Ведро, тряпка и немного криминала
Шрифт:
Снова перевожу взгляд на мента, пытаясь сопоставить черты его лица с собственными воспоминаниями. На вид ему чуть больше сорока. Выше меня и на голову выше Хучика, то есть примерно среднего роста, крепкого телосложения, на вид довольно спортивный. Однако ни его темный с легкой сединой ершик волос, ни аккуратный, с легкой горбинкой, словно после перелома, нос, ни лохматые брови, ни зеленые глаза в окружении мешков и морщинок не вызывают отклик в моей памя… ой!
— Кажется, это вы вели мое уголовное дело, — бормочу я, воскрешая в памяти обрывки воспоминаний. Помимо того, про Гамлета, там еще
Тем временем мент напряженно разглядывает меня: наверно, сверяет мое лицо с воспоминаниями двадцатилетней давности. А, может, просто пытается вспомнить. Не стоит думать, что я у него одна, как любимая жена.
А мерзкий Хучик тем временем стоит и ухмыляется во все 28 зубов (или сколько их там у него)! Интриган! Чем, интересно, ему не угодил мой бывший следак? Мне кажется, для него эта встреча должна быть более неприятной, чем для меня. Я-то уже свое отсидела, а у него еще все впере… тьфу!
Следак тем временем таки вспоминает, кто я, и мрачно растягивает губы в пародии на улыбку:
— Говорите как есть: я тот следователь, который посадил вас в тюрьму.
Снова сверяюсь с воспоминаниями:
— Да нет, вы же вроде ничего такого не делали, — смущено бормочу я. — Скелет-то, как оказалось, физик стащил! То есть Валентин Данилов, зараза. А я сама недавно об этом узнала. А он, гаденыш, мне даже письма писал, хвастался своими успехами. Вот шляпа, могла бы и заподозрить…
Глаза почему-то начинает щипать, голос сбивается, и я замолкаю. Следак убирает с лица свою недоулыбку и начинает сбивчиво извиняться:
— Все же это моя ошибка. Я должен был заподозрить… должность обязывает. Я никогда не сажал… вот прямо совсем невиновных, но вы… извините…
Теперь мы смотрим друг на друга как два идиота — а Хучик с Вадимом смотрят на нас. Ей-богу, они как будто включили бразильский сериал. Эффект телевизионного «мыла» усиливается из-за того, что я реву как последняя истеричка.
Проклятый физик! Ну, что ему стоило оставить меня в покое?..
— Марина, вы это… — бормочет жалостливый стажер. — Того…
Конечно, Марина «того»! Мне кажется, у ментов не должно остаться в этом сомнений — вон, Хучик уже достает из сейфа пузырек с валерианкой. Похоже, еще чуть-чуть, и меня прибежит успокаивать половина Следственного комитета.
Представив эту картину, я тихо хихикаю. Похоже, со стороны это выглядит как истерика, потому, что зеленоглазый следак нервно вздрагивает, а Хучик промахивается пузырьком мимо кружки. Поэтому я кое-как беру себя в руки, вытираю глаза и решительно хлюпаю носом:
— Что вы, не извиняйтесь… так это, ничего страшного… ну не села в тюрьму, так, может, через месяц бы умерла. А так нет.
Следак почему-то не очень проникается этим замечательным аргументом — хотя меня он успокаивает в четырех случаях из пяти.
Спустя десять минут уговоров мент признает зловредность мерзкого физика и прекращает извиняться, как попугай, а я, в свою очередь, окончательно прихожу в себя и допиваю кофе, игнорируя предложенную Хучиком водичку с запахом валерианки. В самом деле, сегодня я и так
Потом зеленоглазый следак уходит, а Федор Иванович перечитывает мое объяснение и отпускает домой.
Точнее, не отпускает, а выгоняет. Я робко пытаюсь уточнить, что это была за эскапада со следаком, но Хучик уходит от ответа и заявляет, что кому-кому, а мне уж точно не с руки предъявлять ему какие-нибудь претензии. Вот явно не после того, как он обнаружил меня на чужой даче!
Я проникаюсь этим замечательным аргументом — да на моем месте любой бы проникся! — и тихонечко уползаю, пока Федор Иванович не вздумал опять пилить меня за расследование.
Бреду по покрытым тоненькой ледяной коркой лужам, доползаю до подъезда, машинально проверяю, не затаился ли там бывший муж, забираюсь в квартиру и тут же получаю суровый выговор от Маркизки. Наливаю ей молока, а сама набрасываюсь на чеснок — как бы не простудиться после сегодняшней беготни. Потом горячий чай, свежий томик Татьяны Луганцевой и в постель…
Утром я обнаруживаю, что чеснок помог не до конца. Кашля или насморка нет, но голос настолько брутален, что кошка глядит на меня с подозрением: что за чудовище притворяется ее хозяйкой? Наверно, в таком состоянии мне не стоит бродить по больницам и навещать раненого физика с его неокрепшим иммунитетом.
С другой стороны, у них там наверняка каждый день дезинфекция, а я надену медицинскую маску и не буду подходить к нему ближе, чем на три метра. Так что физику ничего не будет. Наверно.
Опять же, если я начну тормозить, неведомый убийца может доделать начатое, и мы так ничего и не узнаем. Решено: пока посижу дома, а к четырем поеду в больницу. Только сначала надо будет туда позвонить, потому, что адрес мне сказала Людмила-Литература. Кто знает, что могло прийти в голову этой коварной отравительнице? С нее станется дать мне адрес морга или психушки.
В итоге с одиннадцати до трех я валяюсь на кровати, играю с кошкой и читаю Луганцеву, потом делаю контрольный звонок в больницу, и, убедившись, что физик действительно там и его можно посещать, выдвигаюсь «на дело». На улице холодно и противно, и вроде бы отступивший насморк снова показывает свой красный нос, но я успеваю вовремя заскочить в автобус, и, разместившись у печки, открываю недочитанную книжку.
Нет, все же творчество Луганцевой — это не мое. Она пишет в жанре «иронический детектив», но на самом деле это, скорее, иронический любовный роман. Обложка, названия и аннотация вполне соответствуют детективу, и я раза три ловилась на эту удочку в надежду, что уж на этот раз мне дадут желанные расследования. Но увы.
На этот раз мы снова имеем молодую и красивую героиню, которой трагически не везет с личной жизнью, а именно с мужиками. Все они подонки и козлы, а которые нет, катастрофически женаты и не обращают на нее никакого внимания. Плюс ко всему, героиня имеет ряд комплексов, которые мешают ей заняться поисками суженого. И тут в ее жизни появляется принц! Его всегда можно определить по редкому сочетанию привлекательной внешности, душевных качеств и того обстоятельства, что героиню «тянет к нему как магнитом» (выражение про магнит непременно фигурирует в каждой книге). Ах да, еще он богат, как Крез.