Ведьмина хижина
Шрифт:
— А может быть, настоящим ведьмам сразу отправиться в путь? — робко поинтересовалась Ликка. — Без промедления?
— Нет. — Отрезала Ведьмина Сущность. — Позаботься о моей репутации, девочка.
Делать было нечего. Ликка вышла из сарая. Тотчас ее накрыла дрожащая тень, зашумели крылья и в плечо вонзились острые когти. Ворон посмотрел на Ликку с неподдельным любопытством.
— Сидел уже, чего смотришь? — Проворчала Ликка. — И не цепляйся сильно, а то платье порвешь.
И кто придумал ходить с вороном на плече? Почему бы ведьмам
Клюка нашлась быстро, и, выбираясь на поляну, где раньше стояла хижина, Ликка заприметила ковыляющую фигурку. Ликка вышла на видное место и застыла в ожидании, стараясь придать себе как можно более таинственный вид. Каким образом придается таинственный вид, Ликка не знала, но думала, что несколько лет в школьном театральном кружке дали хоть какие-то результаты. По-крайней мере, когда приходилось что-то утаивать от мамы, 'таинственный вид' очень даже помогал.
На поляну вышла женщина средних лет, с копной пышных рыжих волос. Она остановилась на расстоянии, и некоторое время подозрительно разглядывала Ликку, прищурив левый глаз.
— Ты кто такая? — Спросила она, наконец.
— Эээ, — невнятно пробормотала Ликка, — я кузина Ельга!
— Чья кузина? Кто такая Ельга? Где достопочтимая и уважаемая мною Челма Сытконош? И где ее хижина? — Женщина сделала несколько шагов, щурясь от яркого солнца. — Да ты, я вижу, совсем дитя! И как тебя занесло-то в такую чащу? Не припомню тебя в деревне-то. Ты чья будешь? Сыроноса? Или Пробмолга, чтоб ему пухом земля была? Или, может, не дай бог, Крысовьих?
— Я… — пыталась перебить неугомонную женщину Ликка, но та и не слушала.
— Знакомое у тебя лицо, девочка. Вот точно где-то я тебя видела. Ты на яблоки на прошлой неделе с мамкой не ездила? Или, может, лошадей пасла? А?..
— Я кузина Ельга! Кузина ведьмы Челмы Сытконош!
Женщина вмиг замолчала и сощурилась еще больше. Потом произнесла:
— А ведь и правда похожа. А я-то гадаю. Глаза такие же. Носом вышла. Как-то ты молодо для кузины выглядишь? Никак тоже ведьма? Наверное, облик себе такой придаешь, верно? Не могла сразу сказать? Я тут гадаю… А где достопочтимая Челма Сытконош?
— Она… в отъезде. Сказала, что отправилась по срочным делам к Бурому морю, забрала хижину и… того.
— Того. — Эхом повторила женщина и испытывающе посмотрела на Ликку.
— Ага. Обещала вернуться не раньше четверга…
— Какого?
— Следующего, — брякнула Ликка.
— Вместе с хижиной?
— Вместе с хижиной.
— А достопочтимая Челма Сытконош не просила ничего оставить почтенной Приме Галерине?
Ликка нахмурила брови, пытаясь разобраться в каше из имен, наставлений и увещеваний, которыми заправила ее голову ведьма. Под ухом раздался комариный писк, в котором различалось тоненькое, обрывистое: 'беззз-сонииии-цццаааа'.
— А! — воскликнула Ликка. Прима Галерина вздрогнула. — У вас это… бессонница? Отвар на ночь не помог, верно? В этом суть. Нужно принимать еще два дня перед сном…
— Но я ведь не могу уснуть…
— Ну, перед тем, как вы теоретически спите. На третий день должно помочь.
Прима Галерина подозрительно сощурила один глаз.
— Ты уверена, что Челма Сытконош, которая, без сомнения, достопочтимая, ничего мне не оставила, кроме этого совета?
— Абсолютно! — улыбнулась Ликка, — это поможет, правда. Ну, еще попробуйте перед сном посчитать морских барашков.
— Кого?
— Когда на море ветер, — торопливо начала объяснять Ликка, — на волнах образуются пенные барашки. Вот если лечь, закрыть глаза и представить море и много волн и морских барашков, а потом начать их считать, то очень быстро уснете. Проверено.
— Ты серьезно?
— А вы попробуйте, — заверила Ликка.
Прима Галерина неразборчиво хмыкнула.
— Я подумаю над твоим предложением, — сказала она, после некоторых размышлений, — но все же загляну в следующий четверг к достопочтимой Челме Сытконош.
Потоптавшись на месте, Прима Галерина решила, что разговор окончен, попрощалась и направилась прочь. А с той стороны поляны уже ковыляла еще одна женщина из деревни. Это оказалась Гарпия Водрорук, которая, как и предупреждала ведьма, подсыпала слишком мало зелья в еду своему мужу. Пока Ликка изображала ведьмину кузину, из леса вышла еще одна женщина (без сомнения Шелма Мошко), которая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, ожидая окончания разговора. Конечно же, Шелма искала семицветовый цветок и, конечно же, у Ликки его не оказалось. Расстроенная Шелма ушла ни с чем, а Ликка села на траву и устало стерла со лба пот. Полуденное солнышко припекало. Ворон с карканьем сорвался с ее плеча и начал кружить высоко в голубом небе.
— Отлично поработала. — Раздался из травы голос Челмы Сытконош (наверняка, это снова была ее Сущность). — Хочу надеяться, что из тебя выйдет настоящая ведьма… если я когда-нибудь смогу выбраться из этой проклятой хижины.
— Ну, ведь Флац должен вам помочь, правда?
— Ну, он, конечно, замечательный парень, очень юркий и сообразительный… но не всегда полезный, когда дело касается волшебства. — Ответила из травы Ведьмина Сущность, и Ликке показалось, что она видит мелькающие в зелени серые заячьи ушки.
— А зачем мы тогда обращаемся за помощью именно к нему? У вас нет других знакомых? Каких-нибудь могущественных чародеев или… других ведьм?
— Ведьмы, как правило, ведут замкнутый образ жизни. Флац поможет.
Ликка, прищурившись, посмотрела на солнце, выглядывающее из-за шапок деревьев. Честно говоря, становилось жарковато.
— Если идти пешком, то, это, наверное, займет очень много времени. — Пробормотала девочка. — А метла осталась в хижине?
— Метла… ох. Метла вечно летает сама по себе. Не удивлюсь, если узнаю, что она сейчас где-то в деревне гоняет кур.