Великая игра
Шрифт:
Ты понимаешь, о чем я говорю — о возможной смене власти в Ханатте. И кто там сядет на престол? И об этом тебе тоже говорить не надо, ты сам знаешь, как это делается варваров. И тогда у нас под боком точно будет большая и многолюдная страна, в которой безраздельно станет править ОН. Но как помочь делу — я не знаю. Вот так-то, старина…»
В свое время еще Эльдарион начал строить крепости вдоль побережий и по берегам крупных рек. Нуменорцы медленно продвигались из Виньялонде к югу, оставляя по пути укрепленные легионные лагеря, которым впоследствии предстояло стать крепостями и городами. До Падения на берегах Эндорэ было много таких городков, но Волна
Не было еще Пеларгира. Были Лонд Даэр и крепость Тарбад. Был север, где землю от короля держали андунийские князья. Был укрепленный лагерь «Трех легионов» близ устья Андуина, где сидел теперь, перебравшись из Лонд Даэр, и наместник южных земель. Постепенно лагерь разрастался, потихоньку превращаясь в большое поселение, но пока он назывался просто — «Три легиона». Может, и стал бы он городом и опорой для дальнейшего продвижения на юге, если бы не было Умбара. Слишком удобной была умбарская бухта. Кроме того, в Умбаре засели морэдайн — тем больше причин сделать эту крепость нуменорской. Нуменорцы обосновывались в Эндорэ крепко и надолго и уходить не собирались.
В тот год, когда снова, как всегда в начале навигации, с запада подул сильный тугой ветер, к берегам Эндорэ опять пришли корабли под белыми парусами. Только на сей раз, как говорили в Ханатте, «они покрыли все море, и воды не было видно до самого горизонта». Начиналась большая война. Четыре легиона высадились на морском побережье от Андуина до Харнен и начали окапываться здесь — там, где еще Эльдарион предполагал основать крепости.
Может, кто и надеялся, что этим кончится, только не морэдайн. Это было начало войны. И не той, что была при Аргоре и Керниене, когда главным врагом Ханатты были восточные соседи и собственные князья, а куда более грозной и страшной. Но Наранна-ару надеялся, что морэдайн будут стоять за свои новые земли крепко и до Ханатты война не докатится. Он не хотел войны. Он смертельно боялся войны, потому как нутром чуял — он не справится. И народ сочтет его порченым королем, приносящим неудачу, и тогда его тихо удавят…
И в разум его закралась тайная мысль — откупиться. Договориться с варварами. Если они захотят уничтожить морэдайн — пусть, лишь бы его не трогали. И Ханатту тоже. Но его — в первую очередь. Государь плакал и молился. Поговаривали, что он, обратившись к старым, темным, забытым обычаям, приносит кровавые жертвы. Скверна, скверна опустись на государя, и зловещие знаки видели люди. Вороны каркали среди ночи на крыше дворца, и молнии сверкали сухой ночью, а море выбросило на берег в Уммаре страшное чудовище, похожее на драконов из древних легенд. Оно было сине-зеленым и смердело преотвратно. А еще женщина в княжестве Симма родила двухголового младенца…
На море никто не мог спорить с Нуменором, потому высадка пошла одновременно вдоль всего побережья, поддержанная ударами с суши, со стороны «Трех Легионов» и с мыса южнее Умбара, где нуменорцы спокойно взяли плацдарм и построили укрепленный лагерь. Харадская конница для виду немного покружила, поорала и убежала. Представление было скорее не для нуменорцев — для Умбара.
В отличие от харадрим морэдайн жестко держали свои позиции, и многократные попытки высадиться в виду города ни к чему не привели. Умбар был блокирован с моря.
Всем было понятно, кто и куда дальше пойдет. Что нуменорцы
До этого никто не мог оценить мощь Нуменора в полной мере, но теперь стало видно, что это такое. И все поняли, что они пришли сюда не ради одной кампании. Они пришли сюда навсегда. Они не уйдут. Им нужно море, им нужен Уммар, который они называли Умбаром, и они его будут добиваться. И они его возьмут.
Но морэдайн тоже был нужен Умбар. И они не хотели верить, что им его не удержать.
Война раскачивалась медленно, но ход ее был неумолим. Так понемногу прибой подтачивает утес — может, он еще нескоро упадет, но упадет обязательно.
Еще в конце прошлого сезона навигации было получено известие — пусть пока частным порядком — о том, что на Острове начался набор молодежи в войска, а военная школа, основанная еще дедом государя и Арменелосе, приняла в четыре раза больше юношей, которым предстояло стать офицерами за морем. Это знали почти все, хотя официальных сообщений не было. Потому когда в начале весны из Лонд Даэр в «Три Легиона» пришли корабли с людьми и строевым лесом, проконсул Гирион даже не сразу распечатал медный цилиндрик с письмом. Он и так все знал.
Конный разъезд следил за высадкой с вершины желтого каменистого холма, поросшего корявым кустарником. Конники знали, что их видят. Они хотели показать — мы следим. Нуменорцы же упорно не обращали внимания на всадников на холме, словно отвечая — смотрите на здоровье. Мы пришли, и мы не уйдем.
Местность тут была сухая и бедная. Каменистые холмы, меловые обрывы, невысокие кривые деревья и жесткие кустарники. Небольшая речка сбегала к морю прямо по пестрой гальке берега. К нему сновали юркие лодки, перевозя с качавшихся в море кораблей людей и грузы, а на берегу, на глазах у наблюдавших, под прикрытием щитовиков и лучников, уже строился укрепленный лагерь девятого легиона «Соронто». Это был старый легион, много лет стоявший в Тарбаде, а теперь его перебросили на юг. Скоро сюда придут морем еще четыре легиона, а потом, когда они закрепятся по всему побережью от Андуина до Харнен, настанет черед молодой крови — свежих войск из метрополии. Сейчас же главное — закрепиться.
Щитовики стояли под горячим солнцем — спокойно, непоколебимо, как железная стена. Лучники вроде бы отдыхали, хотя в любой момент были готовы взять врага на прицел и спустить стрелу. Но разъезд уже исчез с холма.
— Ну, вот теперь знают, — спокойно отметил легат Ондохэр. — Подождем, когда они попытаются спихнуть нас в море. Ночью или еще когда. — Он улыбнулся, хищно расширив ноздри. Его ординарец, молодой светловолосый парнишка, сын его покойного друга, центуриона Элентирмо, кивнул.
— Чего киваешь-то? Неужто что-то понял?
— Понимаю, роквен.
— И что ты понимаешь? — стер со лба пот легат.
— Что они попробуют скинуть нас в море. Что мы не пойдем за ними, а будем держать побережье.
— Верно-верно, — хмыкнул Ондохмр. — Продолжай.
Юноша, воодушевленный похвалой, продолжил:
— Должна быть проведена полная разведка…
— Ну, ты мне азы-то не излагай. Неужто без тебя не догадались? Ты мне еще про политическую обстановку доложи! Это уже пускай Стража работает, ее хлебушек. Вот окопаемся, дадим им пару-тройку раз по носу и начнем подробную разведку местности. Я картам не слишком доверяю, свой глаз — алмаз. Оно всегда вернее будет.