Велик
Шрифт:
Тот, словно угадав его мысли — или чувствуя точно так же — шмыгнул носом и виновато потупился.
Но стоила ли красота — даже самая уникальная — долгового рабства всей семьи на сорговых плантациях?
— Сейчас что-нибудь придумаем, — буркнул атлан, вернул моллюсков гостю и полез в сундук.
После продолжительных раскопок[15] устройство для диагностики схемов в головах големов было вытащено на белый свет, настроено, проверено и водружено на табурет.
— Давай, — протянул руку волшебник.
Парнишка, не сводя
— Что это такое, бвана белый шаман? — прошептал Делвар, почтительно кивая на загадочный предмет.
Анчар задумался на мгновение, размышляя, сказать парню всю правду, или не стоит, и решился.
— Спектральный генератор разночастотных и разнополосных эхосигналов с интегрированным усилителем, модулятором и приемником.
— А…
Не глядя на разинутый рот и вытаращенные глаза юного узамбарца, Анчар положил камидию точно в центр перевернутой корзины, сосредоточился, прикоснулся по очереди к каждому материалу, из которого она была сплетена, и парень ахнул от удивления. Всё устройство вдруг тихо и низко зажужжало, точно сонный улей, и засветилось фиолетовым — даже тканевые и кожаные полоски.
Маг прикрыл глаза, дотронулся кончиками пальцев до краев корзины и склонил голову на бок, будто стараясь что-то расслышать среди ровного шума. Каждые несколько секунд он менял положение рук, и при каждом прикосновении тон гудения слегка менялся, а странная конструкция светилась то оранжевым, то синим, то золотым…
Минуты через три Анчар открыл глаза и покачал головой.
— Пусто. Давай вторую.
Еще через три минуты вторая камидия также была признана не содержащей сокровища.
— С-спасибо, бвана белый шаман. Да благоволит вам Большой Полуденный Жираф, — дрогнувшим голосом проговорил Делмар, положил на стол шесть медяков, подхватил ведро и побрел к выходу, даже не закрыв крышку.
Ведро, стукаясь при каждом шаге о тощие голые ноги, утробно булькало, выплескивая порцию за порцией морской воды, но парень, казалось, этого даже не замечал.
— К-кабуча… — раздраженно прошипел сквозь стиснутые зубы Анчар, словно раковины оказались пустыми ему назло, и исключительно из нечеловеческой вредности решили отправить семью парня на плантации.
Но что еще можно было сделать?!
Ну разве что…
— Эй, ты! Вернись! — фейерверком вспыхнула в мозгу идея. — Я попробую еще! По-другому. Сядь пока куда-нибудь и не мешайся!
Искра надежды снова загорелась в глазах Делмара и он попытался заглянуть в лицо белому шаману, но тот уже отвернулся к столу — в поисках под грудой подношений бумаги и грифеля, но, не в последнюю очередь — чтобы шепотом спросить себя, на кой пень он это сделал и на что при этом рассчитывал — не на бредовую же мысль, порожденную, не иначе, усталостью, жарой и затянувшимся похмельем.
Не
— Есть… — через минуту устало выдохнул маг.
— Есть?! — Делмар вскочил, и испуганный стул опрокинулся ножками кверху, сдаваясь.
— Сейчас посмотрю вторую, — нарочито бесстрастным голосом проговорил Анчар.
И гораздо более эмоциональным — через минуту:
— И в этой есть?..
Парнишка заскакал было от счастья, но бросив один взгляд на лицо белого шамана и вспомнив, не что было сказано, но как, остановился.
— Нету?..
Анчар, не отвечая, лишь бормоча под нос самые заковыристые магические ругательства, какие мог вспомнить, сунул последнюю камидию в карман, хлопнул на табурет оставшуюся бумагу, и грифель вновь залетал по пятнистым, как краснушный леопард, страницам, выписывая слова и формулы, чертя, набрасывая диаграммы и графики, перечеркивая, переписывая набело[19], и снова правя…
Делмар прижался к спинке стула, замер, благоговейно расширив черные очи, а иногда даже забывал дышать.
Через полчаса волшебник утер пот со лба, тяжело выдохнул — точно закончил подъем на самую высокую гору Соиры, и в изнеможении опустил руки.
— Сейчас должно получиться, — сообщил он, скорее, самому себе, чем восхищенно застывшей аудитории, вынул из кармана камидию, снова водрузил ее на табурет и заметался между сундуком и лабораторией на кровати, отыскивая и добавляя ингредиенты, недостающие для модифицированного заклинания.
Когда все было готово, и табуретка представляла собой странную и причудливую смесь между прилавком старьевщика и жилищем рака-отшельника, наложи тот свои лапки на содержимое сундука мага-исследователя, Анчар отступил на шаг, осмотрел получившееся… и досадливо сморщился:
— К-кабуча… Надо было септограмму начертить. Ну да ладно… Будем надеяться, что потенциал не превысит пороговые значения… на много… хотя… м-м-м… нехорошо всё равно…
— Бвана белый шаман? Что это?
Подумать только, всего лишь час назад Делмар полагал, что безумней и ошеломительней «корзины сумасшедшего» ничего быть не может!
— Что — это? — повернулся к парню атлан, и вдруг лицо его просветлело. — У тебя же ведро деревянное!.. Из гевеи?
— Н-ну да…
— Обручи — чистое железо?