Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты
Шрифт:
Хочу сказать, что до обнаружения «Списка делегации Риббентропа» вероятность приезда с этой делегацией в Москву Гитлера, на мой взгляд, не превышала 5 %. Найденный список увеличил эту вероятность сразу до 50 %. Присутствие в составе этой делегации Евы Браун повышает ее до 75 %, а идентификация сопровождающего ее охранника как Раттенхубера – даже до 90 %.
Так что российским и германским историкам и ведомственным архивистам пора предъявить подлинные документы об этой поездке, а то могут опоздать, и истина будет установлена без них.
Перечисленные факты и кино– и фотодокументы позволяют сделать следующие выводы.
1. Сталин пригласил Гитлера в Москву, и приглашение было принято.
2. Гитлер
3. Этим Гитлер проявил величайшее доверие к Сталину, что подчеркивает приезд в составе делегации его пассии Евы Браун со своей сестрой Ильзе Браун под псевдонимами.
4. Тот факт, что должна была состояться встреча первых лиц, подтверждают и фото этих встреч, на которых постоянно присутствует Сталин. Это означает либо то, что Гитлер тоже был там, но «не попал в объектив», либо то, что все его полномочия были переданы Риббентропу (о чем свидетельствует выданная ему Гитлером доверенность).
Берлинские «университеты» для советской оборонной промышленности. Советские авиационные комиссии и делегации в 1939–1941 гг
Одним из самых важных для понимания советско-германских предвоенных отношений в 1939–1941 гг., но, тем не менее, малоизученных направлений удивительного военно-технического сотрудничества являются непрерывные поездки в этот период советских делегаций и комиссий в Германию, а немецких – в СССР (о последних почти нет никаких сообщений). Вопрос о необходимости немедленной отправки советских специалистов в Германию впервые был поднят в Политбюро 4 сентября 1939 г., на 10-й день после подписания договора о ненападении между СССР и Германией и на следующий день после объявления Англией и Францией войны Германии. Такая близость дат вполне могла означать, что Сталин боялся объявления войны со стороны этих стран и Советскому Союзу в тот момент, когда советские войска вступят на территорию Восточной Польши в соответствии с имевшейся договоренностью об этом с Германией. Оказывается, такой вариант был возможен в соответствии со статьей 1 англо-польского договора от 25 августа 1939 г. и пунктом 1b специального протокола к нему (см. Приложение 1). Поэтому надо было срочно готовиться к большой войне, для чего совершить качественный скачок в военной технике. Помощь в этом деле в сложившейся ситуации могла оказать и оказывала только Германия (особенно после начала Финской войны, когда правительство США наложило «моральное эмбарго» – запрет на поставку авиационных технологий в СССР).
Долгие годы в нашей стране тема поездок в Германию советских комиссий в предвоенный период оставалась одной из самых запретных. Первым рассказал о них в своей книге «Цель жизни» выдающийся авиаконструктор, начальник ОКБ и замнаркома авиапромышленности А. C. Яковлев:
«Вслед за пактом о ненападении было заключено также и экономическое соглашение, по которому Советский Союз обязывался поставлять Германии некоторые виды сырья в обмен на немецкое оборудование и машины, в том числе самолеты.
Для реализации этого соглашения в Германию выехала торговая делегация [9] во главе с И. Ф. Тевосяном. В авиационную группу делегации вошли А. И. Гусев (руководитель), И. Ф. Петров, Н. Н. Поликарпов, В. П. Кузнецов, П. В. Дементьев и я, а также ряд инженеров разных специальностей. В задачу группы входило ознакомление с немецкой авиационной техникой и выбор наиболее интересных объектов для закупки.
Таким образом, совсем незадолго до войны мне пришлось побывать в Германии. И хотя между нашими странами был заключен договор о ненападении, все мы знали, что фашизм есть фашизм и что рано или поздно, а воевать с фашистами придется. В один из первых дней пребывания в Берлине нас принял генерал-полковник Удет – заместитель Германа Геринга, бывшего в то время министром авиации. Генерал Удет ведал
9
Она называлась не делегацией, а комиссией. – А. О.
Удет – известный военный летчик Первой мировой войны, а также инженер-конструктор. Незадолго до нашего приезда ему удалось установить мировой рекорд скорости на одном из самолетов Хейнкеля, с которым они были большими друзьями.
С первой же встречи Удет произвел на меня хорошее впечатление – невысокий, плотный, с открытым приятным лицом, живой в обращении. Он сразу заявил, что по указанию Геринга покажет нам все самолеты, моторы и предметы оборудования, состоящие на вооружении германских ВВС. Для начала он предложил продемонстрировать немецкую технику на земле и в полете на аэродроме Иоганишталь под Берлином; затем проехать по авиационным заводам Юнкерса, Хейнкеля, Мессершмитта, Фокке-Вульфа, Дорнье; повидаться там с конструкторами; выбрать то, что мы захотим приобрести, а потом еще раз встретиться для окончательных переговоров. Такая программа с нашей стороны возражений не встретила, и на другой же день состоялся показ в Иогаништале.
На линейке аэродрома в строгом порядке, как на параде, было выставлено много различной военной техники, двухмоторные бомбардировщики “Юнкерс-88” и “Дорнье– 215”, одномоторные истребители “Хейнкель-100” и “Мессершмитт-109”, разведчики “Фокке-Вульф-187” и “Хеншель”, двухмоторный истребитель “Мессершмитт-110”, пикирующий бомбардировщик “Юнкерс-87” и другие самолеты. Около каждой машины замерли по стойке смирно экипажи – летчики и механики.
Нас встретили многочисленные чины министерства авиации во главе с Удетом. Для начала Удет пригласил нашего главу – Тевосяна к самолету связи “Шторх” (“Аист”), сел на пилотское кресло и предложил Ивану Федоровичу занять место пассажира. Запустили мотор, и прямо с места, с очень коротким разбегом Удет поднял машину в воздух, в течение нескольких минут покружил на небольшой высоте над нами и с блеском приземлился точно на стоянку.
Тевосян вышел из самолета и похвалил машину. Позже этот самолет Геринг нам подарил… Затем мы приступили к осмотру выставленных самолетов. Нам были названы их летно-тактические данные, особенности вооружения и оборудования. Когда осмотр закончился, самолеты один за другим с интервалом в одну-две минуты поднялись в воздух, на бреющем полете прошли над нами и в таком же порядке выполнили посадку. Все было организовано образцово. По-видимому, такие показы устраивались не в первый раз и не только для нашей делегации.
Мы вернулись в “Адлон” под сильным впечатлением виденного. Однако нашего генерала Гусева одолевали сомнения: не могли же немцы показать нам действительный уровень военной авиационной техники. “Наверное, нас считают дураками и показали старье, а не современные самолеты”, – говорил он.
Признаться, меня тоже смущала откровенность при показе секретнейшей области вооружения. Действительно, может быть, нас водят за нос, втирают очки, пытаясь продать устаревшие типы самолетов? После зрелого размышления мы решили, однако, пока не спешить с окончательным заключением, а побывать на заводах. Там будет виднее.
И действительно, поездка по заводам во многом помогла рассеять наши сомнения. Серийное производство самолетов и моторов, характер технологической оснащенности заводских цехов довольно убедительно говорили о том, что показанное в Иогаништале и есть основа технического оснащения “Люфтваффе” – военно-воздушных сил гитлеровской Германии. Однако некоторые члены нашей комиссии держались другого мнения. “Старье, барахло, настоящую, современную технику скрывают, покупать нечего” – вот что они нам твердили…