Вендетта. День первый
Шрифт:
– Папа, что за бред? Ничего подобного я не посылал. Да я никогда и не пишу СМС, а всегда звоню.
Максим вынул мобильный телефон – и нашел отправленные сообщения. Голос его вдруг сел:
– Действительно, сегодня в 14:37...
Остоженский-старший вырвал у него мобильный.
– Где ты его оставлял? Кто имел к нему доступ? Ты был у бабы, так ведь? Кто она? – сыпал вопросами Глеб Романович.
Но тут зазвонил телефон у него на столе. Генерал-лейтенант схватил трубку, рявкнул:
– Да! – и сразу
Генерал-лейтенант повесил трубку и сообщил:
– Объявился похититель. Басалыго. Дети у нее.
– Настя? – воскликнул потрясенный Максим. – Папа, здесь какая-то ошибка!
Генерал-лейтенант в раздражении смел со стола чашку с кофе и крикнул:
– Какая еще ошибка? Ниночка и Ромик в руках этой гадины! Она их похитила!
– Невозможно... сегодня днем мы были вместе... – прошептал Максим.
Не успел он договорить, как Глеб Романович подлетел к сыну, схватил его за горло и прохрипел:
– Что ты сказал, Максимка? Ты был с этой швалью?
Сын отшвырнул отца.
– Папа, ты окончательно спятил!
– Это ты спятил! – заявил тот, тяжело дыша. – Господи, теперь я все понимаю... Предатель – мой собственный сыночек! И давно ты трахаешься с Настей Басалыго? Давно, Максимка?
– Давно! – заявил тот в ярости. – Или, думаешь, ты будешь мне предписывать, с кем мне спать, папа? Вероника мне осточертела, а Настю я люблю! Я тебе не верю! Ты сам похитил детей, а теперь пытаешься свалить все на Настю, чтобы передать ее в руки продажных следователей и прокуроров. Я знаю, ты способен и не на такое: собственных внуков убить, лишь бы обвинить Настю!
Остоженский-старший указал на сына и приказал своим телохранителям:
– Взять его под стражу и никуда не выпускать. Даже в сортир. Одно неосторожное движение – и стреляйте на поражение. Настька обвела тебя вокруг пальца! Она использовала тебя, как мальчишку! Учти, если в моими внуками что-то случится...
Глеб Романович вытащил из ящика письменного стола пистолет, снял его с предохранителя и засунул за пояс.
– Басалыго ждет меня. Только меня одного. Ну что же, отправлюсь в логово к львице...
Максим ошеломленно опустился в кресло. Остоженский-старший вышел из кабинета. На пороге возникла Вероника и приказала:
– Оставьте меня наедине с мужем!
Телохранители переглянулись и вышли. Максим, взглянув на заплаканную жену, произнес:
– Ника, только ты не заводись! И вообще, у нас с тобой нет будущего. Я люблю Настю. А с детьми ничего не случится, тут какое-то недоразумение. Я сейчас позвоню Насте и все улажу.
– Но сначала я должна что-то сказать тебе... – прошептала Вероника и со странной улыбкой приблизилась к супругу.
Настя вышла из комнаты, в которой находились внуки Глеба Романовича. Ниночка и Ромик были напуганы, просились к родителям, плакали. Насте было сложно оставаться безучастной, однако Остоженский ни за что не должен заподозрить, что она блефует и играет ва-банк. Конечно, она не сможет причинить невинным детям вред, однако ее задача – заставить поверить в это дядю Глеба.
Остоженский выполнил ее условия и прибыл один. Они сейчас находились в большом особняке, что располагался в подмосковном поселке. Насте доложили, что Остоженского проверили и изъяли у него пистолет.
– Проводите его! – приказала Настя.
Телохранители пропустили генерал-лейтенанта. За прошедшие несколько часов он постарел сразу лет на десять. Глаза его горели ненавистью.
– Где они? – спросил он тихо.
– С вашими внуками все в порядке, – сказала Настя. – Кофе, чай, сок, дядя Глеб? Или что-то покрепче? Хотя вы же за рулем...
Остоженский-старший вдруг заорал:
– Ты, шлюха, мразь, потаскушка! Где мои Ниночка и Ромик? Если хоть волосок упадет с их головок, то...
– То что, дядя Глеб? – перебила Настя без тени улыбки, тоже повышая голос. – Тогда вы снова похитите и убьете моего Игорька? Почему вы думаете, что только вы имеете право на подобные мерзостные преступления? Как видите, я способная ученица.
Остоженский, неожиданно обессилев, прошептал:
– Что тебе надо? Денег? Сколько именно? Заплачу любую сумму! Хочешь, перепишу тебе алюминиевый завод? Он стоит больше полумиллиарда баксов. Только отдай мне внуков!
– Как я вижу, ради внуков вы готовы на все, дядя Глеб, – заметила Настя. – Но так ли это? Разрешите мне проверить вашу любовь. У меня уже заготовлено кое-что...
Она указала на кресло, стоявшее перед укрепленной на штативе камерой.
– Я хочу получить от вас чистосердечное признание, – пояснила Настя. – Поведайте общественности о том, как вы убили прокурора Лагодина, а затем и его жену, как пытались убить меня, как организовали убийство моего мужа Игоря и похищение Машеньки. И тогда, даю вам честное слово, вы получите назад своих внуков – живых и невредимых!
Глеб Романович рухнул в кресло и обреченно кивнул:
– Давай, включай свою штуковину! Итак, с чего начать? Как я решил, что прокурор Всеволод Петрович Лагодин представляет для нас опасность? Для нас, то есть для мафии...
Час и двенадцать минут спустя Остоженский закончил свой монолог. Настя выключила камеру и сказала:
– А теперь, дядя Глеб, забирайте ваших внуков.
В комнату ввели перепуганных Ниночку и Ромика. Дети бросились к деду и прижались к нему. Остоженский со слезами на глазах бормотал: