Великая депрессия в Америке
Шрифт:
Огромное множество специалистов по циклу, с презрением отвергающих любую системную интеграцию как чисто дедуктивную и слишком упрощенную конструкцию, тем самым вольно или невольно отвергают экономическую теорию как таковую, поскольку если можно изобрести теорию цикла, не имеющую отношения к общей экономической теории, то такая общая экономическая теория сама должна быть неверной, – ведь тогда перед нами будет общая экономическая теория, которая не в состоянии объяснить такое жизненно важное экономическое явление, как цикл. Для институционалистов, представляющих собой чистых собирателей данных, да и для почти всех представителей других школ, этот вывод является весьма желательным. Однако даже институционалисты, осуществляя исследования и давая рекомендации, должны хотя бы иногда использовать экономическую теорию (на самом деле они довольствуются некой мозаикой, составленной из произвольно введенных ad hoc допущений, внезапно пришедших в голову интуитивных догадок и подобранных там и сям результатов размышлений коллег, принадлежащих к самым разным школам и доктринам). Существует чрезвычайно мало экономистов (а может быть, таких нет вовсе), которые понимали бы, что теория экономического цикла, разработанная Мизесом, представляет собой не просто «одну из» теорий, что в отличие от большинства теорий цикла она связана огромным числом связей с общей экономической теорией [13] . В действительности теория Мизеса и
13
Ни грана этого понимания не обнаруживается, например, в таком широко известном исследовании, каким является работа Готфрида Хаберлера. См.: Haberler, Gottfried, Prosperity and Depression (2nd ed., Geneva, Switzerland: Ligue of Nations, 1939) (Хаберлер Г. Процветание и депрессия. Челябинск: Социум, 2005).
1.1. Экономические циклы и колебательные процессы в экономике
Прежде всего важно провести различие между экономическим циклом, с одной стороны, и обычными изменениями деловой активности – с другой. По необходимости все мы живем в мире, где происходят постоянные и никогда не прекращающиеся перемены, которые невозможно описать в точности до того, как они произошли. Люди изо всех сил пытаются прогнозировать и предвосхищать изменения, но такого рода предсказания никогда не могут быть сведены к предсказаниям, формулируемым в рамках точных наук. Прогнозирование рынка – это бизнес предпринимателей, пытающихся предугадать состояние спроса и предложения. Наиболее успешные из них получают прибыль на точности своих предсказаний, тогда как неудачливые прогнозисты оттесняются на обочину. В итоге наиболее успешными в предвосхищении будущих рыночных условий являются удачливые предприниматели свободного рынка. Разумеется, полное совершенство в прогнозировании недостижимо, и предприниматели всегда будут различаться в зависимости от успешности своих предсказаний. Будь это не так, в бизнесе невозможно было бы получать ни прибылей, ни убытков.
Изменения происходят постоянно и во всех сферах и областях экономики. Изменяются вкусы потребителей. Временные предпочтения, а следовательно, соотношение между инвестициями и потреблением, претерпевают качественные, количественные и пространственные изменения. Открываются новые запасы одних видов природных ресурсов, а запасы других оказываются исчерпанными. Технологические сдвиги меняют уровень и структуру производственных возможностей. Капризы погоды воздействуют на урожаи сельскохозяйственных культур. Все эти и многие другие изменения характерны для любой экономической системы. На самом деле, мы не в состоянии представить себе общество, в котором изменения отсутствуют. Если бы такое общество существовало, то все индивиды день за днем выполняли бы одни и те же действия, и никакие экономические параметры и показатели никогда бы не менялись. При этом, даже если такое общество и можно было бы построить в чьем-либо воображении, вряд ли люди в своей массе захотели бы, чтобы это воображаемое состояние было реализовано в действительности.
Таким образом, мечты о том, что каждый вид экономической деятельности должен быть «стабилизирован», – так, как если бы никакие из вышеперечисленных изменений не происходили, – абсурдны. Попытки «стабилизировать» или «не допустить» эти изменения уничтожили бы всякую производительную деятельность. Рассмотрим упрощенный гипотетический пример. Предположим, что некое сообщество каждые семь лет подвергается набегам стай саранчи. В таком обществе множество людей начинали бы готовиться к этому явлению заранее: изготовлять приспособления для поимки и/или уничтожения саранчи, нанимать специалистов по борьбе с саранчой и т. п. Очевидно, что каждые семь лет отрасль борьбы с саранчой переживала бы «бум», который, по счастью, оканчивался бы депрессией в этой отрасли, продолжающейся в течение следующих шести лет. Улучшится или ухудшится ситуация, если все решат, что данную отрасль необходимо «стабилизировать», и настоят на том, чтобы производимые в ее рамках механизмы и приспособления производились бы ежегодно в равных количествах, пусть даже они шесть лет покрываются ржавчиной и устаревают? Нужно ли заставлять людей производить приспособления до того, как они будут в них нуждаться, нужно ли заставлять их заранее нанимать и содержать работников? Или наоборот, нужно ли заставлять людей откладывать производство нужных им машин и приспособлений, не позволяя это делать в тот момент, когда они им нужны? А ведь во имя «стабилизации» будут осуществляться именно эти и подобные им действия. Если люди хотят увеличить количество имеющихся у них автомобилей и уменьшить число принадлежащих им домов, нужно ли во имя стабилизации запрещать им покупать автомобили и заставлять их покупать дома? Как сказал Ф. А. Харпер: «Экономические колебания этого типа буквально пронизывает наше ежедневное существование. Например, по мере смены времен года имеются сильные колебания в урожайности земляники. Должны ли мы выращивать достаточное количество земляники в теплицах, для того чтобы стабилизировать ее производство на протяжении года?» [14] , [15]
14
F. A. Harper, Why Wages Rise (Irvington-on-Hudson, N.Y.: Foundation for Economic Education, 1957), pp. 118–119.
15
При оценке этого примера необходимо принять во внимание время написания книги Харпера. Кроме того, форма, в которой задан вопрос, закрывает возможность правильного ответа. В соответствии с методологией Мизеса – Ротбарда, «правильный» вопрос, во-первых, адресуется не неопределенным «нам» и, во-вторых, имеет не нормативно-теоретический, а праксеологически-предпринимательский характер, превращаясь из вопроса в предпринимательский акт («будет ли пользоваться спросом земляника в течение круглого года и окупятся ли затраты на ее производство в теплицах и/или на ее доставку из Южного полушария?» Время, прошедшее с момента выхода книги Харпера, показало, что наличие прибылей от описанного выше удовлетворения спроса в течение круглого года демонстрирует, что они «правильно» ответили на оба своих вопроса. – Прим. науч. ред.
Таким образом, можно считать, что конкретные колебания деловой активности представляют собой не редкие события, а происходят постоянно. Чтобы понять их природу, не требуется никакой специальной «теории цикла». В ответ на постоянные изменения условий и характеристик экономической деятельности происходят и соответствующие рыночные изменения, которые полностью объясняются экономической теорией. Однако многие экономисты до сих пор считают общую депрессию в экономике результатом «слабости рынка», вызванной «спадом в строительстве» или «спадом в сельском хозяйстве». Но спады в конкретных отраслях никогда не запускали общей депрессии в экономике. Изменения экономических условий приводят к увеличению производства в одних отраслях и к уменьшению в других. Предположим, например, что в результате технологических сдвигов и изменений во вкусах потребителей спрос на сельскохозяйственную продукцию переключился на другие блага. Утверждение, которое можно часто услышать в такой ситуации и согласно которому спад в сельском хозяйстве вызовет общий экономический спад (потому что фермеры начнут покупать меньше товаров, а потом меньше товаров начнут покупать те, кто работает в отраслях, поставляющих фермерам свои изделия, и т. д.), совершенно беспочвенно. Это утверждение игнорирует тот факт, что процветать начнут те, кто производит Другие товары, на которые потребители увеличили свой спрос.
Проблема экономического цикла состоит в общем характере бума и депрессии, это не проблема, которая может быть решена изучением состояния конкретных отраслей и поиском факторов, являющихся причиной их относительного процветания или депрессии. Некоторые экономисты (например, Уоррен, Пирсон или Дьюи и Дэйкин) полагали, что такого явления, как колебания общей экономической активности, вообще не существует, а соответствующая динамика есть просто-напросто результат наложения разных циклов, протекающих в разные периоды времени в разных отраслях экономики. Однако, если речь не идет о простой констатации таких конкретных циклов, как двадцатилетний строительный цикл или семилетний цикл набегов саранчи, подобное построение является полностью непригодным – оно бесполезно и для понимания экономического цикла как такового, и для изучения конкретных экономических спадов и депрессий. То, что необходимо объяснить, представляет собой чередование общеэкономических бумов и кризисов.
Как только мы приступим к осмыслению этих общеэкономических колебаний, немедленно станет очевидно, что они запускаются общим средством обмена – деньгами. Именно деньги являются тем связующим звеном, которое соединяет все виды экономической деятельности. Если одни цены идут вверх, а другие – вниз, мы можем сделать вывод, что спрос переключился с одних товаров на другие. Но если одновременно повышаются или понижаются цены всех благ, то это означает, что некие изменения имели место в денежной сфере. Только изменения спроса на деньги и/или предложения денег могут вызывать общее изменение цен. Увеличение предложения денег при сохранении спроса на них на прежнем уровне приведет к падению покупательной способности каждого доллара, т. е., иными словами, к общему росту цен. Уменьшение предложения денег, наоборот, вызовет общее снижение цен. С другой стороны, общее увеличение спроса на деньги (при том что их предложение останется на неизменном уровне) породит увеличение покупательной способности доллара (иными словами, общее понижение цен), тогда как падение спроса на деньги приведет к общему росту цен. Итак, общие изменения цен определяются изменениями денежного предложения и спроса на деньги. Предложение денег представляет собой имеющийся в некий момент времени запас денег в обществе. Спрос на деньги, в конечном счете, представляет собой совокупное желание людей держать остатки наличности (cash balances), что выражается в их стремлении получать деньги в порядке обмена и сохранять их в составе своих остатков наличности. Таким образом, одним из компонентов общественного спроса на деньги является предложение товаров, существующее в экономике в целом, – увеличение предложения товаров при прочих равных увеличивает спрос на деньги, вызывая тем самым тенденцию к понижению цен. Спрос на деньги уменьшается, когда покупательная способность денежной единицы повышается, поскольку теперь каждый доллар остатков наличности является более эффективным. Понижение покупательной способности (т. е. общее повышение цен), наоборот, означает, что каждый доллар стал менее эффективным и, для того чтобы произвести ту же работу, теперь требуется большее количество долларов.
Далее, покупательная способность доллара остается неизменной, когда запас денег и спрос на деньги находятся в состоянии равновесия между собой, т. е. когда люди хотят держать в составе своих остатков наличности ровно то количество денег, которое существует. Если спрос на деньги превышает их запас, покупательная способность денег станет увеличиваться, до тех пор пока спрос не перестанет быть избыточным [относительно запаса] и рынок не сбалансируется. И наоборот, уменьшение спроса на деньги до уровней ниже предложения денег, понизит покупательную способность доллара, т. е. вызовет рост цен.
Итак, сами по себе колебания общих экономических параметров «денежного отношения» [16] не являются ключом к объяснению таинственного экономического цикла. Да, всякий цикл общей экономической активности запускается посредством данного отношения – отношения между запасом денег и спросом на них. Но сами по себе изменения денежного отношения позволяют объяснить немногое. Например, если увеличивается предложение денег или если падает спрос на деньги, цены вырастут – но почему это должно генерировать экономический цикл? В частности, почему это должно порождать депрессию? Ранние экономисты-теоретики, выдвигавшие теории цикла, были правы, концентрируясь на кризисе и депрессии, поскольку именно эти явления шокировали и ставили в тупик как экономистов, так и обывателей, и именно эти фазы цикла в наибольшей степени нуждаются в объяснении.
16
См.: Мизес Л. фон. Человеческая деятельность: трактат по экономической теории. Челябинск: Социум, 2005. С. 385, 390, 402–403. Rothbard, Murray. Man, Economy and State. (3rd ed., Scholar’s Edition, Auburn, Alabama: Ludwig von Mises Institute, 2004), pp. 756–762. – Прим. науч. ред.
1.2. Проблема: концентрация ошибок
Итак, объяснение депрессии не может сводиться к указанию на существование специфических или даже общих колебаний в экономике per se [17] . Главный вопрос, ответ на который должна давать теория депрессии, формулируется следующим образом: почему имеет место внезапная всеобщая концентрация предпринимательских ошибок? Это первая проблема, являющаяся вызовом для каждой теории цикла. Предприниматели вполне успешно ведут свой бизнес, а их операции, по большей части, приносят им неплохую прибыль. Внезапно и без всякого предупреждения условия меняются и огромное количество фирм становятся убыточными. В одночасье выясняется, что, прогнозируя будущее течение дел, все они совершили фатальные ошибки.
17
Зд.: как таковых. – Прим. перев.