"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
— Я не влезу, милый, — улыбнулся мужчина. Повернувшись к Питеру, Джон потрепал его по плечу: "Увидимся".
Он уходил — невысокий, стройный, в простом, темном сюртуке. Питер, проследив глазами за светловолосой, коротко стриженой головой, взял сына за теплую ладошку: "Пойдем, старина — поужинаем, примем ванну, и в постель".
— Дядя Джон умный, — внезапно сказал Майкл, когда они уже выходили из сада в центре площади. "И ты тоже, папа".
— А как же, — хмыкнул Питер. Посадив сына к себе на плечо, он поднялся к парадной двери особняка Кроу.
Мэтью, прислонившись к стволу дерева, внимательно разглядывал вход в пансион.
— Все прошло отлично, — подумал он, — эта сучка меня не увидела. Сейчас у него заболит живот. Его будет тошнить, рвать, начнется бред и он умрет. Что-то съел на улице, облизал грязные руки, — с маленькими детьми такое бывает. Вот и мисс Касл, сейчас ее ждет незабываемая ночь, не зря я экипаж снял. Отвезу ее в Ричмонд-парк, погуляем при свете луны.
Мэтью рассмеялся, вспомнив сверток, лежащий под сиденьем в экипаже. Нагнав Бесси, он взял ее под руку: "Спасибо тебе, милая. Наконец-то я увидел своего мальчика. Ты сказала хозяйке, что плохо себя чувствуешь?"
— Да, — Бесси покрепче прижалась к нему, — только зачем?
— Я приготовил тебе сюрприз, — ласково ответил Мэтью. "Прокатимся в Ричмонд-парк, устроим ужин на траве, послушаем соловьев, а потом я доставлю тебя домой. Хочешь?"
— Конечно! — восхищенно ответила девушка. Мэтью усмехнулся: "Лондон меня надолго запомнит. Прослежу за похоронами маленького ублюдка, и отправлюсь в Данциг".
Они шли по Брук-стрит. Мэтью, оглянувшись, услышал детский плач, что доносился из раскрытых окон пансиона.
— Болит, — крикнул Теодор, "Болит, мама!"
Марта засучила рукава платья. Открыв бутылку с мальвернской водой, налив полный стакан, она посадила рыдающего мальчика к себе на колени.
— Выпей все, — велела девушка, сильными пальцами зажимая сыну нос. Он выпил. Марта, одной рукой придвинув к себе фаянсовую миску, наклонила над ней потную, каштановую голову.
Тедди вырвало, и он заплакал: "Фу!"
— Еще, — велела девушка. Вглядевшись в рвоту, поднявшись, удерживая одной рукой Тедди, она взяла с туалетного столика пустой флакон. Наполнив его из миски, Марта спрятала пузырек за корсет, и услышала стук в дверь.
— У Тедди расстроился желудок, миссис Дженкинс, — спокойно сказала Марта. "Пусть Бесси сходит за врачом, пожалуйста".
— Она и сама заболела, ушла пораньше домой, — покачала головой хозяйка. "Вы не волнуйтесь, я сейчас пошлю кого-то из слуг".
— А, — коротко сказала Марта, и добавила: "Спасибо". Девушка вздохнула. Покачав сына, подождав, пока закроется дверь, она сказала ему: "А теперь еще будем пить, милый мой. Много".
Тедди лежал в постели, что-то бормоча, мотая головой. Врач, — пожилой, кругленький, — посчитал пульс. Он коснулся покрытого холодным потом лба: "Я вам выпишу снадобье, но, предупреждаю, у таких маленьких детей все происходит очень быстро. Достаточно выпить сырой воды, и все, — он пожал плечами. "У него уже и сердце плохо бьется, послушайте сами". Марта взяла нежное запястье ребенка: "Да".
Врач помялся. Поднявшись, он развел руками: "Может быть, он и оправится. Давайте ему больше чистой воды, и не кормите".
Марта расплатилась. Проводив врача, вернувшись к сыну, она всмотрелась в бледное, осунувшееся личико. Каштановые, длинные ресницы дрожали. Девушка встала на колени рядом с постелью. Приложив к щеке холодную ручку мальчика, она глубоко вздохнула.
В окно уже была видна бледная, стоящая низко над горизонтом, полная луна, когда Марта, чиркнув кресалом, запалив свечу — поставила ее на столик рядом с кроватью. Тедди не двигался, — маленький, укрытый простыней.
Она спустилась вниз. Постучав к хозяйке, держась за косяк двери, девушка сказала: "Миссис Дженкинс…, Мне надо сходить за священником. Вы не побудете, — Марта сглотнула, но устояла на ногах, — с Тедди. Я быстро".
— Господи, бедная, — миссис Дженкинс поднялась, и, отложила вязание. Посмотрев в огромные, наполненные слезами, зеленые глаза, она кивнула: "Конечно, миссис де Лу. Такое горе, такое горе, такой мальчик хороший у вас был…"
— Ладгейт Хилл, — оглянулась Марта, выйдя на улицу. "К собору Святого Павла, значит. Дом с синей дверью, трехэтажный". Она шла по мостовой, в свете факелов, высоко подняв голову в черном, кружевном чепце. Вечер был жарким, из окон таверн была слышна музыка и крики. По мостовой скрипели колеса карет, вокруг горящих факелов на стенах домов кружились мошки.
В Сити было уже тихо. Марта быстро нашла нужную улицу, — короткую, узкую, в тени собора. Подойдя к двери, она быстро постучала медным молотком. В прорези показались чьи-то глаза. "Мне нужно видеть мистера Джона, — коротко сказала девушка, — по срочному делу".
— Письмо, — потребовал привратник. "Без письма не допускаем".
Марта оглянулась, — улица была пустой. Подняв юбки, она вытащила из-за подвязки пистолет. "Вот мое письмо, — она просунула дуло в прорезь, и уперла его в лоб привратнику, — я же сказала — оно срочное".
Мужчина сглотнул и откинул засов.
Марта зашла в пустую, скромную переднюю. Властный голос сверху спросил: "Что такое, Хэдли? От его величества гонец или тот пакет из Адмиралтейства, наконец, привезли?"
— Тут дама…, - пробормотал привратник. Марта так и не опускала пистолет. "Я мистер Джон, — сказал невысокий, светловолосый мужчина в темном сюртуке. Он окинул взглядом переднюю и велел: "Хэдли, идите к себе, я тут разберусь".
Она была маленькая и хрупкая, как мальчишка, в трауре, и пахло от нее жасмином. Джон увидел выбившийся из-под чепца бронзовый локон, зеленые, холодные глаза в темных ресницах. Она, вздернув острый подбородок, навела на него пистолет: "Меня зовут Марта Бенджамин-Вулф. Я пришла за священником, мне надо похоронить своего сына".
— Тот же голос, — подумал Джон, вспомнив французскую колыбельную. "Это она пела".
— Вы должны быть в Виргинии, — растерянно отозвался Джон.
— А я здесь, — жестко ответила Марта и велела: "Поторапливайтесь".
Он спустился вниз, в пасторском воротничке. Открывая перед ней дверь, Джон пробормотал: "Может быть, все-таки вы…".
— Потом, — отмахнулась Марта. Посмотрев на него, она хмыкнула: "Я почему-то была уверена, что у вас такой найдется. Пойдемте, нам в Мэйфер, в пансион…"