Великий Ленин. «Вечно живой»
Шрифт:
Так закончилось самое короткое правление первого большевистского председателя ВЦИК Л.Б. Каменева, ушедшего за несогласие подчиниться большинству ЦК в вопросе образования однопартийного Советского правительства. Главное же заключалось в том, что вопрос о правительстве решался не широким народным представительством и даже не Советами, а партийно-большевистскими функционерами, а еще точнее – Лениным, который считал иную позицию равносильной «полному отречению не только от Советской власти, но и от демократизма…» [364] . Вот так отождествлял свою позицию большевистский вождь со всей Советской властью и даже шире – с демократизмом.
364
«Ко всем
Трагизм общественного положения в России ясно и убедительно проанализировал философ, социолог, экономист, социал-демократ А.А. Богданов (Малиновский) в письме к А.В. Луначарскому 19 ноября 1917 г.: «Корень всему – война. – Она два основных фактора:
1) экономический и культурный упадок, 2) гигантское развитие военного коммунизма.
Военный коммунизм, развиваясь от фронта к тылу, временно перестроил общество: многомиллионная коммуна армии, паек солдатских семей, регулирование потребления к нему, нормировка сбыта производства. Вся система государственного капитализма есть не что иное, как ублюдок капитализма потребительного военного коммунизма…
В России максимализм развивался больше, чем в Европе, п. ч. капитализм у нас слабее, и влияние военного коммунизма как организационной формы соотносительно сильнее…
Логика казармы, в противоположность логике фабрики, характеризуется тем, что она (большевистская, «рабоче-солдатская» партия. – В.П.) понимает всякую задачу как вопрос ударной силы, а не как вопрос организованного опыта и труда. Разбить буржуазию – вот и социализм. Захватить власть, тогда все можем. Соглашение? Это зачем? Делиться добычей? Как бы не так: что? иначе нельзя? Ну, ладно, поделимся… А, стой! Мы опять сильнее! Не надо… и т. д.
…В России же солдатско-коммунистическая революция есть нечто, скорее противоположное социалистической, чем ее приближающее…» [365]
Более подробно и научно обоснованно свое отрицательное отношение к октябрьскому перевороту ленинцев, свое понимание сущности революции и роли большевиков в ней А.А. Богданов высказал в статье «Судьбы рабочей партии в нынешней революции» [366] .
Захват власти и создание правительства из одних большевиков свидетельствовали об узурпации власти политической партией, не представлявшей большую часть населения России, но претендующей на истину общественного развития. Хотя в годы первой русской революции Ленин утверждал: «Кто хочет идти к социализму по другой дороге, помимо демократизма политического, тот неминуемо приходит к нелепым и реакционным как в экономическом, так в политическом смысле выводам» [367] . Имея в своем распоряжении все государственные органы управления и подавления, большевики широко их использовали в политической борьбе. При этом подчеркивалось, что все действия правительства исходят от имени Советов рабочих и солдатских депутатов. Неповиновение, сопротивление и даже критика воспринимались как выпады классовых врагов, контрреволюционеров.
365
См. Богданов А.А. Вопросы социализма. Работы разных лет. М., 1990. С. 352–355.
366
«Новая жизнь», 1918 г., 25–26 января.
367
Ленин В.И. Две тактики социал-демократии в демократической революции. Полн. собр. соч. Т. 11. С. 16.
О сущности большевистского переворота и его последствиях написал Максим Горький в газете «Новая жизнь» 7 ноября: «Ленин, Троцкий и сопутствующие им уже отравились ядом власти, о чем свидетельствует их позорное отношение к свободе слова, к личности и ко всей сумме тех прав, за торжество которых боролась демократия. Подобно слепым фанатикам и безответственным авантюристам, с головокружительной быстротой они несутся к так называемой «социальной революции», которая на самом деле ведет лишь
…За Лениным идет довольно значительная – пока – часть рабочих, но я верю, что разум рабочего класса, его сознание своих исторических задач скоро откроют пролетариату глаза на несбыточность обещаний Ленина, на всю глубину его безумия…
Рабочий класс не может не понять, что Ленин на его шкуре, на его крови производит только некий опыт, стремится довести революционное настроение пролетариата до последней крайности и посмотреть – что из этого выйдет… и что чудес в действительности не бывает, что его ждет голод, полное расстройство промышленности, разгром транспорта, длительная кровавая монархия… а за нею не менее кровавая и мрачная реакция. Рабочие не должны позволить авантюристам и безумцам взваливать на голову пролетариата позорные, бессмысленные и кровавые преступления, за которые расплачиваться будет не Ленин, а сам пролетариат. Рабочий класс должен понять, что Ленин – не всемогущий чародей, а хладнокровный фокусник, не жалеющий ни чести, ни жизни пролетариата».
10 ноября «Новая жизнь» выступила более критично в адрес лидера большевиков: «Ленин, конечно, человек исключительной силы… он обладает всеми свойствами «вождя», а также необходимыми для этой роли отсутствием морали и чисто барским, безжалостным отношением к жизни народных масс… Жизнь во всей ее сложности не ведома Ленину, он не знает народной массы, не жил с ней, он – по книжкам – узнал, чем можно поднять эту массу на дыбы, чем всего легче разъярить ее инстинкты. Он работает, как химик в лаборатории, с той разницей, что химик пользуется мертвой материей, но его работа дает ценный для жизни результат, а Ленин работает над живым материалом и ведет к гибели революцию».
Оправданные временем предсказания Горького в то время, время революционной эйфории масс, поверивших обещаниям Ленина, не имели воздействия на обезумевших, уставших от войны и нищеты крестьян и рабочих.
17 ноября оставшиеся либерально-демократические и социалистические газеты – «Современное слово», «Петроградский листок», «Петроградская газета» и др. опубликовали «Обращение к гражданам России» Временного правительства, исполнявшего свои обязанности на нелегальном положении. В нем говорилось, что измученные трехлетней войной солдатские и рабочие массы, соблазненные заманчивыми лозунгами немедленного мира, хлеба и земли, справедливыми по существу, но не осуществимыми немедленно, взяли в руки оружие, арестовали Временное правительство, стали уничтожать гражданские свободы и угрожать жизни и безопасности мирных граждан. В результате мятежа голод грозит армии и населению, замерзание – городам, гибель – промышленным предприятиям, расчленение на ряд вооружающихся и самостоятельных областей – России. Обращаясь через головы большевистских вождей к народу, правительство предупреждало о грозящей катастрофе, если будет и дальше «разжигаться пожар злобы, ненависти и гражданской войны». Слагая с себя полномочия, правительство призвало всех граждан сплотиться в дни великих испытаний «вокруг Учредительного собрания для осуществления своей воли».
22 ноября в газете «Дело народа» было опубликовано открытое письмо опального Керенского, написанное им 8 ноября 1917 г.: «Опомнитесь! Разве вы не видите, что воспользовались простотой вашей и бесстыдно обманули вас? Вам в три дня обещали дать мир с германцами, а теперь о нем молят предатели. Зато все лицо земли русской залили братской кровью, вас сделали убийцами, опричниками. С гордостью может поднять голову Николай II. Поистине никогда в его время не совершалось таких ужасов. Опричники Малюты Скуратова – и их превзошли опричники Льва Троцкого.
Вам обещали хлеб, а страшный голод уже начинает свое царство, и дети ваши скоро поймут, кто губит их.
Вам обещали царство свободы, царство трудового народа. Где же эта свобода? Она поругана, опозорена. Шайка безумцев, проходимцев и предателей душит свободу, предает революцию, губит родину нашу. Опомнитесь все, у кого еще осталась совесть, кто еще остался человеком!
Будьте гражданами, не добивайте собственными руками родины и революции, за которую восемь месяцев боролись! Оставьте безумцев и предателей! Вернитесь к народу, вернитесь на службу родине и революции!