Ведомые
Шрифт:
Передо мной испанец, высокий, стройный и быстрый. В моей голове он меняет обличие. Теперь это фотограф, жирный и приземистый, тот, что ударил Софи.
Я дал слово не мстить. Она взяла с меня обещание не причинять ему боли.
Я и не буду. Но этому мужику? Он хочет драки.
Ярость, беспомощность и ебаное разочарование нарастают. Гнев становится холодным и бесшумным.
Мой кулак соприкасается с мясистыми мышцами и костями. Это другой вид боли — яркое, чистое освобождение.
Снова и снова. Контролируемые
Пот, горячая кожа и металлический привкус крови. Твердая плоть под костяшками пальцев. Я наслаждаюсь этим.
В драке есть определенный момент, когда ты перестаешь быть человеком. Становишься машиной. Больше никаких мыслей, только реакция, полагаешься на мышечную память и технику.
Мы сталкиваемся, сцепляемся и отталкиваемся. Он отступает, прежде чем атаковать.
Удар с разворота в челюсть прекращает бой.
Мой противник отлетает и с грохотом падает на пол.
Он остается лежать, грудь вздымается, голова опущена.
Раздаются аплодисменты. Вырывая меня из тумана, они раздражают слух.
Я стою, вдыхая и выдыхая. Мое тело пульсирует, горит. Это ощущение чистое и реальное, я подобрался к облегчению настолько близко, насколько смог.
Никто не подходит ко мне, теперь они знают лучше.
Кто-то помогает моему противнику встать.
Посмотрев в окно, вижу, что ночь окрасилась в черный, появились звезды. Софи здесь нет. Она на пути в Рим.
Я уже чувствую ее отсутствие. В моей душе незаживающая прореха. Я избит и истекаю кровью. Придется несколько дней держаться подальше. Пропасть во мне растет. Я игнорирую это чувство. Мне в любом случае нужно время. Чтобы перегруппироваться и успокоиться.
— Скотти, mi hombre hermoso3, еще одна победа для меня, si? — Кармен улыбается мне кроваво-красными губами, ее волосы цвета воронова крыла блестящие и гладкие. — Ах, как я скучала по твоим боям. Я и забыла, каким хладнокровным ты при этом становишься. Идем. — Выкрашенные в золотой цвет ногти скользят по моей руке. — У меня готова комната. Пойдем?
Из-за предвкушения и похоти ее веки опускаются. Она осматривает меня, задерживая взгляд на обнаженной груди. Утонченность никогда не была стилем Кармен.
Отстраняюсь.
— Я нуждаюсь только в такси.
Надув губы, она щелкает пальцами и появляется женщина.
— Тереза отведет в комнату, где ты сможешь переодеться в костюм. — Теперь, когда ее отшили, Кармен — сама деловитость. Я уважаю ее за это. — А твой выигрыш?
— Сделай обычные пожертвования.
Слабая улыбка появляется на ее губах.
— В приют для женщин — жертв насилия. У тебя, mi amigo, извращенное чувство юмора.
Софи считает меня балбесом. Я скучаю по ней. Я нуждаюсь в ней. Не могу вернуться в таком виде.
— Так говорят. Buenas noches (прим пер.: спокойной ночи, исп.),
Я выхожу в темноту и возвращаюсь в отель. Но не засыпаю.
Глава 18
Софи
Устраивать вечеринку у него дома — это как в школьные годы пригласить друзей, пока родителей нет в городе. Во всяком случае, ощущение именно такое.
Парни, Либби, Джулс и Бренна заходят с осторожностью, осматриваясь, будто в любую секунду из-за угла может выскочить Габриэль и отругать их.
— Ты смелая цыпочка, — произносит Киллиан, занося кулер, полный пива. — Мне нравится.
— У меня есть согласие папочки, — парирую, закатывая глаза.
— Продолжай убеждать себя, — Джакс присаживается и берет охапку чипсов. — У тебя даже подставок нет. За это придется заплатить. — Он широко улыбается, явно получая удовольствие от этой ситуации.
А потом я понимаю, что они хотят быть пойманными. Потому что хотят, чтобы и Габриэль был здесь. Ох, ребята любят дразнить его, но радуются, когда он рядом. Почему он не видит этого?
Бренна запускает караоке, и Рай помогает его настроить.
— Не знаю, почему согласилась это принести, — говорит она. — Условия абсолютно не равны.
— Мы дадим тебе фору, Брен, — обещает Рай и подмигивает.
— Фора не поможет, — отвечаю я.
Их присутствие делает меня счастливой. Автобус наполнен смехом, болтовней и теплом тел. Совсем не то холодное и безмолвное место, каким оно было, пока я оставалась в одиночестве. Однако это не облегчает всепоглощающую боль в груди. Я скучаю по нему.
Но больше не собираюсь вспоминать даже его имя. С глаз долой, из сердца вон. Это должно сработать.
— У меня есть приложение, — произносит Бренна, сворачиваясь рядом со мной на диване. — В нем высвечивается категория и тебе остается только подобрать подходящую песню.
— Ладно, — Рай делает большой глоток пива. — Я готов. Жги.
Она нажимает кнопку на телефоне, и все вытягивают шеи, чтобы посмотреть. Я слишком далеко, но она начинает хихикать, а Джакс с Киллианом стонут. Бренна поднимает телефон и объявляет:
— Йоу! Рэп из плейлиста MTV.
— Как удобно, — тянет Киллиан, даря ей взгляд, который я не могу прочитать. Она избегает этого взгляда, слегка шмыгнув носом.
— Гребаная «А», — говорит Рай, ударяя себя по груди, звук выходит глухим. — Я сделаю вас, ублюдки.
Джакс изображает рукой мастурбацию.
— Конечно, сделаешь!
— Ты дрожишь от ужаса, Джей-Джей.
— Разве не ты копируешь Джей-Джея? — возражает он.
И я едва сдерживаю смех, потому что Рай выглядит как полузащитник Джей-Джей Уотт. Он показывает Джаксу средний палец и потирает руки.