Ведьмины зелья
Шрифт:
Стоило мне покинуть кабинет господина Вальдеса, как выяснилось, что армиды уже пробудились и теперь готовятся к выступлению. Сегодня девушки репетировали танец на сцене. Они помахали мне, заметив в зале, и я ответила им тем же.
Как-то странно все вышло. Зелье я выпила, эффект должен был прекратиться еще ночью, а в итоге… Я ощущала непреодолимую тягу к Илиодару, практически теряя контроль рядом с этим красивым и сильным мужчиной. И он еще… Он умел быть очаровательным и словно знал, как мое тело реагировало на его присутствие и тем более на такие, казалось бы, простые и несколько невинные
Что-то было явно не так с этим зельем, которое я сварила впопыхах и без должных ингредиентов. Это же была чистая импровизация! Нужно будет уточнить у отца, что могло пойти не так, главное, не рассказывать о поцелуе и о том, что я использовала зелье на себе. Он бы, каким слабым не был, точно меня за уши оттаскает. Я его не первый год знала, как и его упрямый и тяжелый характер.
Глава пятая
Тяжело быть доброй ведьмой…
Больница имени Бедора располагалась в центре нашей прекрасной, весьма многогранной столицы. Омиран поистине считался самым красивым городом, который мечтали посетить не только жители других королевств, но также и их неизменные правители.
Разномастные улочки петляли невообразимыми лабиринтами, которые первое время пугали до чертиков. Я и сама, хоть и прожила в городе всю жизнь, иногда блуждала здесь долгими часами, пытаясь выбраться из квартала лекарей в квартал, например, мастеров. Эх… и все равно, даже пока я тряслась в несколько потрепанном экипаже с кучером, пахшим похуже, чем его блохастая лошадь, я не могла отвести зачарованный взгляд от разноцветных черепиц аккуратных крыш и дорог, мощенных крупными, разноцветными булыжниками.
Погода сегодня выдалась потрясающая – теплое солнце ярко светило, даря манящие лучи жара, по узким тропинкам гуляли горожане, куда-то спеша, а еще я заметила полицейский патруль, который внимательно осматривался и следил за безопасностью и спокойствием.
Наша полиция нас, конечно, бережет, но вот временами я отмечала, что, пожалуй, рэты в такое неспокойное время решали больше, чем доблестные блюстители закона. И не в обиду им, но порой они не гнушались постыдных поступков. Например, однажды, я видела, как эти сильные мира сего накинулись на бедного старика, который выронил кошелек и пытался собрать рэты и рэлы по дороге. Движение, естественно застопорилось, а полиция нет, чтобы помочь, просто оттолкнула дедушку, сказав, чтобы не мешался. Мы с отцом были так возмущены подобным поведением, что немедленно направились в управление и написали жалобу, надо сказать, что тогда этих двоих умников уволили.
– Прибыли, госпожа, – прокрякал кучер, его лошадь громко заржала и экипаж заметно тряхнуло. – Больница Бедора.
– Спасибо, – поблагодарила мужчину, осторожно вылезая и чувствуя, как от сильной тряски у меня предательски дрожали колени и меня заметно подташнивало. – Можете быть свободны, – отпустила мужчину, положив ему полтора рэта в мозолистую ладонь.
– Здрав будь, госпожа, – и, махнув мне рукой на прощанье, дернул поводья и исчез за первым же поворотом.
Больница… От одного вида этого трехэтажного здания, выложенного кристально-белым камнем и обнесенным высокой, металлической оградой и забором высокой в два с лишним метра все внутри меня встрепенулось и напряглось.
М-да… Весьма красиво и сразу ясно, куда ушла большая часть пожертвований этому великому и талантливому лекарю. Нет, я ни на что не намекаю, просто… Когда уже в нашем просветленном мире сделают бесплатную помощь? Такое чувство, словно все жители и короли думали лишь о собственной наживе.
«Будто бы вы с отцом помогали ближним по доброте душевной», – внутренний голос противно рассмеялся, отчего я неприятно скривилась.
– Мы помогали беднякам бесплатно, – прошептала я себе под нос.
Да уж… дожила, сама с собой разговариваю, еще и спорили. Может, мне тоже здесь полежать, полечиться? Хотя нет, у меня столько денег нет.
Пройдя через кованные, украшенные вензелями ворота, я отметила, что и трава тут была зеленее, да и больные, что гуляли в небольшом дворике, казались весьма рады жизни. Молодые медсестры в белых, прямых халатах неустанно следили за происходящим, а еще иногда подбадривали и помогали передвигаться.
Внутри больница пела.
Нет, я не вру и не преувеличиваю.
Когда входишь в помещение, то первым делом по глазам бьет яркий свет белых, матовых стен, а уже потом на уши идет звуковая атака. Мне было неприятно, ведь сразу стало ясно, что здесь использовали магию звука, чтобы усмирять присутствующих. Вот только мне это на нервы действовало.
А еще я видела здесь мертвецов… Их не упокоенные души скитались по коридорам и палатам, желая оказаться на другой стороне и обрести вечный сон.
Поэтому я и не любила больницы. От матери мне перешло видение другой стороны, которую могли различать лишь шаманы и медиумы. Вот только контролировать это, порой, выходило просто отвратно. Съежившись, я делала вид, что не замечаю парня, который грустил на железном стуле, смотря в одну точку перед собой.
– Могу я вам чем-то помочь? – приветливая пожилая дама немедленно оказалась напротив меня, несколько напугав своей прытью.
Ого! Вроде бы в возрасте, а подскочила-то, как молодая фея при виде нектара.
– Ох… – выдохнула я пораженно, неосознанно отступая на шаг. – Да, я хотела бы посетить палату Эмброуза Элансара, и поговорить с лекарем Бедором.
– Верховный лекарь сейчас занят исцелением, я могу записать вас на половину второго сегодня, подойдет? – очень мило улыбнулась женщина и наклонила голову к правому плечу. – А кем вы приходитесь мистеру Элансару?
– Дочь.
Женщина из воздуха достала прямоугольный фолиант, пробежалась по нему цепким взглядом синих глаз и широко улыбнулась, демонстрируя ровные зубы и острые клыки. Хм… может, все-таки про фею я не преувеличила? Судя по тому, как сияла женщина, то она точно не простая смертная.
– Палата номер двенадцать. Я сообщу, когда лекарь освободится, и приду за вами, – кивнула медсестра и удалилась, оставляя меня в белом величии коридора.
Легкая тревога охватила мое сердце, когда я ступала по ровному полу, полностью игнорируя парня, который продолжал смотреть перед собой и грустить. Я не могла ему помочь. Видеть мертвых – это одно, но способность помочь им мне не досталась.