Венец рабов
Шрифт:
Последнее замечание заставило глаза Берри и Руфи широко раскрыться.
– О!
– выдавила Берри, уставившись на Каша.
– Вы тот самый…
Она замолкла, подбирая слова. Антон, несмотря на то, что большая часть его разума одновременно кляла судьбу и вслушивалась в завывания тревожных сирен, решил, что следует проявить прямоту.
– Да, это он. Спаситель моей дочери Хелен… и, скорее всего, Берри.
– он глубоко кивнул, почти поклонился Каша.
– У меня тогда не было настоящей возможности поблагодарить вас должным образом. Пожалуйста, позвольте мне сделать это сейчас.
Каша
– Смотрите, он покраснел! Это меня всегда поражает, сколько бы раз я не видела. Единственное из того, что делает Виктор, что может заставить его выглядеть на свой возраст, а не, - тут она игриво ткнула его под ребро пальцем, - безумным хладнокровным убийцей.
Теперь на лице Виктора была обида.
– Джинни, выражение "безумный хладнокровный убийца" - это самый глупый оксюморон, который мне когда-либо доводилось слышать.
– Чушь!
– Она улыбнулась Антону.
– Капитан, вы были там. И каково ваше мнение?
На какое-то мгновение память Антона вернула его в причудливо освещённый грот в подземельях под руинами древнего Чикаго. Он прибыл туда чуть позднее и сам всего не видел, однако позже Джереми Экс всё ему рассказал. Антон без всякого труда ему поверил, поскольку лично видел результат побоища. Того, где юный офицер Госбезопасности по имени Виктор Каша, ведомый частичным безумием, что, по мнению Антона было объяснимо - более или менее, - встал и хладнокровно расстрелял в упор десяток кощеев и головорезов Госбезопасности, охотившихся за Хелен. Со стороны Каша это было откровенным самоубийством; даже если, что крайне удивительно, Каша в конечном итоге оказался весь залит кровью, среди которой не было ни капли его собственной.
– Виктор Каша не убийца, - внезапно произнёс он.
– Уж в этом я уверен. С другой стороны…
Он пожал плечами.
– Сожалею, специальный агент Каша. Мне кажется, что если и существует человек, который когда-либо делал нечто одновременно и безумное, и хладнокровное, то это вы. Оксюморон это или нет.
– Видишь!
– торжествующе заявила Вирджиния и покачала пальцем перед носом Каша.
– Заметь, что ты не сможешь найти более компетентного мнения, чем мнение капитана Зилвицкого! Кстати говоря…
Вирджиния в свойственной её быстрой и неописуемо привлекательной манере снова повернулась к Антону. Её улыбка была как никогда заразительна.
– … чем вы здесь занимаетесь, капитан? Я имею в виду, помимо того, что прикидываетесь, как и мы сами, что выражаете соболезнования не так уж и опечаленной дочурке?
– Джинни!
– поперхнулся Каша.
– Пфуй! Капитан Зилвицкий конечно же не собирается верить нашей легенде - довольно смешное слово - так зачем утруждать себя ерундой? Мы выполняем здесь некое отчаянное и рискованное секретное задание - кстати, когда ты соберешься рассказать мне, в чём оно заключается?
– и можно быть уверенным, что капитан занят тут тем же самым.
– Она с большой симпатией взглянула на Руфь и Берри.
– Уверена, что вам он тоже не рассказал. Разве мужики не свинтусы?
Берри и Руфь издали какие-то тихие звуки, имеющие подозрительное сходство со сдавленным
– Ой, да не надо глупить. Мантикорское оборудование защиты от прослушивания наилучшее во всей галактике, как и почти вся ваша электроника. Именно поэтому у нас с Виктором оно при себе. Мой супруг - да будет он благословен - где-то его спёр.
Наконец она умолкла, пристально смотря на Антона и бодро улыбаясь. Тем не менее, ожидая ответа.
Тот не смог удержаться от смеха.
– Чёрт меня подери, миз Ушер…
– Называйте меня Джинни.
– Хорошо, Джинни. Мантикора и Хевен всё ещё официально находятся в состоянии войны. Так что я не собираюсь рассказывать жене шефа полиции республики Хевен о своей секретной миссии, - он снова откашлялся с шумом; его слова даже ему самому казались идиотскими.
– Если бы я вообще был здесь на секретной миссии. Что не так, и тем более не при чём тут риск и опасность.
Он отечески опустил руки на плечи девушек.
– Разве взял бы я с собой собственную дочь и одну из принцесс королевского дома, если бы занимался чем-то подобным?
– Разумеется, - мгновенно последовал ответ.
– Это прекрасное прикрытие, - палец Джинни снова воткнулся Каша под рёбра; на этот раз щекоча его.
– Вроде того, как мы с Виктором притворяемся пылкими безумными любовниками. Работает как по волшебству.
Каша попытался избавиться от пальца. На мгновение они с Антоном обменялись взглядами, исполненными взаимной симпатии. Затем, оказавшись не в состоянии найти какую-либо иную осуществимую тактику, Антон перешёл к беспорядочному отступлению.
– Боюсь, девочкам давно пора спать, - Руфь и Берри насупились.
– Ладно, ладно, мне давно пора спать. Мы должны идти. Был раз снова вас увидеть, специальный аге… э-э, Виктор. И вас тоже, миз Уш… э-э, Джинни. Это была приятная встреча, действительно приятная.
Как только они выбрались наружу, Берри громко расхохоталась. Дю Гавел вслед за ней.
– Не припомню, чтобы я хоть когда-нибудь видела, как ты несёшься с такой скоростью, папочка.
– От этой дамочки у меня зубы ноют, - пробурчал Антон.
Берри оглянулась назад на цирковой купол.
– Ладно, так что ты думаешь? Она говорила правду или просто насылала зубную боль на Виктора? Судя по её энергии, готова спорить, что он хорошо если сумеет выбраться живым из её постели.
Антон сделал медленный вдох. Частью сознания он уже обдумывал этот вопрос.
И опять Руфь озвучила его собственную предварительную оценку.
– Нет. Она говорила правду. Слухи о ней и её так называемом "любовнике" настолько широко разошлись, что явно кто-то должен был специально их распускать. Мы только что появились тут, а я уже случайно слышала их от трёх разных источников. Даже слухи не распространяются настолько быстро… а всем известно, что мерзкие мелкие умишки слишком ленивы, чтобы быть настолько методичными.