Великий Ленин. «Вечно живой»
Шрифт:
Более жесткую позицию сторонники Ленина и Троцкого стали проводить после 30–31 октября, когда большевики подавили восстание юнкеров и разбили под Пулковом казаков Краснова. В резолюции ЦК, принятой 1 ноября, отмечалось, что ультимативной для большевиков является программа: декреты о мире и о земле, рабочий контроль, продовольственный вопрос, борьба с контрреволюцией, Советская власть [339] . Ленин предлагал: «Викжель в Совет не входит, и его впускать нельзя; Советы – органы добровольные, а Викжель не имеет опоры в массах…» А главное, он считал, «что переговоры должны были быть как дипломатическое прикрытие военных действий. Единственное решение, которое правильно, – подчеркивал Ленин, – это было бы уничтожить колебания колеблющихся и стать самыми решительными… мы должны апеллировать к массам, и они его сбросят» [340] . По мнению наркома внутренних дел А.И. Рыкова: «Если мы прекратим их (переговоры. – В.П.), то от нас отшатнутся и те группы, которые нас поддерживают, и мы не в состоянии будем удержать власть». Его позицию поддержали нарком земледелия В.П. Милютин, заявив, что длительную гражданскую войну мы выдержать не сможем;
339
Там же. С. 130.
340
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 35. С. 43.
1 ноября 1917 г. состоялось заседание Петербургского комитета РСДРП(б), на котором с докладом о текущем моменте выступил Я.Г. Фенигштейн-Далецкий [341] . «…Дело касается соглашения с другими социалистическими партиями, – начал явно не по рангу Фенигштейн и без политического словоблудия выразил главное: «Соображения о «льющейся крови» и усталости рабочих не должны доминировать. Это необходимо, но для той политической партии, которая хочет делать историю, – эти факты не должны быть препятствием» [342] . Вот так решительные большевики, хотевшие «делать историю», призывали, не обращая внимания ни на что, идти к поставленной цели. После незначительных фраз «случайного докладчика» перебил Ленин: «Я не могу делать доклад, но познакомлю с одним вопросом, который очень всех интересует. Вопрос о партийном кризисе, который разразился в то время, когда партия у власти» [343] . Ленин самоуверенно утверждал: «…99 % рабочих за нас.
341
Этого имени нет в биографическом словаре «Политические деятели России 1917». М., 1993; в энциклопедии «Великая Октябрьская социалистическая революция». М., 1987; в энциклопедическом словаре Гранат «Деятели СССР и революционного движения России». М., 1989; в БСЭ, т. 27. М., 1977. Фенигштейн-Далецкий Я.Г. – в 30-е гг. директор ТАСС. К тому же стенограмма заседания, незначительно отличная от архивной, впервые была опубликована Троцким в период его высылки за рубеж. См. Троцкий Л. Сталинская школа фальсификаций: Поправки и дополнения к литературе эпигонов. Берлин, 1932. М., 1990. С. 116–131.
342
РЦХИДНИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 25830. Л. 235.
343
Там же.
Если будет раскол – пусть. Если будет их большинство (сторонников социалистической коалиции. – В.П.) – берите власть в ЦИК и действуйте, а мы пойдем к матросам. Мы у власти» [344] .
Таким образом, проигравший Ленин не намерен был подчиняться партийной дисциплине, а готов был обратиться за помощью не к рабочим, да и не к народным массам вообще, а к матросам, которые лихо показали себя в дни октябрьского переворота.
Отвечая сомневающимся на вопрос «Удержат ли большевики власть» (статью с аналогичным содержанием Ленин опубликовал еще в конце сентября 1917 г.), вождь уверенно заявлял: «Но мы не одни. Перед нами целая Европа. Мы должны начать… Теперь только социалистическая революция. Все эти колебания, сомнения – это абсурд… будем бороться хлебными карточками…» [345] Ленин надеялся на Европу, но знал верный способ борьбы – голод. А на возражения своих политических оппонентов, что «власти нет», решительно предлагал – «тогда необходимо арестовывать», считая главным рычагом государственного управления насилие. Вождь большевиков с одобрением относится к призывам об арестах политически инакомыслящих. «Тверской делегат на съезде советов сказал «всех их арестуйте», – вот это я понимаю, – говорил Ленин, – вот он имеет понимание того, что такое диктатура пролетариата. Наш лозунг теперь: без соглашений, т. е. за однородное большевистское правительство» [346] .
344
Там же.
345
См. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 310.
346
См. Троцкий Л. Сталинская школа фальсификаций… С. 121.
На безапелляционное заявление Ленина логично возразил А.В. Луначарский, напомнив, что в основе декрета о земле принята эсеровская программа. Исходя из этого, нужно учитывать и назначения в правительстве. «Технический персонал, – констатировал Луначарский, – который буржуазен или мелкобуржуазен… нас саботирует», но городская Дума не требовала изменения главной линии, а только представительства во власти. «Мы не наладим сами ничего, – подчеркивал Луначарский. – Начнется голод. Если не будут с нами те, которые саботируют. Можно, конечно, действовать путем террора – но зачем?..» [347] «Мы стали очень любить войну, как будто мы не рабочая, а солдатско-военная партия. Надо созидать, а мы ничего не делаем. Мы в партии полемизируем и будем полемизировать дальше – и останется один человек-диктатор» [348] .
347
Там же. С. 122.
348
РЦХИДНИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 25830. Л. 237.
После этих слов раздались аплодисменты, свидетельствовал Троцкий. Из этого высказывания становится ясно, что из себя представляла
Далее Луначарский старается вразумить Ленина: «Не можем справиться арестами, нельзя атаковать технический аппарат – он слишком велик. Народ так рассуждает. Наша программа должна быть выполнена при сохранении оружия в руках рабочих. Мы можем на этом отдохнуть. Сейчас мы не можем работать, ибо нет аппарата, это так будет недолго. Мы должны показать, что мы можем реально строить, а не только говорить: «дерись, дерись» – и штыками расчищать путь, – это не приведет ни к чему. Заставить людей, работающих плохо, работать лучше – легче, чем заставить неработающего работать. Я считаю, – заявил Луначарский, – перед всеми этими трудностями соглашение желательным. Никакие доказательства ваши (обращался он к Ленину) насчет меньшевиков убедить не могут. Я хорошо знаю, что работать так невозможно. Нельзя принципиально и нельзя рисковать массами жизней.
Не плодите разногласий, – упрекал Ленина его соратник по Совнаркому, – а они уже есть, массы к этому относятся нервно» [349] .
Это была уже не партийная дискуссия, а политический бунт, и не только по принципиальному вопросу, а конкретно против вождя, захватывающего диктаторские функции.
Затем выступил Троцкий, красочно и оригинально. «…Нельзя, говорят, сидеть на штыках. Но и без штыков нельзя, – заявил он, подчеркнув: – Нам нужен штык там, чтобы сидеть здесь… будет вестись и впредь жестокая классовая борьба, – не открывая истины, заявил Троцкий, но затем недвусмысленно подчеркнул: – Вся эта мещанская сволочь, что сейчас не в состоянии встать ни на ту, ни на другую сторону, когда узнает, что наша власть сильна, будет с нами, в том числе и Викжель… Мелкобуржуазная масса ищет силы, которой она должна подчиниться». Троцкий подвел оргвывод против противников силового госуправления: «Кто не понимает этого – тот не понимает ничего в мире, еще меньше – в государственном аппарате…» [350] «Они (политические оппоненты большевиков: эсеры, меньшевики, кадеты и пр. – В.П.) против нас именно потому, – с гордостью вождя утверждал Троцкий, – что мы проводим крутые меры против буржуазии. А ведь никто еще не знает, какие жестокие меры мы вынуждены будем проводить».
349
Там же. Л. 238.
350
Там же; Троцкий Л… С. 125.
Наивный Троцкий не понимал или не хотел понять предостережение соратников. Он по-ленински считал, что коалиционная власть будет вносить в работу по государственному управлению колебания. «Но колебания в борьбе с врагами убьют наш авторитет в массах» [351] . «Что значит соглашение с Черновым? – задавал риторический вопрос Троцкий. – …это значит равняться по Чернову. А это было бы предательство. За это всех нас сейчас же расстрелять нужно» [352] .
351
Там же.
352
Там же.
По логике Троцкого, за несогласие с линией Ленина тоже нужно было расстреливать, ну уже по минимальной мере, за идеи большевистского вождя «красная гвардия храбро умирает» [353] . «Предрассудки т. Луначарского – это наследие мелкобуржуазной психологии, – наукообразно резюмировал Троцкий, вынужденно добавив: – Это свойственно, конечно, отчасти и массам, как наследие вчерашнего рабства» [354] . Хотя Троцкий, как и Ленин, были «вчерашними рабами», а посему нужно было опасаться не «мелкобуржуазной психологии», а предсказания мудреца, проверенного временем: «Страшен раб, ставший господином».
353
Там же.
354
Там же. С. 127.
В заключение Троцкий ответственно заявил: «Мы взяли власть, мы должны нести и ответственность» [355] . И все же директивное выступление Троцкого не разрешило кризисного вопроса.
Выступивший за ним Ногин, стараясь смягчить противостояние, произнес: «Товарищам слишком опротивело слово «соглашение», дело не в соглашении, а в вопросе: как быть, если мы оттолкнем все другие партии?» [356]
Более ясно в отношении текущего момента выразился Глебов-Авилов: «Положение серьезное не потому, что подходят ударники. Власть у нас в руках, мы можем справиться. Но у нас начинается саботаж внутри партии и почти официальный раскол. Этого не должно быть… Дело не в тех местах, которые нужно отвести другим партиям, а в том, что они не поведут нашей политики. Другого выхода нет, как сказать: «уйдите» [357] .
355
Там же. С. 128.
356
Там же. С. 129.
357
Там же.
2 ноября 1917 г., А.В. Луначарский, на которого очень обиделся Ленин, предлагая даже исключить его из партии [358] , подал заявление в СНК о выходе из правительства якобы в знак протеста против разрушения Московского Кремля и других исторических памятников при захвате власти большевиками. Однако после примирительного разговора с Лениным на следующий день Луначарский опубликовал обращение «Ко всем гражданам России», в котором сообщал, что его отставка не принята и он остается на посту, «пока ваша воля не найдет более достойного заместителя». Через 16 лет 38-летний Анатолий Васильевич будет назначен полпредом СССР в Испанию.
358
Там же. С. 116.