Ведьмоспас
Шрифт:
– Чушь, – отмахнулся милиционер. – Открой любую газету: там всяких ведьм и колдунов – что блох на собаке. И никакие психушки им не светят. А чтобы попасть в дурдом, надо отчебучить что-нибудь прилюдно, и не один раз. Но Наташка даже со мной это свое… этот дар не любила обсуждать. Да у нее и способностей особенных нет, не то, что у Лизаветы Петровны.
– Кто есть Лизавета Петровна? – спросил Гиллигилл.
– Так Наташкину бабушку зовут, – ответил Миша.
– Кроме того, – продолжал он, – не станут же врачи похищать пациента как какие-нибудь бандиты. И какого черта Наташке делать в дурдоме? Ерунда полная. Не катит ваше заклинанье.
Олло сердито тряхнул косичками.
– Сам ты не катишь. Каток нашелся. Заклинанье верное. Мы и этого, – он ткнул пальцем в Гиллигилла, – с его помощью вычис… Ох, боги… Это же военная тайна!
– Олух на олухе, – прокомментировал орк. – За что только король вам жалованье платит?
– За то, что мы тебя арестуем, когда доберемся домой, – проворчал Олло.
– Едва вы меня арестуете, ваш король окочурится, – хмыкнул Гиллигилл.
– Почему это?
– От удивленья! – орк загоготал.
– Да ну тебя, – сказал Олло. – Ладно, могу еще раз попробовать.
Эльф повторил заклинанье. В воздухе упрямо повисло изображение Тимофеевской больницы. Миша вздохнул.
– Придется наводить справки. Не знаю я такой больницы. И Тимофеевки никакой не знаю. Черт его разберет, где это. Надо к Степанычу идти, пусть по компьютеру пробьет…
Внезапно милиционер замолчал, уставившись на Олло.
– Слушай, Копперфильд, а ты можешь нас туда переместить? Или хотя бы найти дорогу к этому месту?
– Переместить не смогу, – сказал эльф. – После того, как Геремор однажды переместился прямиком в постель капитанской племянницы, все перемещательные заклинания из боекомплектов изъяли.
– Сколько раз повторять: я попал туда случайно! – вскинулся Геремор. – Очень спешил, и перепутал координаты.
– Угу. Так спешил, что остался почти без одежды. Из-за тебя у всего гарнизона самоволки накрылись. Вот расскажу парням, кого благодарить…
– Нечего шляться в неурочное время! – ощерился Геремор.
– Хватит вам, – оборвал спор милиционер. – Ладно, с перемещением все понятно. А дорогу указать сможешь?
– А вот дорогу запросто покажу, – кивнул Олло. – Прямо сейчас?
– Ну уж нет! – воскликнул Гиллигилл. – Сначала пожрать надо. С утра кроме мух ничего во рту не было.
– И переодеться не помешает, – подхватил Геремор. – В рванье ходим, как бродяги какие. Гиллигилл, вон, и вовсе в подштанниках.
Вид у всех четверых действительно был неважный. Они походили на шайку оборванцев, рыскающих по дорогам в поисках одиноких путников. Отправляться в таком виде вызволять Наташу из психиатрической больницы было решительно невозможно – конечно, если они сами не хотели стать ее пациентами.
– Переодеваться потом. Сначала – пожрать! – завопил орк.
– Олло, эта твоя штука жратву добывать умеет? – спросил Миша.
– А то! Правда, у меня боекомплект для рядового состава. Хлеб, сыр, да кислое вино. Пусть лучше Геремор еду колдует, у него офицерский.
Геремор принялся за дело. Через минуту, под аккампанимент нежной мелодии, лившейся из золотой коробочки, на поляне появилось большое серебряное блюдо с горой жареного мяса, несколько куропаток в хрустящей корочке, огромный осетр, фрукты, и два больших кувшина с вином.
– На скорую руку, по-походному, – скромно промолвил эльф.
Следующие полчаса над поляной слышались лишь хруст, чавканье, да восторженное урчанье, заглушавшие даже пенье птиц и трескотню кузнечиков. Ни эльфы, ни орк, ни человек не заметили девочку и мальчика, притащивших к лесной избушке маму и папу.
– Вон Иван Царевич! – возбужденно шептала девочка. – Он лягушек целовал. Скажи, Сережка! Только ни одной Василисы не получилось. Одни Иваны-дураки.
Какое-то время вся компания с интересом наблюдала за трапезой четырех оборванцев.
– Недельки две не читай им сказок на ночь, – попросил папа жену, уводя с поляны свое семейство.
Насытившись, друзья вернулись к поискам похищенной девушки. В эльфовских Боекомплектах обнаружилось несколько путеуказательных заклинаний. В оловянной коробочке Олло – «Клубок пеньковый путеводный», «Система указателей столбчатая малозаметная» (ее еще называли Тыкалом – таблички были сделаны в виде указательных пальцев с надписями), и демон-проводник. Демон оказался лысым красноносым типом с мутными глазами. Он благоухал ароматами сивухи, стоптанных сапог, и портянок, истлевших непосредственно на ногах хозяина.
– Гы! – квакнул демон, обводя компанию тяжелым взглядом. – Тоесь, угоднали г'спадам довет… провет… прошвыр… Ик!.. Куда надо, а? – закончил проводник укоризненно.
– Усохни! – рявкнул Олло, и демон, смачно рыгнув, исчез.
Гереморов демон тоже лыка не вязал, хоть и выглядел чуть поприличней.
В добавление к стандартным средствам, в золотой коробочке белокурого эльфа обнаружились: дорожка из алых бархатных сердечек, летающие розы, и «Сводная карта окрестностей в радиусе пятидесяти миль. С указанием адресов незамужних красавиц».
– Давай карту, – оживился Миша.
Геремор прочел заклинание. Прошелестел ветерок, и на траву упал разрисованный платок из тончайшей прозрачной ткани. На нем была изображена карта. С лесами, дорогами, реками, деревнями. Местоположение красавиц отмечалось цветками. Там были розы, фиалки, гвоздики, хризантемы, орхидеи. Еще Миша заметил несколько кактусов и капустных кочанов. Покрытая ботаническими изысками карта напоминала весенний цветущий луг.
– Ну розы-орхидеи – еще понятно, – сказал милиционер, разглядывая чудеса флоры, символизировавшие незамужних красавиц. – Но кактусы-то с капустой кого обозначают?