Великий диктатор
Шрифт:
Бежал в полной темноте и матерился от боли, от возмущения и от переполнявших меня ещё сто тысяч пятьсот других эмоций. Пока не споткнулся и не упал. И только тогда расплакался.
Сколько я так пролежал, не знаю. Но ясность мышления мне вернул холод. Замерзли босые ступни. А вместе с холодом мне в голову пришла мысль — что же я наделал и как из этого выкручиваться? Ведь получается, что я поступил совсем по-детски. И придумку потерял, и деньги сам, добровольно, отдал. Назло деду уши отморозил? Вот я дурачок.
Моё письмо с чеком Ээро Эркко использовал явно
– Матти!!!!!
– громкий крик деда я никак не мог проигнорировать, хотя он мог звать и отца.
Тем более, что мне и так хотелось отвлечься от писанины. Я начал работу над серией книг по сюжету Джингликов Олега Роя. Переработал мир очень серьёзно, оставив только сами приключения. Английское название Джингл-сити пришлось выкинуть и заменить на OutoKaupunki (Странный Город). Естественно, что пришлось поменять и имена героев населяющих этот город. Все, кроме Бедокура, обзавелись финскими аналогами своих имён. А главного нарушителя спокойствия пришлось переименовать в Хулигана (Oykkari).
Работать над текстом мне удавалось только по вечерам, так как день был плотно занят школой, моими пионерами и разучиванием в церкви гимна «У рек Вавилона» на приближающееся «Вознесение Христово».
С удовольствием отложив перо, спустился вниз, где на крик деда, кроме меня вышел из своей комнаты и отец. И совершенно не ожидая никакого подвоха, пропустил удар свёрнутой газетой по лицу.
– Ты! Ты потратил наши деньги! Саатанан какарат! Да я тебя! Саатанан сика, придушу своими руками!
– прыгнул ко мне с такой резвостью, что я даже не успел ничего предпринять.
Зато потом, дурак этакий, сообразил. Это же надо! Деду в ухо зарядить! Как мне теперь домой возвращаться? Может стоит рвануть к своей заначке и податься в бега?
Поднялся на ноги и подойдя к ближайшему дереву, пару раз стукнулся лбом об ствол.
– Помогло?
– неожиданно раздался откуда-то сбоку, из темноты, голос отца.
Я аж подпрыгнул от неожиданности и обернулся. Отец стоял возле другого дерева, а совсем рядом маячил наш забор. Это что? Я кругами бегал, что ли?
Силуэт отца рывком приблизился, и я испуганно сжался, ожидая только плохого. Но отец, внезапно взъерошив мне волосы, притянул к себе и обнял.
– Мы с мамой полностью на твоей стороне. Это были твои деньги, и ты был волен решать на что их потратить, но посоветоваться-то мог с нами?
Я стоял и не верил своим ушам. Это мне говорит человек, который отобрал у меня мои первые заработанные три марки? Где-то что-то сдохло явно очень большое. Или это он так за несколько лет поменялся? Не верю! Здесь какой-то подвох. Сейчас заманит в дом сладкими речами, а там они с дедом вдвоём за меня возьмутся. Хотя, ты же сам прекрасно знал, на что идёшь, отправляя этот чек. Зато отомстил.
– Дед говорил, что вы договорились
– спокойно спросил папахен и этим, своим спокойствием, вселил в меня надежду, что всё закончится хорошо.
– А что? У меня больше нет денег? Мне же на счёт что-то должно приходить за мои придумки и книги!
– Вот давай у деда и спросим. Пойдём, нечего здесь мёрзнуть. Там мать, бабушки и сёстры волнуются.
Вся моя семейка обнаружилась на кухне. В центре, на своём любимом стуле как на троне восседал дед Кауко, потирая красное ухо и время от времени прикасаясь к забинтованной голове. Справа от него угнездились обе бабули, а слева, на лавке сидела мама и сестра Анью.
– А вот и наш герой!
– громко объявил отец и вытолкнул меня на середину зала.
Ко мне тут же подскочила мама и обняла, зашептав какую-то молитву на шведском. Сестрёнка просто помахала рукой с места и улыбнулась.
– Эмма, отойди, дай я полюбуюсь на своего внука, - скрипуче прокаркал дед, и мама послушно отлипнув от меня, вернулась на лавку к Анью.
– Сынок, Матти. Ты когда первый раз на меня руку поднял?
– обратился старик к бате.
– В шестнадцать, по-моему. Когда ты наказал Тапио за то, что он не совершал.
– Вот! А этому ещё и девяти нет!
– он указал рукой на меня и почему-то опасливо покосился в сторону печи.
– Что из него вырастит? Ведь ты мне обещал, что сохранишь чек! На что мы теперь строить будем дамбу? А?
– Я тебе этого не обещал, - нагло ответил деду. Раз сразу не стал бить, значит наказание планируется другое.
– И что? У меня больше нет денег на счёте в банке? За скрепку, вертушки, удочки? А где мой доход по акциям Нокии?
– я все это практически проорал, но стоя на своём месте и не приближаясь к деду, так как помнил какой он шустрый.
– И вправду, отец. Не пора ли тебе отчитаться о доходах Матти, - подал голос папахен.
– Хорошо, - сквозь зубы процедил дедуля и опять покосился на печь.
– Я отчитаюсь, но сначала я хочу услышать от Матти, от моего внука, почему он так поступил с доверенными деньгами, и хочу услышать от него извинения.
– Давай, сына, - подтолкнул меня вперёд отец.
– Раз сумел потратить, сумей и обосновать эти траты.
– Слово «обосновать» отец произнёс с трудом, явно недавно его выучил.
– Пфвууу, - выдохнул я.
– Деда, я отправил эти деньги в столицу чтобы помочь нашим солдатам.
– Ну, а что ещё я мог придумать в оправдание? Если уж поступил по-детски, то пусть и отмазка будет детской.
– Но, - я поднял руку вверх, так как видел, что старик готов взорваться возмущениями, и показал, что не закончил объяснение.
– Но, самоё главное, я отомстил тебе! За то, что ты оформил привилегию на принцип действия моего дровокола на своё имя.
Сразу же после моих слов родители кинулись выяснять у деда, правда это или нет, а когда выяснилось, что правда, то в разборки решили вмешаться и бабули. А мы с Анью были отправлены по своим комнатам.