Великая отечественная война: Как это было

Семененко Валерий Иванович

В британской зоне оккупации уровень промышленного производства составил не более 15 % в сравнении с 1936 г., в зоне США— 13 %. В результате англо-американских бомбардировок 25 % домов оказались разрушенными, а в крупных городах — половина. Исключением являлись, пожалуй, только Висбаден и Гейдельберг. К миллионам бездомных присоединились те 12 млн немцев, которые уезжали, а чаще — изгонялись из Восточной Пруссии, Чехословакии, Польши. Венгрии, Украины. Прибалтики.

Планомерное разрушение промышленности Германии привело к тому, что к 1947 г. вывоз различных видов сырья составил 64 % от ее экспорта, а товаров — лишь 11 %. Между тем в 1938 г. это соотношение являлось противоположным — 10 и 77 %

соответственно. В американской зоне оккупации 81 % жилого фонда оказалось непригодным для проживания, в советской зоне более 25 млн

немцев были бездомными. Из 985 мостов в англо-американской зоне разрушенными являлись 740. Нищенским оставалось продовольственное снабжение населения, которое и ранее не превышало 2 тыс. килокалорий в сутки. Житель Гамбурга ежемесячно получал 10,1 кг хлеба.

1.5 л обрата, 500 г сахара, 450 г мяса, 125 г творога,

62.5 г сыра, 300 г рыбы. 200 г масла и ряд других продуктов, что составляло в день 1375 килокалорий. В американской оккупационной зоне суточный рацион был равен 1500 ккал, во французской — от 750 до 1200. Конечно, такое положение представляло резкий диссонанс с 1936 г., когда калорийность превышала 3100 ккал.

По распоряжению Сталина берлинцам уже в мае— июне было поставлено 96 гыс. т зерна, 60 тыс. т картофеля, 50 тыс. голов скота, сахар, жиры, кофе и другие продукты. 31 мая вышло постановление Военного Совета 1-го Белорусского фронта № 080 о снабжении молоком детей Берлина. Однако все эти продукты были германскими.

Остро недоставало топлива: хотя на складах находилось 5 млн т угля, его ежедневное использование упало с 400 тыс. т до 25 тыс. т. Недельная зарплата рабочего-шахтера, составлявшая 60 марок, оказалась втрое меньше, нежели стоимость 5 яиц на черном рынке.

К чести Британии надо сказать: летом 1945-го — в начале 1946 г. она ввезла в свою зону оккупации продовольствие для 22 млн человек. Этот шаг привел к тому, что в июне 1946 г. английское правительство ввело карточки на хлеб для своих граждан сроком на 2 года.

Пострадали от войны, естественно, и другие страны и континенты. Во Франции урожай хлебов 1945 г. составил половину от довоенного уровня, страна лишилась 65 % паровозов и торговых судов. Не работал мощный порт в Тулоне, парализованы транспортные артерии Кале, Булони, Бордо, Дюнкерка. Полгода не функцио-

нировала система датско-бельгийских каналов, на севере Голландии были разрушены все мосты, затоплено 40 тыс. га датских пахотных земель. Галопирующая инфляция разваливала валютно-финансовые структуры Венгрии, Гфсции, Бельгии, Германии, Норвегии.

Две трети крупного рогатого скота, 25 % виноградников, большинства главных железных и шоссейных дорог лишилась Югославия. Даже Британия потеряла 25 % национального богатства. Но самое ужасное в том, что такие потери материальных средств имели место, несмотря на невозмутимое, смиренное и лишь изредка враждебное отношение большинства западноевропейцев к германской армии. Более того, дурное наследие войны часто вынуждало население выдавать немцам саботажников и борцов Сопротивления.

В последние месяцы войны германская пропаганда небезуспешно разъясняла жителям и армии план секретаря Министерства финансов США Г. Моргентау: превращение Германии в пастушескую, аграрную страну. В унисон с критикой таких целей Геббельс, как правило, острил: Рузвельт — болтун у камина со слабым знанием географии, а Черчилль — просто горький пьяница. Действительно, в июне 1944 г. Г. Моргентау в докладной записке президенту предложил разделить Германию на семь или более мини-государств. Их планировалось развивать как исключительно сельскохозяйственные, с преобладанием пахотных и пастбищных земель, к тому же под 20-летним контролем стран-победителей. Символично

само название проекта: «Программа предотвращения развязывания третьей мировой войны Германией». На конференции в Квебеке (11—19 сентября 1944 г.) этот план был парафирован Рузвельтом и Черчиллем. Несмотря на протесты более дальновидных политиков, 11 мая 1945 г. вышла директива N2 1067 (под грифом «Совершенно секретно»), согласно которой германская индустрия

не подлежала восстановлению до уровня великой державы, а снабжение продовольствием должно было осуществляться в размерах, исключавших голод, социальные беспорядки, эпидемии, которые могли угрожать оккупационным войскам.

Основным методом ликвидации германской промышленности с согласия четырех держав-победителей служил метод демонтажа. Странно, что за него высказался и Черчилль, который на заседании Кабинета министров 5 октября 1943 г. утверждал: «После войны Германию следует усилить и использовать против России».

Демонтажу подвергались по первоначальной схеме 1740 предприятий в западной зоне оккупации и 1921 — в советской. Впоследствии это количество Англия и США в своих зонах существенно уменьшили.

Стремясь избавиться от конкуренции Германии, державы Запада, особенно Франция, до начала 1946 г. крайне злоупотребляли своими правами. Представители Парижа безжалостно разрушали часовую промышленность в Шварцвальде. Путем махинации с ценами и курсом валют они вывезли из своей зоны оккупации 165 млн долларов. Крайне необъективными были многие органы французской прессы, клеймившей политических деятелей Германии вне зависимости от их позиции. Так, одного из виднейших социал-демократов К. Шумахера — инициатора воссоединения Германии — в статьях именовали не иначе как «второй Гитлер». Между тем мало кго так пострадал в личном плане от неурядиц войны, как он: в 18 лет потерял правую руку, в 47-летнем возрасте — левую ногу, сидел в нацистских концлагерях.

С первых недель пребывания на оккупированной территории бывшего третьего рейха советская администрация и воинские части начали конфисковывать и вывозить в СССР мебель и другую домашнюю обстановку из оставленных немцами квартир, медицинское оборудова-

ние, велосипеды, пишущие и швейные машинки, пианино, аккордеоны и т. п. Каждый военнослужащий Красной Армии получил право раз в месяц высылать на родину из Венгрии, Австрии, Германии, Румынии посылку весом до 10 кг. Генералитет вывозил трофеи пульманами и грузовиками. Получив право на печатание оккупационных марок, руководители советской части Контрольного Совета по управлению Германией тем самым стимулировали процесс массового приобретения солдатами и офицерами потребительских товаров, особенно часов, фотоаппаратов, ювелирных изделий, фарфора, бижутерии и других вещей. Военнослужащие прекрасно знали, каким богатством они будут являться в разоренном Советском Союзе, и ранее не отличавшемся изобилием.

Недобросовестные сотрудники «Полевой почты», зная, что у солдат времени всегда в обрез (за опоздание из увольнения могли обвинить и в дезертирстве), намеренно затягивали проверку содержимого посылок. Поэтому часть клиентов просто бросала их, иногда — топтала ногами, уничтожая приобретенное. Оставшееся невредимым почтовые служащие, естественно, переадресовывали своим родственникам.

Вывоз имущества из оккупированной Европы приобрел такие масштабы, что многие советские дивизии добирались домой пешком —для их перевозки не хватало автотранспорта и вагонов. Так. солдаты 37-т корпуса шли от Граца к Констанце, затем на полпути повернули и в походных колоннах достигли Винницы. Зато в дороге солдаты приобрели вид военнослужащих Красной Армии, избавившись от привычных мундиров венгерского, румынского, иногда немецкого производства, но с советскими петлицами.