Великая книга Яса и Билик Чингизхана
Шрифт:
В поздних монгольских источниках есть указание на то, что Яса Чингизхана состояла из 35 статей, Позднее в нее были добавлены Билики (изречения самого Чингизхана, постановления , мысли и решения по поводу различных конкретных случаев и общего характера). Собранный таким образом документ и получил название Великая Книга Ясы Чингизхана.
Собственно Яса явилась как свод положительных законов для военной службы и гражданской жизни населения империи, с установлением соответствующих как за их неисполнение, так и меры поведения в повседневной жизни. Яса устанавливает строгий контроль над семейной и домашней жизнью, включает в себя и наследственное право. Она предписывает милосердие к нищим, терпимость и уважение
Эффект действия нового законодательства был огромен. Железная дисциплина в армии, позволила ей в короткие сроки завоевать, удерживать и поддерживать порядок на огромной территории. Плано Карпини – католический монах путешествовавший по Монгольской империи отмечал, что « между ними (монголами) не было ссор, убийств и драк; друг к другу они относились дружески, и потому тяжбы между ними заводились редко, жены их были целомудренны; грабежи и воровство среди них неизвестны». Так описывал их человек сторонний, европеец. И это описание действия закона на людей дорогого стоит.
Принятый закон, по сравнению с современными законодательствами не был теоретическим и не действовал избирательно к бедным или богатым, властьимущим или рядовым жителям – он был для всех. Яса стала силой; люди, живущие под ней и люди призванные к ее исполнению заставили считаться с нею всех – и простолюдинов и богачей. Гений Чингизхана достиг этого строгостью, невзирая на чины и заслуги, и … умением выбирать людей, годных для такого рода деятельности. Законность пускает в народе корни лишь тогда, когда народ видит, что закон обязателен для всех – различий по рангам, положению, богатству просто нет и существование таких различий просто невозможно. А мы все удивляемся, почему в современных обществах преступления совершают все слои населения и почему многим это сходит с рук.
Надо отдать должное Чингизхану и его сподвижникам, занимающих очень высокие положения в империи и представляющие собой живое воплощение безусловного подчинения изданными ими самими законами. Такой пример, подаваемый самим ханом, оказывал благотворное влияние на нравы как всей административной системы империи, так способствовало и воспитанию народа в духе строгой законности.
Впоследствии подполковник Рэнк сказал об этом так: «Этот не умевший ни читать, ни писать деспот, исповедовал культ писаного закона. Не было государя, который соблюдал бы более добросовестно договор, заключенный между ним и государством. Среди самых ужасных депрессий, к которым он прибегал, его самые заклятые враги не могли указать ни на малейший каприз с его стороны». И это правда.
Вот как описывает Джувайни поступки главного блюстителя Ясы Чагатая: «Свое окружение и подчиненных он так сдерживал страхом Ясы и своею расправою за ее нарушение, что в его правлении кто бы не проезжал поблизости от его войска, не нуждался ни в авангарде, ни в конвое и, образно говоря, если бы какая либо женщина поставила себе на голову поднос золота и пошла бы одна, она бы ничего не боялась».
Чингизхан предполагал дать монголам такие законы, которыми могли бы руководствоваться как его современники, так и потомки. Свой юридический статус Яса сохраняла еще в 15-17 веках, в том или ином виде, в восточных областях Чагатайского улуса, в Моголистане, в законах хана Тауке.
Современная наука считает, что единый текст Ясы до нас не дошел, хотя великий русский ученый Л. Гумилев и утверждал, что она сохранилась. Но так как единого текста Ясы пока нет, то в этой небольшой книге предпринята попытка собрания сохранившихся фрагментов из разных источников и комментарии к ним. Разумеется
ВЕЛИКАЯ ЯСА
Я С А
Ст.1.
Поелику Всевышний отличил Чингисхана умом и рассудком от его сотоварищей и возвысил его над царями мира по бдительности и могуществу, то он без утомительного рассмотрения летописей и без докучного сообразования с древностями единственно из страниц своей души изобретал то, что известно из обычаев гордых хосроев и что записано о порядках фараонов и кесарей, и из ума-разума своего сочинял то, что было связано с устройством стран и относилось к сокрушению мощи врагов и к возвышению степени своих подвластных…
Соответственно своему мнению, как оно того требовало, положил он для каждого дела законы и для каждого обстоятельства правило и для каждой вины установил кару. А так как у племен татарских не было письма, повелел он , чтобы люди из уйгуров научили письму монгольских детей, а те ясы и приказы записали они на свитки, и называют они их Великой Книгой Ясы . Лежит она в казне доверенных царевичей, и в какое время станет хан на трон садиться или посадит ( на конь) войско великое, или соберутся царевичи и станут советоваться о делах царства и их устроении, те свитки приносят и по ним кладут основу дел; построение войска, или разрушение стран и городов по тому порядку выполняют.
В ту пору, как зачиналась его дело, и племена монгольские к нему присоединялись, отменил он дурные обычаи, что соблюдались теми племенами и признавались ими, и положил похвальные обычаи, коим всепрославленный им путь указует, и много среди тех приказов есть, что соответствует шариату.
(Джувейни)
Схолия
Яса построена просто и жестко, возможно, даже жестоко. Человеческое бытие трактует свои законы сосуществования людей между собой, иногда законы хороши, иногда плохи. Тираны и узурпаторы во все эпохи и у всех народов составляли законы «под себя», руководствуясь не общей пользой, а своим страхом за несправедливое правление, воровство государственной казны или обворовывание народов над которыми они правят, но, и как следствие, боясь последствий своего правления после к приходу к власти других людей. Законы раздувались, трактовались так, как было угодно власть держащим, без оглядки на жизнь подданных или граждан той страны, власть которой они узурпировали. Были и те, кто искренни хотел богатства и процветания своей стране, поэтому и законы были более или менее просты для понимания, их было сравнительно немного, но соблюдались они неукоснительно, чем способствовало и процветанию страны и уверенности граждан, что власть их не предаст и не обидит, а в случае беды будет защищать и справедливо судить. Такое государство легче управляется, народ более законопослушен, ибо уверен в своей защищенности и справедливости законов.
Обилие законов, иногда противоречащих друг другу, принимаемые людьми мало или совсем для этого не пригодными, порождает неразбериху и путаницу, непонимание законов простыми членами общества, их неспособность понять, что они делают правильно или неправильно, наказуемо ли их деяние или нет. Так и вершители правосудия часто также не знают правильно ли они понимают и применяют действующие законы, поэтому вынуждены трактовать их каждый на свой лад, нередко (и чаще всего) оправдывая порок и несправедливость, чем порождают недоверие и ненависть к правителям своей страны. Такая страна рано или поздно становится добычей недружественных соседей, а жители охотно становятся под знамена завоевателей в надежде на справедливость.