Великая Российская трагедия. В 2-х т.
Шрифт:
Надо отметить, что в российской печати много писалось о том, что Баранников был снят в связи с тем, что пришел к выводу (или дал себя убедить), что политика Ельцина наносит ущерб национальным интересам России. И якобы вступил в тайный союз с Руцким и Хасбулатовым. [33]
Однако начальник Московского управления безопасности, член политсовета "Демроссия" Севастьянов заявил в узком кругу друзей, что готов занять пост министра безопасности России. Но, по его словам, это сейчас невозможно из-за недостаточной решительности Ельцина.
33
"Известия", 3 ноября 1993 г.
Севастьянов сказал им также, что выход из нынешнего противостояния законодательной и исполнительной властей возможен лишь при применении "репрессивных мер к противникам реформ". Он пояснил в этой связи, что речь идет об аресте или интернировании лидеров оппозиции, а также руководства Верховного Совета.
Баранников на докладе у Президента 26 июля 1993 года четко заявил, что не видит возможности выхода из кризиса путем "силового решения".
Тогда он был смещен — с нарушением закона "О безопасности" и Конституции страны, где предусматривается право Верховного Совета давать или не давать согласие как на назначение, так и на снятие ряда министров, в том числе — безопасности, внутренних дел, иностранных дел и др.
По якобы аналогичным причинам был ранее снят с должности и “человек № 2”в МВД — генерал Дунаев. Первое предположение, возможно, правильное. (За исключением того, что он “вступил в союз с Руцким и Хасбулатовым” — никакого “союза” и в помине не существовало.) Второе — просто нелепое. Откровенно говоря, снятие Баранникова было для меня полной неожиданностью. Другое дело — я знал об определенных противоречиях между ним и “ближайшими”. Скорее всего, подозрительный Ельцин как известно, легко поддающийся внушению, заподозрил “связи” Баранникова с Хасбулатовым. На самом деле ничего подобного не было. И я бывал часто недоволен Баранниковым и публично делал замечания в адрес его ведомства. А о какой-то “близости” Дунаева к руководству Парламента и речи не могло идти. Они оба, также как и многие другие, пали жертвой подозрительности Ельцина. После снятия Баранникова печать заговорила о претендентах — Варове, Юшенкове, Степашине. Но Степашин им нужен был в Верховном Совете — он пытался влиять на депутатов, подогревал “антихасбулатовские настроения”. Вполне могло статься, что эти люди хотели занять эту вакансию. Но тогда не оставалось бы сомнений в подготовке к перевороту — а этого, естественно, заговорщики боялись пуще всего. Однако эта подготовка осуществлялась и через разгром органов безопасности, удаление профессионального ядра из его состава. Видимо, Ельцин специально решил не спешить с руководителем МБ, оставив Галушко “исполняющим обязанности” — любимый метод секретарей обкомов партии в прошлом — “подвесить” в неопределенном состоянии. Демонстративные посещения в последние месяцы Б.Ельциным воинских частей (как раз тех, которые были непосредственно затем задействованы в расстреле Парламента) укрепили меня в мысли о готовящемся государственном перевороте. Да и не только меня — многих представителей оппозиции, независимых наблюдателей. Показательно, что проправительственная пресса их тогда высмеивала: у страха, мол, глаза велики. Даже Филатов, мой бывший “зам”, оскорбительно прокомментировал мои предупреждения относительно наличия заговора в Кремле против Конституции.
“Известный генерал” Дмитрий Якубовский, друг Кобеца, Шумейко, адвоката Макарова и прочих, сообщил, что еще в июле был разработан план, в соответствии с которым блок “Хасбулатов-Руцкой” должен быть устранен с политической арены “до ноября”. [34]
А он, оказывается, был “ввезен” из Канады в Кремль для подготовки компромата на Руцкого и Хасбулатова. Это, разумеется, составляло часть блока общего плана по свержению конституционного строя. Если Хасбулатов оказался бы дискредитированным, проблема “устранения” Верховного Совета, а, следовательно и Конституции, значительно облегчалась. Это понимали заговорщики. Собственно, и устранять не пришлось бы: там были такие деятели, которые на потеху всему миру готовы были устроить “драчку” за председательское место! Даже зная, что “победитель” не успеет и сесть в председательское кресло. Такие политики всегда были среди секретарей обкомов — Ельцин не одинок в этом отношении. Не одинок.
34
“Известия”, 3 ноября 1993 г.
За несколько дней до объявления Указа № 1400 работникам силовых министерств, а заодно и президентской охране (ГУО РФ) “вдруг” повысили зарплату — в среднем в 1.8 раза. Что здесь интересно, так это следующее обстоятельство — всего за две недели до того силовые министерства (по инициативе министерства обороны, в котором офицеры в большинстве частей месяцами не получали денег, а в августе денежное довольствие во многих частях было выплачено лишь на 40 процентов) попытались “выбить” из Совмина повышение зарплаты. А ведь мы в Верховном Совете настаивали на выплате Минобороны и МВД задолженности перед этими ведомствами. Министр финансов отказался выполнять Постановление Верховного Совета и финансировать армию и МВД. Тогда им отказали. И вдруг — такая щедрость. Все это также свидетельствует о том, что Президент вовсе не спонтанно подписал 21-го Указ № 1400, как преподносили это событие пропрезидентские СМИ на первом этапе.
Да и пресс-секретарь Президента несколько опрометчиво признал, что Ельцин давно и сознательно готовил государственный переворот: “Неужели кто-то думает, что документ (Указ № 1400) был написан за несколько часов и Президент с ходу его подписал?! Это результат длительных проработок, в которых принимала участие большая группа юристов, в том числе из Правового управления при президенте, всего около 40 человек. К 21 сентября работа была завершена, “правовые аспекты проработаны”, Президент посмотрел и одобрил Указ”. [35]
35
"Общая газета", № 11/13, октябрь 1993 г.
22 сентября, на следующий день после подписания Указа, ряд московских клиник получил предписание подготовить койки и средства для приема возможных пострадавших. В тот же день МВД бросили еще одну (после повышения зарплаты) “кость”: Совет Министров принял постановление об “усилении патрулирования” с привлечением военнослужащих (привлекаются целых 34 тыс.военнослужащих), об увеличении штата МВД на 45 тыс.человек, о возрождении ДНД (чего милиция давно добивалась). Минфину было дано указание изыскать средства на содержание новых 45 тыс. милиционеров. Одновременно с этим решено, что с 1994 г. 70 тыс. призывников будут направляться на комплектование внутренних войск. Для патрульно-постовой службы выделяются специальные помещения, будут строиться минигородки милиции. Наконец, создаются оперативные группы по контролю над рынками, “толкучками” и вообще “местами торговли товарами народного потребления и сельскохозяйственными продуктами”. А это — возможность для обогащения целого слоя бюрократии. Тоталитаризм в огромной степени усиливает бюрократические начала в государстве, душит формирование гражданского общества. Способствует быстрому развитию элементов военно- полицейского государства (одно МВД уже напоминает то, что было при Берии).
Подготовка карательных сил
Как и в августе 1991 года, Кремль подготовил огромное количество войск для ввода в Москву. Хотя и решил обойтись без армии, всецело полагаясь на спецчасти МВД Ерина. Армии все же Ельцин не доверял и боялся ее. 22 сентября радио “Свобода” сообщило, что Тульская дивизия ВДВ уже несколько дней находится в состоянии повышенной готовности. Не знавшие ничего о грядущем Указе № 1400, десантники думали, что их бросят в Абхазию. Военнослужащим дивизии обещали также платить зарплату в ближайшее время в долларах. [36]
36
"Правда", 22 ноября 1993 г.
В состоянии повышенной боевой готовности задолго до событий 3-4 октября и даже до подписания Указа № 1400 была и Псковская дивизия ВДВ. А дивизии им.Дзержинского, Таманская и Кантемировская были раньше времени переведены на зимние квартиры, что позволяло привести их в состояние боеготовности за 2 часа. [37]
В 16.00 21 сентября было проведено окончательное совещание лидеров заговора (Ельцин, Ерин, Козырев, Черномырдин, Шумейко, Батурин, Грачев, Филатов). Немедленно после этого Коржаков и Барсуков стали прощупывать части с целью определения наиболее “надежных” и беспринципных, готовых на все ради чинов и денег, не доверяя военным руководителям Минобороны. Их отбирали и продвигали к Москве (так поступили, к примеру, с Тульским учебным полком погранвойск). [38]
37
"Аргументы и факты", № 44, 1993 г.
38
Там же.
Затем расформировали батальон десантников, куда был приглашен Хасбулатов (вместе с Ачаловым) зимой и тепло встречен личным составом. Его куда-то перебросили. Правда, как мне сообщали позже этот батальон не подчинился преступному приказу и стал прорываться к Москве. Но был блокирован соседней бронетанковой частью и многие офицеры пали. Честь им и хвала! Благодарю их от имени государства Российского, к которому мой род причастен более пяти столетий.
В Москву начинали стягивать ОМОН со всей России (в конце концов в Москве оказался ОМОН из 47 республик, краев и областей: кажется, только Татарстан отказался прислать своих). Журналист Г.Овчаренко, специализирующийся на криминальной тематике, с изумлением обнаружит вскоре в оцеплении “Белого дома” знакомых участковых, сыщиков из МУРа и даже работников ОВИРа. [39]
39
"Правда", 2 октября 1993 г.