Великая кошачья революция
Шрифт:
Пушок гневно зыркал глазами. Но сделать ничего не мог – не злить же целую толпу вислоухих варваров. «Все-таки это какой-никакой, а дом. Собственный», – убедил себя беляк. Окончательно смирившись с кривыми очертаниями жилища, он повел строителей внутрь, чтобы в тенечке преподать им пару уроков современного языка.
К закату вислоухие уже вовсю галдели на новом наречии.
– Я все понять! Я говорю разговоры. Мы все теперь умный кошки! – от переизбытка чувств прораб обнял Пушка.
– Рад помочь, – кивнул Пушок и, хитро прищурившись, продолжил: – Запомните: когда придете в Мургипет, не говорите местным жителям, что всегда были добрыми и работящими. Пусть они думают, что кровожадные вислоухие варвары из Корширской провинции исправились. Тогда мургиптяне будут давать вам работу не только из практических соображений, но и от страха. И непременно добавляйте, что вас в одиночку перевоспитал Пушок.
Расчет хитрого кота оказался верен. Наивные вислоухие раструбили по всему Мургипту о том, что Пушок отговорил монструозных варваров нападать на миролюбивую цивилизацию. Да что там отговорил. Перевоспитал и научил работать! Изнуренные непосильным трудом мургиптяне не могли нарадоваться: за тридцать граммов мышатины вислоухие готовы были вспахать весь огород, а построить новый дом (смешно сказать) – за пять кило все той же мышатины. И это не говоря о шаурме из тушкана и дивных тапочках, мода на которые моментально распространилась на весь Верхний Мургипет.
Местные жители хоть и не простили страшное преступление Пушка, но потихоньку уже начали вести разговоры о возвращении злодея номер один из красной ссылки. И с каждым днем эти настроения, подпитываемые постоянными рассказами вислоухих, становились все сильнее. В какой-то момент особо прогрессивные мургиптяне даже стали высказывать крамольную мысль: «Имхокотус вон сколько лет у власти, а толку ноль. Другое дело – Пушок. Он, конечно, с судимостью, но зато как блестяще решил проблему с варварами. Вот какие коты должны стоять во главе Мургипта…»
Лишь один житель все так же ненавидел изгоя. Живодёрк не находил себе места из-за того, что вислоухих варваров усмирил этот блохастый раб, а не он – Великий изобретатель и Могучий ум современности. Коты на улице уже не кланялись ему. Светоч, каких мало, начал покрываться пылью в тени более актуального Пушка.
Как-то утром Живодёрк отправился во дворец фараона признаваться. Быстренько составленный доклад включал в себя следующие тезисы: «На самом деле это Живодёрк перевоспитал вислоухих, а злодей Пушок наглым образом присвоил себе чужие заслуги. Будучи слишком скромной натурой, изобретатель сначала постеснялся вывести изверга на чистую воду. Но гражданский долг обязывает, поэтому молчать он больше не в силах». Однако чистосердечное признание пшикнуло. Дворец встретил изобретателя страшным ударом: владыка Нижнего и Верхнего Мургипта, покоритель дальних провинций и кошачьих сердец, огненное светило современности, отец и кормилец своего народа, единственный и неповторимый фараон Имхокотус Десятый скончался. Правитель на рассвете вылез из своего кошачьего домика, чтобы понежиться в лучах еще не слишком жаркого солнца. Но для малахольного организма и этого оказалось достаточно. Когда фараон шел по саду, его свалил солнечный удар. Как назло, рядом никого не оказалось. Имхокотус в полуобморочном состоянии пополз под ближайшую пальму, чтобы укрыться от солнца. Увы, по дороге его продуло, и к дереву владыка добрался уже с изрядным насморком. Лежа под пальмой, он начал чихать. Чихи всколыхнули пальмовые листья, и с них в лицо Имхокотуса полилась роса. Отец и кормилец мургипетского народа захлебнулся насмерть.
Живодёрк медленно погружался в ступор. Вся его казавшаяся такой прекрасной и по-хорошему предсказуемой жизнь рушилась на глазах. Кто теперь будет покровительствовать его трудам? Лишь отчаянный крик смог вывести изобретателя из оцепенения. Это кричала Неферпусси.
– Не приближайтесь, паршивцы! Брысь от меня! – вопила она. – Мы с Имхокотей вчера тайно поженились. Поэтому вы должны обращаться со мной по-фараонски.
Кошку со всех сторон обступили коты-жрецы. Вперед выступил самый старый священнослужитель. Когда-то он был черным, как Неферпусси. Но теперь вся его шкура была испещрена благородной сединой.
– Мы знаем, что вы поженились, – спокойно ответил он. – Поэтому мы и пришли за тобой. По мургипетскому закону жена фараона должна покоиться вместе с мужем. Поэтому прими мои соболезнования, вдова нетленного Имхокотуса, и прошу: пойдем со мной. Мы уже положили тело твоего мужа в кошачий домик. Пора и тебе лечь рядом с ним. А потом мы замуруем вход, чтобы земной свет не отвлекал вас от путешествия по загробному царству…
– Стойте-стойте-стойте, – дрожащим голосом запротестовала Неферпусси. – Вышло недоразумение. Дело в том, что я теряла память. Временная амнезия, понимаете. И только сейчас я вспомнила, что на самом-то деле никакая я не Неферпусси, а Черная Красавица. И давным-давно я уже замужем за Пушком, который перевоспитал вислоухих. Понимаете, что это значит? Это значит, что вчерашний мой брак с Имхокотусом недействителен! Вот ведь незадача. Поэтому вы уж меня извините, но мне пора бежать. Настоящий муженек заждался!
Конец ознакомительного фрагмента.