Великие битвы великой страны
Шрифт:
– На дудке? – переспросил офицер. – Ну разве что на дудке, – и опять улыбнулся.
Ночь была новогодняя. Выпил офицер чарку, потом вторую. В глазах появились веселые огоньки.
Может, если бы не выпил офицер в эту ночь лишнюю рюмку, так бы и остался Митька на большой дороге. Да от вина человек добреет. Взял гвардейский офицер с собой Митьку в Питер.
В Питере
И началась у Митьки новая жизнь. Живет он в самом Питере на Невском проспекте, у поручика лейб-гвардии императорского
Гвардейский поручик Митьке нравился. Молод, весел поручик. Ростом высок, статен, а как наденет парадный мундир – глаз не оторвешь. А главное, Митьку не обижает. И Митька в лепешку готов разбиться, лишь бы угодить поручику. Кофе научился варить. Сапоги чистил так, что они за версту блестели; за табаком бегал, парик расчесывал. Был Митька вроде как денщик.
А еще Митька бегал на Литейный проспект, к дому генерал-аншефа [2] Федора Петровича Разумовского и там через девку Аглаю передавал для генеральской дочки от гвардейского поручика записочки и приносил ответы. Нравилось это Митьке. И дочка генеральская нравилась. Стройная, белокурая, не то что деревенские девки.
2
Генерал-аншеф – чин, предшествующий званию фельдмаршала.
А еще Митька любил, когда поручик про войну рассказывал. Здорово рассказывал! У Митьки даже дух захватывало.
Пробыл Вяземский на войне год. Воевал с турками, к Черному морю ходил, реку Рымник переплывал, на стены турецкой крепости лазил.
Слушает Митька. А самому кажется, что это вовсе не поручик Вяземский, а он, Митька, вплавь через реку Рымник перебирается, лезет на стену турецкой крепости и гонит турка к Черному морю.
– Ну как, пойдешь в солдаты? – спрашивает поручик.
– Пойду, – отвечает Митька.
А вечерами, бывало, собирались у поручика товарищи. В карты начинали играть. Митька и здесь в услужении: вино разливает, пустые бутылки на кухню относит. Потом поручик заставляет Митьку на дудке играть. Играет Митька – все смеются. И Митьке весело. Нравились Митьке поручиковы товарищи. Шумят, кричат, все молодые, шпорами звенят. А потом Митька двери за каждым закрывает и каждый дает Митьке по полкопейки. Проводит Митька гостей – поручика укладывает спать: стянет сапоги, мундир снимет, уложит Вяземского в постель и одеялом еще прикроет.
Останется Митька один. Наденет на себя гвардейский мундир, шпоры прикрепит, шпагу нацепит. Сядет Митька за стол, нальет рюмку вина, подымет, выпьет.
Эх, и жизнь! Нравилась эта жизнь Митьке.
Человека убили
Заспорили как-то поручик Вяземский с драгунским майором Дубасовым, кто важнее: офицер гвардейский или армейский.
– Гвардия есть опора царя и отечества! – кричал Вяземский. – Гвардии сам Петр Великий положил начало.
– Опора, да не та, – отвечал Дубасов. – Гвардейские офицеры – одно только название, что гвардия. Сидите в Питере, на балы ходите. А кто за вас отечество защищает, кто кровь проливает? Мы, армейские офицеры.
Обозлился Вяземский, полез в драку. Только Дубасов был умнее – драться не стал, а бросил к ногам поручика перчатку: вызывал Вяземского на дуэль – стреляться.
Узнал Митька о случившемся, думает: «Как так, из-за такого дела – и стреляться? Мало ли на селе мужики спорят. Так ежели из-за каждого спора стреляться, скоро и живых не останется».
Достал поручик ящик с пистолетами, почистил, щелкнул Митьку по носу и поехал за секундантом.
Лег поручик в этот день раньше обычного. Лег и сразу заснул.
А Митьке не спится. «Как это так? – думает. – Завтра стреляться, а он хоть бы хны».
Утром, еще не рассвело, приехал за поручиком секундант.
Оделся поручик, умылся, выбежал на улицу и сел в возок.
– А как же я? – остановил его Митька.
– Что – ты? – говорит поручик. – Сиди дома, вари кофе. Через час буду. – Потом подумал, добавил: – А коли беда случится, поезжай, Митька, в Рязанскую губернию, разыщи поместье Василия Федоровича Вяземского, скажи: мол, так и так. У него и останешься. Понял?
– Понял, – ответил Митька, а самому про это и думать страшно.
И стал Митька ждать поручика. Ждет час, второй, третий. Нет поручика. «Ну, – решил Митька, – убили».
А вечером поручик вернулся. Весел, насвистывает что-то. Бросился Митька к нему.
– Ну как? – спрашивает.
– Что – как?
– Ну, дувель эта самая…
– А, дуэль! – усмехнулся поручик. – Что дуэль… Застрелил я его. Вот и все. – И щелкнул Митьку опять по носу. – Только утром это еще было.
А у Митьки от этих слов как-то и радость прошла. «Чего стрелялись? – думает. – За что человека убили?»
На войну
Не сошла поручику дуэль с рук.
Про убийство майора Дубасова узнала сама императрица Екатерина Великая. Приказала она разжаловать поручика из гвардейских офицеров и направить в действующую армию.
А в это время как раз война с турками шла. Русские осадили турецкую крепость Измаил. Под Измаил и послали Вяземского.
И стал он теперь не гвардейский офицер, а просто поручик армейский.
– Плохи наши дела, – сказал поручик Митьке. – Опять на войну. Да нам не привыкать! На войне еще интереснее.
И Митька думает: интереснее. А все же из Питера уезжать жаль. Да и не знает Митька, что с ним будет. Говорит поручику:
– А что со мной будет?
– Поедешь, – отвечает Вяземский, – в Рязанскую губернию.
– Во те раз! – опешил Митька. Смотрит на поручика, чуть не плачет.
Походил, походил, а потом подошел к Вяземскому, говорит:
– А возьми меня, барин, с собой!
– Как – с собой? – удивился поручик.
– На войну, – отвечает Митька.
– На войну?
– На войну.