Великая окопная война. Позиционная бойня Первой мировой
Шрифт:
К февралю 1916 года — началу наступления под Верденом — немецкие штурмовики внешне уже заметно отличались от обычных пехотинцев. Многие штурмовики носили стальную каску, в то время как большинство пехотинцев 5-й армии продолжали носить Pickelhaube со снятым шишаком. Штурмовики были вооружены ручными гранатами, каждый имел не менее десяти штук (столько, сколько мог унести). Гранаты носили в мешках, подвешенных через плечо. Другой отличительной особенностью штурмовиков было то, что они носили вместо сапог ботинки образца 1866 года с обмотками. На колени и локти штурмовики нашивали большие кожаные заплатки, иначе униформа быстро выходила из строя при постоянном ползании. В первом эшелоне наступления шли солдаты, вооруженные ручными гранатами. Винтовки они несли за спиной и не имели поясного ремня с патронными сумками. Запасные
Латы, кольчуги, панцири появились еще в бронзовом веке. К XIV веку головные уборы и доспехи, вспомогательные элементы и щиты представляли собой довольно разнообразный защитный комплекс. С появлением огнестрельного оружия все это роскошное убранство стало достоянием истории. Но идея бронезащиты не умерла. Ведь известно немало случаев, когда всего лишь металлическая пуговица или табакерка чудесным образом спасала жизнь своего владельца. Например, при покушении на Столыпина пуля, направленная прямо в сердце, попала в орден Святого Владимира и ушла в сторону, нанеся только тяжелое ранение. Заядлые дуэлянты иногда поддевали под верхнюю одежду потайной панцирь — нарушая неписаный кодекс чести, они сохраняли себе жизнь. Солдатам скрывать броню не было нужды. Не обошлось и без экзотики: французский маршал Вобан (XVII век) рекомендовал солдатам атаковать вражеские редуты, держа перед собой мешок с овечьей шерстью, в котором должны были застревать пули.
Окопная война вскрыла все устаревшие и отжившие методы ведения войн. Совершенствование точности (меткости) и дальнобойности огнестрельного оружия в течение XVIII столетия, а также развитие тактической мысли о будущих войнах и о поле боя привели к уверенности, что многие прошлые методы и вооружения, как например, стальная каска, броневые кирасы, ручные гранаты, морально устарели и никогда более не понадобятся. Природа окопной позиционной войны во многом опровергла эти скоропалительные выводы и возродила многие вещи, которые к тому времени считались безнадежно устаревшими реликтами военной истории. Возросшая точность и дальнобойность оружия в сочетании с новыми тактическими приемами в течение XIX века упразднили многое из традиционной экипировки — в том числе стальной шлем, защитные доспехи, ручные гранаты. Но осадный дух траншейной войны требовал извлечения из запасников истории этих устаревших к тому времени понятий.
Правда, в тяжелой кавалерии шлем и кираса дожили до начала XIX века. Но это были, так сказать, последние рецидивы прошлого. А интерес к индивидуальной бронезащите на новой основе возник в конце того же столетия. Стимулом стало, с одной стороны, увеличение мощи и совершенствование армейского оружия, появление новых его видов, например автоматического, а с другой — успехи металлургии. Но если стальная каска почти сразу прижилась в войсках, то развитие прочих носимых средств защиты солдата прошло сложный путь. Недаром даже в наши дни не определился какой-то оптимальный вид подобного доспеха. Хотя это вполне понятно: слишком уж разнообразны современные боевые задачи, а значит, и требования к соответствующему снаряжению, в том числе сугубо оборонительному.
Первые работы в данной области были инициированы еще Англо-бурской и Русско-японской войнами (соответственно 1899–1902 и 1904–1905 годы.). А уж Первая мировая породила массу изобретений и образцов персональной брони. Тогда же определились основные типы защитных средств: панцири; устройства, крепящиеся на стрелковом оружии; переносные щиты; укрытия, перекатываемые на колесиках по полю боя; всевозможные их комбинации. Но если о панцирях и бронежилетах сейчас говорят и пишут много, то остальные типы индивидуальной защиты как-то отошли в тень.
Мобильные щиты для пехоты начали применяться в конце XIX века. Индивидуальные защитные средства стали широко использоваться во время Русско-японской войны. Еще при осаде Порт-Артура японцы ходили на русские позиции, прикрываясь 20-килограммовыми щитами английской работы длиной в метр и шириной с полметра. Однако в России подобные средства испытали чуть ли не на 20 лет раньше — в 1886 году. Это были легкие стальные щиты конструкции полковника Фишера и датского капитана Голштейна. К числу
Из всего разнообразия индивидуальной бронезащиты русские военные больше доверяли именно щитам. Ведь панцирь часто провоцировал более тяжелые раны, так как, пробив броню, пуля начинала кувыркаться и увлекала с собой металлические осколки панциря. По-настоящему эффективного образца индивидуальной бронезащиты не было тогда ни в одной армии мира.
Легкий передвижной (колесный) броневой щит (Франция)
Легкий броневой подвижный щит «Эго-танк»
То, что начали именно со щитов, было отнюдь не случайным. В то время еще толком не знали, как подействует на тело бойца пуля, с силой ударившая в нагрудный панцирь. А носимый щит, находящийся на некотором расстоянии от тела, хорошо амортизировал удар. К тому же в боевых действиях преобладал фронтальный огонь, и круговой защиты солдата не требовалось. Во время Первой мировой различные мобильные щиты применяли многие страны. Применялись щиты для защиты и передвижения нескольких человек, но они оказались непрактичными из-за большой массы. Для их передвижения требовались ровные поверхности, но в Большой мировой войне применялось большое количество тяжелой артиллерии, и местность была разбита и перепахана снарядами. В итоге щиты катить было невозможно и можно было переносить их только на руках.
Но в мировую войну ассортимент личного защитного снаряжения заметно расширился. Русский крепостной щит с двойным полотном рассчитан на сопротивление винтовочной пуле. Щит спроектирован на два стрелка, но может быть построен щит и для одиночного стрелка. Длина полотна щита по линии огня 1,2 м; высота щита, считая по вертикали от линии огня — 0,5 м; общая высота щита 0,76 м. Полотно щита расположено под утлом 450 к ожидаемой траектории пули в средней его части. При поднятом щите основание бойницы превышает гребень бруствера на 4 см. Основное полотно щита состоит из двух стальных листов — наружного толщиной 3 мм и внутреннего — 2 мм, с прокладкой между ними туго спрессованной волокнистой массы толщиной около 30 мм (один из первых образцов комбинированной брони!); общая толщина щитового полотна — около 35 мм. Оба листа прочно скрепляются между собой; полотнище щита имеет две бойницы размером 15x7,5 см, закрываемые броневыми заслонками толщиной 6 мм. Опорами щита служат две стойки, щит скрепляется шарнирно с анкерными болтами, заделанными в бетонный бруствер. В поднятом положении щит удерживается при посредстве двух упоров, которые верхним концом шарнирно соединены с полотном щита, а нижним концом упираются в выступ металлической коробки (основание), укрепленной в бруствер на высоте локтевого уступа. В опущенном положении щит ложится на указанные выше коробки, а упоры удерживаются в сложенном состоянии при посредстве пружинных захватов.
Крепостной стрелковый щит профессора Голенкина. Россия
В поднятом положении щит служит для укрытия стрелков во время стрельбы, а в опущенном положении служит защитой во время перерывов стрельбы, когда бойцы располагаются на стрелковой ступени. Вес съемного щита около 59 кг, вес установочных частей 15,95 кг.
Легкие броневые подвижные щиты Качуровского, Розенберга (Россия). Легкие броневые бойничные щиты