Великий магистр (Тамплиеры - 2)
Шрифт:
Днем Виченцо Тропези отправился на подворье, куда неожиданно прибыла большая партия паломников. Захватив с собой пару слуг, он занялся их обустройством и размещением. В организованном им приюте и столовой закипела работа. Виченцо порадовало, что василевс Византии Алексей Комнин сдержал данное Гуго де Пейну слово, - до самой Эдессы паломников сопровождал отряд императорских трапезитов - легких конников. Правда, уже в Палестине, возле крепости Тир, на пилигримов напали скрывавшиеся в засаде турки, основательно потрепав их и ограбив. Не убереглись паломники и от разбойничьих шаек. Виченцо рассчитывал закончить свою работу к вечеру.
Вскоре, вслед за молодым генуэзцем, дом покинул Бизоль де
А два часа назад жилище покинул и Роже де Мондидье. Сандра прилегла отдохнуть в своей комнате, а Роже, высунувшись из окна, считал ворон на соседней крыше. Вдруг внимание его привлек ехавший по улице рыцарь на породистом скакуне. Роже аж поперхнулся от волнения: этим рыцарем был Этьен Лабе, да и любимого коня невозможно было не узнать.
– Стой, ворюга!
– заорал Роже, выпрыгивая из окна. Следом за ним кубарем по лестнице - скатился и косоглазый Нивар. Они вскочили на своих коней и, позабыв о том, что должны охранять дом и Сандру, помчались по улице за уносящим ноги Этьеном Лабе, оставив ворота открытыми настежь. Таким образом, спящая в своей комнате Сандра осталась одна во всем доме.
Если бы Беф-Цур знал о том, что дом пуст, а ворота открыты, он бы не стал ждать два часа до наступления сумерек, а спокойненько выполнил то, что надумал. Да и Чекко Кавальканти приехал бы сюда пораньше. Но и тот и другой со своими людьми терпеливо выжидали, когда стемнеет. Беф-Цур с зилотами коротал время на пустыре возле забора, а Чекко Кавальканти - в каштановой роще неподалеку. Когда солнце скрылось за горизонтом, оба они произнесли одну и ту же фразу:
– Пора!..
Зилоты перебросили железные крючья с веревками через высокий забор, а латники рысью выехали из каштановой рощи.
Сандра проснулась от скрипа половиц на лестнице. Она встала, присела к зеркалу, поправила прическу. Осторожные шаги приблизились к ее комнате и замерли. "Наверное, это Роже, - подумала она.
– Видно, заблудился". Сандра поднялась и открыла дверь, шагнув в темный коридор.
– Роже, - позвала она.
– Где вы?
В это время чья-то рука сзади зажала ей рот. Она ударила локтем в солнечное сплетение, но резкий дурманящий запах какого-то снадобья перехватил ее дыхание, и она почувствовала что уплывает в туманный и неведомый мир...
Роже, погнавшись за Этьеном Лабе потерял его из виду на центральном рынке Яффы, где проходимец, спрыгнув с коня, затерялся в толпе торговцев и покупателей. Тщетно Роже и Нивар рыскали по всему базару, расталкивая людей - вор спрятался словно иголка в стогу сена. Разочарованным преследователям пришлось вернуться назад. Когда они подъезжали к дому, с другой стороны улицы к распахнутым настежь воротам спешили Бизоль и Виченцо, встретившиеся возле приюта паломников. С изумлением они узрели приближающихся Роже и Нивара.
– Вы что - оставили Сандру одну?
– крикнул им возмущенный Бизоль. Почему ворота нараспашку?
Виченцо уже выхватил свой меч и вбежал во двор. Следом за ним поспешили Бизоль, Роже и Нивар. По песку тянулись следы крови, скамейки в саду были перевернуты, кусты измяты, на крыльце дома лежал мертвый латник с кинжалом в спине.
– О, Господи!
– проговорил Виченцо, толкнув дверь. Внутри дома картина, представшая их глазам была еще более ужасна. Похоже, что тут произошло настоящее побоище. На первом этаже все было разгромлено, окна выбиты, мебель разрублена и вспорота мечами. Всюду валялись мертвые люди: на полу, на лестнице, свесившись с подоконника... Роже насчитал семь трупов.
– Здесь еще трое!
– крикнул со второго этажа Бизоль. Виченцо в это время рыскал по комнатам, открывая одну дверь за другой, перешагивая через убитых. Некоторые из них были в кольчугах, с зажатыми в руках короткими итальянскими мечами; другие - с кинжалами, в просторных белых одеждах, с выбритой узкой полоской на волосах - от затылка ко лбу.
– Ее нигде нет!
– в отчаянье крикнул Виченцо, спускаясь по лестнице. Ее убили или похитили!
– Зачем похищать мертвое тело?
– усомнился Бизоль.
– Она жива, непременно жива, и мы найдем ее!
– Может быть, Сандра испугалась и спряталась где-нибудь?
– предположил Роже; ему было совестно смотреть Виченцо в глаза: ведь это по его вине Алессандра осталась одна в доме!
– Я разыщу ее или умру, - пообещал он молодому генуэзцу.
– И я тоже, - подтвердил Бизоль.
Но Виченцо будто не слышал их. Он опустился на ступеньки лестницы, закрыл лицо руками и замер, словно каменное изваяние.
У входа в дом послышался шум, голоса, бряцанье оружия. Встревоженные соседи по кварталу, слышавшие некоторое вреди назад резню в доме, вызвали стражников, и сейчас они осторожной боязливой толпой поднимались на крыльцо. Заглянув в прихожую, начальник стражи увидел трех рыцарей с обнаженными мечами и целую кучу окровавленных трупов. Ситуация была ясна.
– Сложите оружие!
– потребовал он, делая знак стражникам окружить рыцарей.
– Я арестовываю вас по подозрению в убийстве всех этих людей!
– Бизоль, давайте подчинимся, - промолвил Роже, перехватывая руку друга, с занесенным над головой мечом.
3
Замок Аламут, расположенный в горах Эльбруса, был главной резиденцией Старца Горы, великого магистра ассасинов Дан Хасана ибн Саббаха и считался самой неприступной крепостью не только Востока, но и всего мира. Вырубленный в каменной гряде, нависающий над отвесными скалами, обнесенный сторожевыми башнями и бойницами, поднятый выше облаков, поддерживающий связь с населенными пунктами через узкие, непроходимые тропы, которые в любой момент по сигналу Старца могли быть разрушены камнепадом, - он являл собой пример могущества и неуязвимости, и недаром носил название Орлиного Гнезда. Другие замки и крепости Хасана ибн Саббаха находились в труднодоступных районах Сирии, Ирана и Ливана. Железной рукой магистр ассасинов утверждал свою силу и власть. Его изощренности и коварства опасались все монархи Европы и Востока без исключения. Простой крестьянин-перс, благодаря своему выдающемуся уму, стальной воле, хитрости, жестокости, звериной интуиции, жажде власти и отсутствию каких-либо нравственных норм, сумел подняться и вознестись, подобно своему замку Аламут над облаками людских страстей и желаний. Те же качества, присущие больше дикому зверю, чем человеку, он прививал и своим фидаинам-убийцам, ибо всегда делал ставку на острый кинжал, яд, тугой шнурок, вырытую западню... Ассасины наводили ужас на весь свет. Их ненавидели. Но и сам Хасан ибн Саббах также ненавидел весь мир. Своими кровными врагами он считал европейских рыцарей, хлынувших в Палестину, их противников - сельджуков, египтян, персов, иудеев, византийцев, - всех. Все были его врагами, а весь мир подлежал уничтожению, чтобы на его обломках выросло новое царство - с железной дисциплиной и единственной религией, где поклоняться будут только Хасану ибн Саббаху!