышей поудобнее? Чего вас вообще сюда понесло?

— Не ной, чай, не маркиз, чтобы только по брусчатке расхаживать!

Корден был прав, как никогда. Маркизом Мартену стать было не суждено. Наследных принцев, однако, редко понижают в звании до каких-то там маркизов. Обычно там два пути: на плаху, если вдруг что не так в стране, либо на престол.

— Брусчатка брусчаткой, — проворчал он, — а можно было выбрать другую крышу. Он даже не самый богатый, этот дурацкий герцог. С чего б вам было к нему лазить?

— А как же драгоценные артефакты?! — возмутился Корден. — Неужели мы упустим шанс продать их где-нибудь на черном рынке? Хоть в том же Рангорне?

— Вы не продадите никакие драгоценные артефакты, тем более, в Рангорне, — Мартен устроился на гребне крыши и тоскливо посмотрел вниз. Увидеть их с земли было невозможно, и тут они находились в более-менее удачном положении.

— Можно подумать, что ты хоть раз был в Рангорне! Там вообще магов любят!

— Я там родился, — скривился Мартен, — я в курсе. Но глава Следственного Бюро у них очень хорошо контролирует трафик.

— А тебе-то откуда знать! — отмахнулся Корден. — Кто б ему рассказал…

Другие представители банды за спиной противно заржали.

Мартен ухмыльнулся. Ну, как бы — сам расскажет, если в его стране вдруг на рынке появятся незаконные артефакты. В конце концов, Ирвин ему друг, а не враг. И вообще, кто захочет враждовать с принцем?

Однако, Мартен знал — сам поступает нелогично. Нормальные принцы убегали тогда, когда им грозила плаха. Мартен смотался из дома во вражескую Халлайю, когда узнал, что его собираются женить и усадить на трон, ибо папенька, видите ли, устал править, пора б и кого-то одаренного на престол…

— Еще не поздно повернуть назад, — несмело подал голос Николас, переминающийся с ноги на ногу на плоском участке, на котором и шагу некуда было ступить. — Мы можем слезть обратно…

Мартен вновь скосил взгляд вниз. Там прогуливалась герцогская охрана с факелами, и что-то ему подсказывало, что просто так точно не отпустят. Поймают и повесят на ближайшем сучке, и, между прочим, даже не удосужатся уточнить, кто есть кто. Впрочем, что уточнять? Бандиты, разбойники из большого леса, действующие по приказу собственной пустоты в головах, что там находится вместо положенного мозга. И чем он только думал, когда соглашался на эту дурацкую вылазку? Своровать герцогскую дочь! Потребовать выкуп! Да он мог приехать сюда с официальной делегацией, и ему самому еще б заплатили, чтобы он эту самую дочь увез! И жениться тоже необязательно. Маркизы — это вам не принцессы, они и фаворитками могут быть. Хотя в Рангорне давно уже было принято хранить супруге верность, а жениться на возлюбленных.

Папенька решил, однако, что сына можно женить и насильно, зато на принцессе. Гениальное решение! Пусть бы сказал спасибо, что Мартен в ответ на предложение "потом кого-то там себе хорошенького найти" не обрушил ему на голову потолок парадного зала, а всего лишь поджег шторку.

Ну, да, трехсотлетнюю шторку, которую подшивала еще жена легендарного советника. Любимая жена, между прочим, красивая и умная! А ему предлагали принцессу, которую никто никогда в глаза не видел. Ну кто будет прятать нормальную женщину? Либо страшная, либо глупая, либо и то, и другое одновременно.

— И куда ты планируешь повернуть? Прижмитесь все к крыше! — он не имел никакого права командовать, но Жорден не спешил вести себя тише, а стража уже подозрительно поднимала головы. Это было крайне негативным признаком, и Мартен мог только предположить, чем именно для них закончится поимка.

Особенно в таком количестве и с такими намерениями.

И чего ему не сиделось на месте? Зачем он полез в разбойничью шайку? Будь она неладна, эта свободная жизнь!

Стража внизу продолжила обход, и Мартен осторожно выровнялся на гребне крыши. Она, бордовая при свете солнца, теперь сливалась под ногами. Он оглянулся на шесть маячивших за спиной силуэтов, закатил глаза и сделал шаг вперед. Кто-то опять чертыхнулся и едва не свалился вниз, но принц шел уже более осторожно, стараясь не клясть всех на свете и самому.

Наконец-то впереди показались слабые очертания узенького чердачного окна. Мартен соскользнул на узкое подобие подоконника, на котором можно было стоять разве что танцовщицам из любимого герцогского балета, и прикинул объемы.

Он-то пролезет…

— Николас, — обратился он к самому юркому и худощавому, — глянь, тебе нормально будет?

Николас сполз на самый краешек крыши, перегнулся через ее борт и коротко кивнул. Мартен еще раз прикинул размеры — нет, влезет, только чуть-чуть застрянут плечи, но ничего. Не впервой. Он никогда не считал себя чем-то вроде кота или циркача, но взламывать умел, правда, через раз. Дома иногда приходилось.