Ведьмино кольцо. Советский Союз XXI века

Шубин Александр Владленович

— Потом, потом сходим и туда. Да я буду у тебя на глазах. Вон, видишь вход в собор? Я схожу туда и обратно. Вот, держи мой полевой компьютер. Если что не так, нажми эту кнопку. Ладно?

Марина без особого энтузиазма согласилась. Все вышло, может быть, и не так естественно, как он планировал, но в общем-то нормально. Главное, чтобы она точно поняла про кнопку. Артем еще раз повторил сказанное и дал понять, что кнопка нужна не для связи с ним, а «на всякий пожарный». Какой «пожарный»? Ну, мало ли какие бывают пожары. Артем отметил про себя, что сохранить безмятежный тон все-таки не удалось, и Марина смотрит на него с некоторой опаской. «Интересно, она боится за меня или меня?»

Как можно небрежней он погладил ее по голове и двинулся в сторону собора. Глыба надвигалась на него сквозь какофонию городских звуков, мельтешение

толпы и стук в висках. Артем понял, что ему страшно. Вдруг все стихло. Уши словно залепило ватой. Он ступил на территорию Ватикана. Мир изменился. Туристы степенно и благоговейно двигались к храму. Голоса звучали приглушенно. Толкотни не было. Страх исчез, и в свои права снова вступил трезвый расчет. Артем пощупал защитный плащ. Конечно, он вряд ли сможет спасти от серьезного покушения. Но серьезных покушений на этой площади не было уже несколько десятилетий. Едва ли они пойдут на такой скандал. К делу подключится вся европейская система безопасности. Слишком большой риск.

Он облокотился о колонну и оглядел площадь. Как и следовало ожидать, Ольги не было. На него никто не обращал внимания. Около колонн стояло и сидело еще несколько человек. Они кого-то ждали или просто отдыхали под сенью католической благодати. Артем понимал, что дело сделано, но теперь было важно зафиксировать их всех. Глазок видеокамеры был вмонтирован в значок на груди, и Артем методично обводил им площадь. Наблюдатель точно здесь. Дальнозоркие приборы тут не помогут, цель может проскользнуть незамеченной между колонн. Так что он точно здесь, причем появился раньше. Значит, вошедшие следом не в счет. Или в счет? Его ведь могут передавать из рук в руки. Пасти. В любом случае торчать здесь теперь не было смысла. Но и уходить просто так не следует. Артем оттолкнулся от колонны и решительно зашагал ко входу во храм.

Каменная высь приняла его в свое лоно. Мраморные мудрецы в папских тиарах успокаивающе заглядывали в глаза. Туристы казались прихожанами, священники — святыми, изваяния — осколками духа. Журчание святой воды и тихий шепоток посетителей убаюкивали. Артем перестал запоминать и снимать встречные лица. Кому нужно, тот был на улице. Здесь только братья и сестры. Он сделал шаг к источнику святой воды. Женщина, опустившая руку в чашу, перекрестилась и обернулась к нему. Черный костюм, обтягивающий идеальную фигуру, был уместен цветом, но выглядел вызывающе. Он соблазнял. Вернее не он, а плавные движения пантеры, перекаты мускул, резкий контраст черного блеска и бледности кожи. Кружевное покрывало на голове только подчеркивало идеальную красоту прихожанки. Ее лицо было немного непропорционально. Но об этом Артем подумал лишь на следующий день. «Вот что значит стиль». Она улыбнулась ему светлой улыбкой. У чуть раскосых глаз проступили мудрые морщинки. Еще мгновение, и гибкое тело в черном исчезло за колонной. Преследовать видение было бы бестактно. Да и дитя на улице заждалось.

Артем вышел на свет Божий. Облака заволокли римское небо, и контраста с полумраком Святого Петра не чувствовалось. Но никакое очарование святости и греха не могло отвлечь Артема от задачи выживания. Теперь нужно было проследить, не двинется ли кто-нибудь вслед. Для этого у него имелась еще одна камера сзади. Он сделал несколько шагов и тут же увидел Марину, которая в нерешительности озиралась по сторонам.

— Артем, Артем! Представляешь, у меня отняли твой компьютер!

И тогда Артем усомнился, собираются ли его вообще убить.

Расстрел

21 июля.

Килва-Кивиндже

(Восточно-Африканское побережье).

Ольга.

«Все так устойчиво вокруг,Вы — в мягком кресле, море тихо,Вас на «Титанике», наверное, несет...»

Или что-то в этом роде. В критических ситуациях Ольга вспоминала обрывки давно прочитанных стихов. Но такой критической ситуации с ней еще не случалось.

Ольга Борисовна Костикова, уважаемый эксперт и благополучный во всех отношениях (кроме личного) человек, стояла в полном одиночестве где-то в Южном полушарии и обалдело смотрела на бесконечный пляж и зависший над ним Южный крест. Она уже проделала все упражнения, чтобы точно убедиться — это не сон, не галлюцинация и не бред сумасшедшего. Тем более что сумасшедшей она не могла

быть по определению. Нужно было куда-то идти, да и в одном купальнике холодновато. Вариантов не было: примерно в километре от берега виднелось шоссе. Оно было еще более пустынным, чем пляж. На море, по крайней мере, плескались волны, а здесь только ветер и камни. Ольга уселась на один из них и решила, что хорошо бы разрыдаться, дабы сбросить нервное напряжение. Но, как на зло, не рыдалось. И не думалось. Положение было настолько нелепым, что даже настроение как-то еще не успело испортиться. «Интересно, что бы могло по-настоящему испортить мне настроение?»

Как только она это подумала, на горизонте блеснули фары. «Слава Богу, здесь еще пользуются автомобильным транспортом. Или уже пользуются?» Она стала кричать и прыгать, всем своим видом изображая Робинзона Крузо, жаждавшего контакта с кораблем. И контакт наступил. К Ольге подкатил громадный армейский грузовик, из которого высыпали десятка два здоровых мужиков в военной форме и с совершенно черными лицами. Они что-то радостно и живо обсуждали на незнакомом ей языке. Под громкие восклицания солдаты начали хватать новую знакомую руками. Руки были сильны и алчны. Они трогали Ольгину кожу, пробуя ее на мягкость, прочность и, казалось, даже на вкус. Похоже, эти бойцы не видели женщину несколько лет, а уж белую и подавно. Один из воинов неизвестной страны с громким криком сорвал с Ольги верхнюю часть купальника и начал тыкать ей пальцем в грудь, что-то радостно втолковывая своим братьям по оружию.

В это время сзади раздался негромкий голос, который странным образом перекрыл весь разразившийся на безмолвном шоссе гвалт. И снова стало тихо, как до приезда грузовика. Только ветерок свистел в ушах. Солдаты выстроились во фрунт, будто Ольга была президентом иностранной державы. Она так и осталась стоять в нелепой позе, которую вылепили солдатские руки. Вдоль строя прогуливался низенький чернолицый военный, умудрявшийся смотреть на своих здоровенных подчиненных сверху вниз. Во всяком случае, таково было выражение его лица. Он не торопясь подошел к Ольге, осмотрел ее со всех сторон, тоже сверху вниз, и негромко что-то спросил. «Извините, я не понимаю. Союз. Россия», — ответила она как можно вежливей. Офицер (или генерал, или сержант, кто ж его знает) повернулся к подчиненным и что-то тихо сказал, ткнув при этом ей пальцем в живот. Солдаты ответили громким ржанием. Затем последовало несколько коротких распоряжений, и находка подразделения оказалась в здоровом мешке. Ее аккуратно положили на пол, и грузовик продолжил путь.

Где-то через полчаса в глаза Ольге брызнул яркий электрический свет. Ее не вынули из мешка, а прорезали в нем дыры для головы и рук. Сначала вытащили руки, которые тут же привязали к какой-то поперечной трубе. И лишь потом позволили осмотреться.

Как в кино. Просто боевик. Ольга находилась в полуподвальном помещении. Напротив нее стоял стол с несколькими стульями. Выше висел портрет Исы. Значит, она в Халифате. Как же ее угораздило сюда попасть? Конечно, век скоростей и коммуникаций, но все же... Сбоку выделялась неокрашенная часть кирпичной стены — вся в выбоинах, забрызганная какой-то грязью. Это странно, поскольку остальная часть помещения была чисто вымыта. Рядом стояли двое солдат. В дверях офицер. Он что-то сказал охране и вышел.

Воины ислама смотрели на нее весело и, кажется, дружелюбно. Между ними завязался оживленный разговор, явно по ее поводу. Один на чем-то настаивал, а второй отнекивался. Но тоже как-то нехотя. Наконец, один поставил оружие к стене, подошел к пленнице и улыбнулся ей. Она улыбнулась ему, на всякий случай. Солдат сказал ей что-то ласковое и залез рукой под мешок. Ольга даже не успела испугаться, потому что вошел офицер.

Улыбка тут же исчезла с лица охранника, а само лицо из темно-коричневого сделалось темно-серым. Его товарищ изменил положение в пространстве, и Ольга поняла, что теперь он охраняет уже их обоих. Офицер, чеканя слова, подошел к провинившемуся, снял с него пояс и отошел в сторонку. Солдат понуро отошел к кирпичной кладке. Офицер вытянул руку, в которой оказался пистолет. Раздался оглушительный удар по ушам, и Ольга воочию увидела, чем была забрызгана стенка. Второй охранник буднично взял мертвого сослуживца за ноги и вытащил его из комнаты. Затем вернулся и, как ни в чем не бывало, стал мыть пол. Офицер, довольный его работой, что-то ласково сказал и направился к выходу.