Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Позже мне доводилось встречаться и с негодующим Амюсса, и Лероем д’Этуалем, преисполненным упрямым изобретательским духом и оттого преисполненным также лютой ненавистью к Сивиалю, но, прежде всего, с выходцем из аристократии Эртелупом, который выдумал «перкутер», инструмент для дробления камней с двумя функциональными губками, который работал по принципу ручного инструмента, называемого англичанином или французом, и этот принцип Сивиаль позже взял за основу своего «трехгубого» изобретения. Все они были хорошими врачами с блестящей техникой, талантливыми изобретателями и упорными борцами за славу.

И тем не менее, оглядываясь на мое знакомство с Сивиалем, состоявшееся двадцать третьего мая по его прибытии в Париж, я могу с уверенностью

заключить, почему слава была уготована судьбой именно ему и почему она его не покинет.

Так называемая судьба редко вознаграждает прилежных умельцев, теоретиков или мечтателей. Чаще всего она одаривает тех, кто наделен расчетливым умом и кому удается воплотить на практике свои мечты и теории.

Двадцать третьего мая я явился в больницу Некер на улице Дэ Сэрре, 151. Тогда еще не было принято наблюдать непосредственно в больнице пациентов, которых мы сегодня назвали бы частными. Оказавшись в упомянутой клинике, я еще не подозревал, почему Сивиаль, получив письмо Томпсона, сразу же распорядился проводить меня к нему. Я ступил через порог его кабинета, а тем временем внутри меня боролись сразу несколько чувств: это был и страх, и доверие, и любопытство, и напряжение – и все они забурлили во мне, когда я вспомнил о событиях в Лакнау.

Сивиаль выступил из полумрака, покрывавшего его письменный стол. Это был крепкий мужчина среднего роста, который выглядел моложе своих лет, поскольку лицо его было очень ухоженно, а по сторонам его ниспадали длинные волосы. Нельзя было отказать ему в элегантности, которая была отнюдь не типична для врача, а скорее характеризовала успешного промышленника, владельца многомиллионного состояния. Сивиаль поприветствовал меня, как и предсказывал Топмсон, с переливающимся через край дружелюбием. Когда я поведал ему мою историю, по ходу которой упомянул, что его слава достигла уже пределов Индии, Сивиаль оставил всякие попытки скрыть свое тщеславие. Он перебил меня гневной тирадой в адрес французских врачей.

«За тридцать лет я прооперировал тысячи больных, – воскликнул он, – но каждый день мне приходится начинать с нового сражения за мой метод. Когда я только приступил к работе над ним, Дюбуа, один из самых прославленных акушеров-гинекологов Франции, твердил, что я сумасшедший. Но это не помешало ему в 1829 году воспользоваться моим методом, поскольку в его собственном мочевом пузыре обнаружился камень. Сансон, врач больницы Отель-Дье, сам является изобретателем отвратительного метода камнесечения, а именно со стороны прямой кишки, который он шлифовал на многих несчастных. И тот самый Сансон, который поносил меня, обзаведясь личным мочевым камнем, идет за помощью ко мне, опасаясь прибегнуть к собственному кровожадному методу. Он прекрасно знал, что его операция не что иное, как варварская резня, ему все было известно о смертях, которые она за собой влекла. Лисфранк, предшественник Мезоннева – хотя оба они достойны друг друга, – насмехался надо мной и моей работой и продолжал кромсать своих жертв. В 1831 году я прооперировал его мочекаменную болезнь! Когда речь зашла о них самих, они приняли решение в пользу куда лучшего метода».

Все эти заявления были весьма типичны для Сивиаля ввиду той ожесточенной и нескончаемой борьбы, какую он вел с конкурентами. «Если кому-то вздумалось претворить в жизнь что-то революционное, – продолжал он, – ему придется сражаться до самой могилы. Я знаю, почему все они ополчились против меня. Они не умеют обращаться с моими инструментами. Все они мясники, и в их руках не хватает чувства – в их руках…» Он подошел ко мне ближе и вытянул вперед руки, которые нельзя было назвать ни особенно тонкими, ни особенно изящными – в отличие от рук Томпсона. Однако было заметно, что они обладают особенной чувствительностью, которая, как мне довелось пережить на собственном опыте, позволяла Сивиалю, двигающемуся во мраке человеческого тела, угадать его движение раньше, чем он успевал прикоснуться к нему своими

инструментами.

Сивиаль осмотрел меня с поразительной ловкостью. Почти пятьдесят лет спустя мне предстоял еще один осмотр под местным наркозом при помощи современного цистоскопа. И я могу с уверенностью сказать, что последний был для меня более утомительным, чем первый, который проводился по сегодняшним меркам грубыми инструментами.

«Ваш индийский врач полный дурак, – заявил он. – У вас совсем не два камня, а один – в форме пары сросшихся яиц. Но я легко, в два приема раздроблю его, поскольку он не кажется мне особенно твердым…» И этот диагноз – без рентгеновского аппарата, без цистоскопа, только при помощи катетера и зонда – был еще одним свидетельством выдающейся интуиции и не менее выдающегося мастерства Сивиаля.

Сивиаль снова уселся за свой письменный стол. «Я попросил вас прийти сюда, – сказал он, – совсем не потому, что хочу потребовать довериться мне и моему методу, не показав вам, как я оперирую. Я готов провести для вас, так сказать, частный семинар, и пригласить присутствовать при моей операции, которая состоится в самое ближайшее время».

Мы направились в операционную, которую даже можно было назвать чистой, если руководствоваться понятием чистоты тех времен, хотя на операционном столе и были заметны засохшие капельки крови, а сам Сивиаль повязывал вокруг себя сверху донизу окровавленный фартук. Пока мы ждали его ассистентов и пока его пациент, сорокалетний, болезненного вида мужчина, шел к операционному столу, Сивиаль рассказывал о своих инструментах, а особенно о «перкутере» с двумя губками, тогда представлявшемся мне весьма миниатюрным, но который сегодня мог бы показаться бесчеловечным орудием пытки.

«Я и сам, – пояснил он, – поначалу пользовался методом не слишком гуманным: захватывал камень щипцами и потом обрабатывал его долотом. Но в этом случае все оборудование должно быть закреплено на операционном столе, чтобы щипцы могли выдерживать сопротивление камня при ударах по нему долотом. Если пациент при этом пошевелится, жестко зафиксированный инструмент может вызвать боли и серьезные повреждения. С тех пор как я изобрел винтовую резьбу, которая позволяет губкам щипцов плотнее примыкать друг к другу и тем самым дробить не слишком прочные камни, мы больше не используем неподвижные установки и крупные инструменты или используем их в исключительных случаях».

Тем временем ассистенты уже расположили пациента на столе и привели в нужное для операции положение.

«Я не даю наркоза, – пояснил Сивиаль, – и это еще одно доказательство тому, что при помощи моего инструмента можно проводить совершенно безболезненные операции…»

Больной и правда не издал ни звука, пока Сивиаль наполнял его мочевой пузырь водой и затем вводил катетер и сам инструмент, губки которого при этом были сведены. Казалось, что окружающий мир для Сивиаля перестал существовать. И это было так, ведь его интересовал только мир тела пациента, когда он ощупывал его и прислушивался к нему. Его руки двигались очень медленно и плавно. Мое же внимание было приковано к лицу больного: в его выражении я силился угадать страдания и муку, но этого мне так и не удалось сделать. Неожиданно Сивиаль правой рукой стал вкручивать винт в специально нарезанное на щипцах отверстие.

«Сейчас я захватываю камень, – прошептал он, – это очень небольшой камешек… Я раскалываю его. Слышите… Слышите, как он крошится…?»

Я и вправду услышал приглушенный скрежещущий звук…

«Теперь я разжимаю щипцы… – бормотал Сивиаль, снова ослабляя винт, – и поворачиваю их, чтобы освободить от осколков камня. И сейчас инструмент можно вынуть…»

Когда он стал вытягивать катетер наружу, побелевшее лицо пациента впервые исказилось. Но через несколько секунд Сивиаль уже держал инструмент в руках. На нем не было крови, а был лишь желтоватый песок. Сивиаль передал его своему ассистенту и ввел другой, более внушительный по размерам катетер.

Поделиться:
Популярные книги

Не грози Дубровскому! Том VIII

Панарин Антон
8. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том VIII

Para bellum

Ланцов Михаил Алексеевич
4. Фрунзе
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.60
рейтинг книги
Para bellum

Архонт

Прокофьев Роман Юрьевич
5. Стеллар
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
7.80
рейтинг книги
Архонт

Сильнейший ученик. Том 2

Ткачев Андрей Юрьевич
2. Пробуждение крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сильнейший ученик. Том 2

Измена. Ребёнок от бывшего мужа

Стар Дана
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Ребёнок от бывшего мужа

Real-Rpg. Город гоблинов

Жгулёв Пётр Николаевич
1. Real-Rpg
Фантастика:
фэнтези
7.81
рейтинг книги
Real-Rpg. Город гоблинов

Хозяйка Междуречья

Алеева Елена
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Хозяйка Междуречья

Крестоносец

Ланцов Михаил Алексеевич
7. Помещик
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Крестоносец

Эйгор. В потёмках

Кронос Александр
1. Эйгор
Фантастика:
боевая фантастика
7.00
рейтинг книги
Эйгор. В потёмках

Идеальный мир для Лекаря 3

Сапфир Олег
3. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 3

Кодекс Крови. Книга III

Борзых М.
3. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга III

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Ардова Алиса
2. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.88
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Черный Маг Императора 7 (CИ)

Герда Александр
7. Черный маг императора
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 7 (CИ)

Удобная жена

Волкова Виктория Борисовна
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Удобная жена