Венец безбрачия
Шрифт:
Если ему настолько плевать на всё, нечего терять и нечего бояться, зачем он мне горло вскрыл?
Впрочем, боюсь, этого я никогда не пойму. И этот факт меня, бесспорно, радует: не хотелось бы когда-нибудь впасть в подобное состояние. Подозреваю, о необходимости лишить меня голоса бывшему богу нашептала его душевная болезнь. Очень может быть, даже привела весомые и логичные со своей точки зрения аргументы, которых бедолаге хватило.
Я сомневался, что в этом оторванном от мира клочке пространства магия сработает так, как нужно, но знаки послушно налились силой именно в той последовательности и той пропорции, которая от них требовалась. Окинув новым внимательным взглядом начавший свою работу рисунок, я вернулся к исписанному клочку бумаги. На короткий вопрос "И что теперь?" последовал ещё более короткий ответ "Ждём".
Сколько он планирует ждать, я уточнять не стал: и так понятно, что своего последнего шанса Эльтор будет ждать до последнего, пока или Аэрьи не отзовётся, или не кончится мир. И мне оставалось лишь последовать его примеру. Всё равно спешить мне некуда, а выбраться отсюда без посторонней помощи я не смогу.
Не знаю, сколько прошло времени. Здесь почему-то было чудовищно трудно за ним следить, внутренние часы отказывали. Может быть, так на меня действовало присутствие давно заблудившегося в реальности бога? Или само это место насквозь пропиталось его безумием?
Мы не разговаривали; не о чем, да и особого желания наладить диалог не было у обоих. Эльтор сидел неподвижно, даже не моргая, а меня вскоре утомила скудость впечатлений и невозможность чем-то себя занять. Поэтому, расслабленно вытянувшись на полу, я попросту уснул, настроив себя проснуться в случае любых изменений в окружающем пространстве.
— Где это я? — выдернул меня из забытья смутно знакомый голос. — Ого! А это ещё что? — продолжил он же, пока я пытался вернуться в реальность и понять, где нахожусь. Воспоминания восстанавливались нехотя, но это было нормально: я всегда просыпаюсь долго, разуму на это требуется некоторое время.
Вспомнив же, — не только последние события, но и разбудивший меня голос, — сел на своём месте, недоверчиво разглядывая неуверенно мнущегося посреди рисунка вызова мужчину. Признаться, собственным глазам я верил с трудом. Неужели, получилось?
Эльтор тоже озадаченно молчал, а, может, за это время ушёл в себя гораздо глубже, чем я. Поскольку мысленная речь по — прежнему была недоступна мне наряду с обычной, я невозмутимо махнул рукой новоприбывшему, не удержавшись от насмешливой ухмылки: уж очень озадаченная физиономия была у Аэрьи.
— Гер, а с тобой-то что? — озадаченно нахмурился бог, опускаясь рядом со мной на корточки. Я неопределённо развёл руками и слегка щёлкнул пальцами по ошейнику. — В смысле, с глазами что? — продолжил допытываться он. Пантомиму пришлось повторить и расширить, пока бог сообразил, чего от него хотят. — А, ты из-за этого говорить не можешь! — искренне обрадовался он. — Сейчас, погоди, — осторожно ощупав ошейник, Аэрьи озадаченно присвистнул. — Ого! На минуту отвернуться нельзя, а тут уже такие дела делаются. Сейчас сниму, — пригрозил он, но я успел шарахнуться в сторону, глядя на создателя с подозрением. — Да ладно, не бойся. Я же не просто так где-то шлялся, я учился, — гордо сообщил он. Я демонстративно прочистил ухо мизинцем и повернул это ухо к богу. Тот смущённо кашлянул и повторил: — Учился я. В общем, не волнуйся, всё будет хорошо!
Странно, но у него действительно получилось весьма аккуратно и почти безболезненно избавить меня от удавки, и даже залечить рану. Пока я прокашливался и неуверенно пробовал вновь обретённый голос, Аэрьи с хмурым интересом разглядывал мои очки.
— Привет, — сипло проговорил я. — А я и не надеялся уже, что ты про нас вспомнишь.
— Что значит — не вспомню? — искренне возмутился он. — Я только о вас и думал, и, между прочим, ради вас старался. Квалификацию повышал. Слушай, я столько всего нового узнал! Оказывается…
— Это очень кстати, — перебил я. — Взгляни на этого красавца и скажи, ты можешь что-нибудь с ним сделать?
— А что с ним надо сделать? — он вслед за мной с интересом уставился на неподвижного сокамерника. — Что это вообще такое?
— Он утверждает, что он — это Эльтор, — я развёл руками.
— Да ладно, — Аэрьи вытаращился на меня с искренним шоком. — Ты же его буквально недавно… того.
— Недавно? — я вопросительно вскинул брови. — Не знаю, сколько прошло времени для тебя, но здесь уже минуло около тысячи лет.
— Тысячи лет?! — потрясённо переспросил блудный создатель и от неожиданности плюхнулся на пол. — Вот этого я не учёл, — растерянно пробормотал он и поскрёб затылок.
Охотно верю, что там, где он был, время текло иначе. Аэрьи не изменился совершенно; те же взъерошенные светлые волосы, детские глаза и извиняющаяся улыбка. До сих пор не могу понять, как Ноотэль, — взрослая и по большей части рассудительная женщина, — умудрилась найти в этом божестве взрослого мужчину? Или она не искала, и он полностью устраивал её именно таким?
В любом случае, это было не моё дело.
А вот о своих делах я охотно рассказал в подробностях, с некоторым мстительным удовольствием наблюдая за постепенно вытягивающимся от удивления лицом Аэрьи.
— М — да. И что делать? — поинтересовался он, окинув растерянным взглядом пространство комнаты.
— Я надеялся, что как раз ты на этот вопрос и ответишь, — я пожал плечами.
— Эм — м… Хочешь, я тебе глаза вылечу? — с надеждой воззрился он на меня.
— И как это решит основную проблему? — уточнил я, кивнув на до сих пор неподвижного Эльтора.
— Никак, — печально согласился создатель. — Но зато я знаю, как это можно сделать!
— Я бесконечно этому рад, — я вздохнул. — Но лучше узнай, как можно избавить от мучений его, а с моими глазами разберёмся позже.
— Надо подумать, — решил Аэрьи, устраиваясь с комфортом. Пещера тут же обрела жилой вид; на полу ковёр, в изобилии разбросанные по нему подушки, панорамное окно в половину стены с видом на горы.
— Хорошая идея, — кивнул я. — А вот это уже не очень хорошая идея, — предупредил с сомнением, наблюдая, как между нами на подносе появляются всевозможные напитки. — Более того, это плохая идея, — нахмурился, когда в тонких пальцах бога появилась дымящаяся самокрутка. Травянисто — кислый запах наполнил помещение мгновенно, и даже у меня в голове зашумело.