Великое плавание
Шрифт:
– Вы, вероятно, ошибаетесь, господин, и принимаете меня за другого, – сказал я, – В Кадисе я нахожусь всего несколько дней и за это время не имел случая оказать вам какую-либо услугу.
– Вдвое блажен тот, кто, сотворив доброе дело, первый забывает о нем, – сказал незнакомец. – Но меня радует, что ты не можешь узнать спасенного тобой Альбухаро. Это придает мне уверенность, что и ищейки инквизиции пройдут мимо меня.
Тут я вспомнил, где слышал этот голос.
– Господин Альбухаро! – воскликнул я, с изумлением всматриваясь в его лицо. –
– Человеку, преследуемому «псами господними», или инквизицией, очень трудно найти заступничество, – прошептал мавр. – И хотя в Венеции мне достали от папы охранную грамоту, но я вынужден был переменить имя. Маврам известно много тайных снадобий, и мои друзья дали мне мази и жидкости, превратившие мои черные волосы в седые, а белую кожу в оливковую.
– А ваша невеста, господин Альбухаро? – спросил я в беспокойстве. – Как решились вы подвергнуться такому превращению, зная, что с нею вы встретитесь здесь?
– Не беспокойся обо мне, добрый друг мой, – сказал мавр, улыбаясь. – Давая человеку яд, араб всегда имеет при себе противоядие от него, и мой доктор не сделал бы меня стариком, если бы не знал, что сможет вернуть мне молодость. Но как твои дела, юноша, твои и твоего великого адмирала? Не испытываешь ли ты в чем-либо нужду и не могу ли я быть тебе полезен?
– Благодарю вас, господин мой, – ответил я, – но я ни в чем не нуждаюсь.
Мы вдвоем двинулись по направлению к дворцу адмирала.
– А что ты искал в этом квартале новообращенных? – спросил меня мавр.
Я поведал ему, как неудачно выполнил поручение адмирала.
– Я думаю, что могу быть с тобой откровенным, – сказал мавр задумчиво. – Альхисидек, конечно, мог бы составить гороскоп твоего господина, но знаешь ли ты, сколько врагов у бедных новообращенных? Как часто случается, что кто-нибудь из христиан, обратившись к мавру, знающему тайные науки, потом предает его в руки инквизиции только для того, чтобы получить десятую часть его имущества! А почему тебя так огорчает неудавшееся поручение?
В волнении я рассказал ему, что господин мой, обладая пылким воображением, каждый раз останавливает свое внимание на различных вещах: то ему нравится побороть сопротивление архидиакона Фонсеки, то его занимает мысль о блестящей свите, а теперь, задавшись целью узнать свое будущее, он не отступит, пока не достигнет ее.
– А между тем, – сказал я, – сорок человек ожидают нас на далеком острове. И каждый день промедления приносит им лишнее горе.
Так как мавр участливо и внимательно слушал мой рассказ, я решил поделиться с ним и своим горем. Я рассказал ему о разлуке с другом, об обещании адмирала вернуться на остров через четыре месяца и о том, как почести и слава вскружили голову адмирала и он забыл о своем обещании.
Мавр задал мне несколько вопросов о жизни адмирала и его характере.
– Насколько я понял из твоего рассказа, – сказал он в раздумье, – господин твой – человек тщеславный, увлекающийся и легковерный. Если ты не откажешься мне помочь, я могу оказать тебе небольшую услугу, которую, конечно, никак нельзя будет счесть платой за твое доброе дело, но которая, может быть, поможет тебе свидеться поскорее с твоим другом.
Я готов был тут же на улице опуститься перед ним на колени, но мавр удержал меня.
– Господин твой, адмирал, – сказал он, – послал тебя к составителю гороскопов, желая узнать свою судьбу. Составитель гороскопа здесь, перед тобой, и тебе остается только привести адмирала сегодня ночью ко мне. Предсказание, которое он получит, заставит его немедленно приняться за поиски твоего друга Орниччо, а я буду рад, если хоть немного смогу сократить вашу разлуку. Посмотри хорошенько, вот это мой дом. Сегодня после двенадцати часов ночи вы должны будете войти в эту дверь. Вас отведут в залу, где я предскажу адмиралу судьбу. Будет очень хорошо, если господин твой разрешит тебе присутствовать при этом.
Я простился с мавром, спеша порадовать удачей адмирала.
– Франческо Руппи, – сказал мне мавр на прощание, – ведя адмирала ко мне, умышленно удлини дорогу, направляйся сюда различными закоулками и не называй ему моего имени. Может быть, это излишние предосторожности, но человек, которого долго преследовали, на всю жизнь остается недоверчивым.
ГЛАВА X
Чудесный кристалл
В двенадцать часов ночи мы, запахнувшись в плащи и глубоко надвинув шляпы на глаза, поднимались по лестнице дома мавра.
Встреченные низким поклоном слуги, мы были введены в огромный малоосвещенный зал, где нам предложено было обождать хозяина.
Мавр вошел через несколько минут. Но в какой пышной одежде он был! Тонкая шелковая рубашка обхватывала его стан; богато расшитый золотом плащ волочился по ковру, на шее сверкали рубины и алмазы, рубинами же и алмазами был украшен золотой обруч, поддерживающий его волосы.
Господин мой, адмирал, невольно почтительно поднялся ему навстречу.
– Что ты хочешь узнать о своей судьбе, сын мой? – важно обратился к нему хозяин.
Я был удивлен, услышав, как дрожал голос адмирала, когда он ему ответил.
– Мне передали, – сказал он, – что ты отлично составляешь гороскопы.
– Гороскоп необходимо составлять в месяце, благоприятном для твоей звезды. По внутренностям только что заколотого тельца я прочту твое будущее, но для этого нужно выбрать подходящее время. Сейчас же, если ты желаешь, я скажу тебе, какие камни принесут тебе счастье, какие люди и звери.
– Если ты назовешь мне несколько событий из моегопрошлого, – тихо произнес адмирал, – я доверюсь твоим предсказаниям и последую твоим советам.