Венец судьбы
Шрифт:
— Только время ответит на этот вопрос, любовь моя, — отозвался принц-тень.
Глава 4
— Мне скучно, — нарочито вздохнув, сказала Марцина, младшая дочь Лары.
Это была прекрасная юная фея, с прямыми длинными черными волосами и глазами фиалкового цвета. Сидя у небольшого озера, она расчесывала свои шелковые локоны перламутровым гребнем.
— Как тебе может быть скучно? — не могла понять Илона, королева лесных фей и бабушка Марцины. — Ведь в лесу столько разных занятий. Что, например, стало с твоим возлюбленным? —
— Я ему отказала, — ответила Марцина. — Он начал становиться таким же скучным, как вся моя жизнь здесь, бабушка. Возможно, мне стоит отправиться домой, в Теру, и навестить маму. Мне нравится наблюдать, как огорчается и волнуется доминус, когда мы обе оказываемся у него при дворе. Я знаю, о чем он думает. Он отказывается признавать существование магии и полагает, что мы обе давно уже должны быть мертвы. Однако чрезвычайно сложно отрицать что-то, что видишь прямо перед собой.
И она озорно рассмеялась. Илона тоже засмеялась, но потом рассказала:
— Твоя мать наконец покинула Теру. Стоило ей уйти, как доминус, ее правнук Кадарн, начал разбирать юго-западную башню замка, в которой она жила. Я полагаю, он уверен, что если разрушит ее дом, то она уже не сможет вернуться. Но он никогда не уничтожит этой башни, так как каждую ночь после того, как его рабочие покидают башню, я восстанавливаю ее с помощью магии. — Илона усмехнулась. — Это начинает пугать жителей Теры, а потому тревожит Кадарна. Он даже пытался взорвать эту башню. Но в конце концов он просто сдастся. Он может выкинуть Лару из своей головы, но ему не под силу избавиться от свидетельств ее пребывания в Тере.
— Я полагаю, мама отправилась в Шуннар, — как бы невзначай высказалась Марцина. — Она всегда сбегает к Калигу, когда ее силы на исходе.
— Твоя мать совершила великие деяния ради Хетара и Теры, — спокойно отозвалась Илона. — Не злись на Лару, ведь Калиг любит ее. Любит с того самого момента, когда впервые увидел. Твоя мама и Калиг предначертаны друг другу судьбой, Марцина. Так было всегда, но твоей матери нужно было пройти определенный путь, и она это сделала.
— С тех пор как Калиг попытался совратить меня, мама уже не была со мной так добра, как прежде. Бабушка, она обвинила во всем меня! — обиженно воскликнула молодая фея.
Несмотря на то что прожила уже более ста лет, она выглядела не старше шестнадцатилетней девочки.
— Марцина, Марцина, — спокойно, но сурово проговорила Илона. — Калиг не пытался совратить тебя. Это были твои откровенные и весьма вызывающие старания соблазнить его. Причем, надо сказать, старания эти он отверг. А когда твоя мать узнала об этом, то вполне справедливо была рассержена на тебя. Это был очень низкий и гадкий поступок.
Однако, говоря это, Илона не могла скрыть улыбки. И все же ее беспокоило, что Марцина так легко переиначивает правду, оборачивая ее в свою пользу.
— Когда-то ты и Калиг были любовниками, — вдруг сказала Марцина.
— Кто сказал тебе такое? — удивилась Илона.
— Никто не говорил, бабушка. Но я знаю, что это правда. Калиг живет уже много веков, так же как и ты. А вы с мамой очень похожи. Калиг
— Милая моя девочка, — сказала Илона. — Не знаю, как ты могла насочинять такую историю, но умоляю, выбрось ее из головы, ибо все совсем не так. Мы с Калигом всегда были друзьями, но любовниками — никогда. Впрочем, не стану отрицать, что всегда считала его созданием весьма привлекательным. Но, как ты верно подметила, я была рождена, чтобы сменить на престоле свою мать. Калигу же предначертано быть по жизни спутником Лары. Их судьбы переплетены, и этот союз был неизбежен. Твоя мать любит Калига так, как никогда никого не любила.
— Даже моего отца?! — возмутилась Марцина.
— Она любила Магнуса Хаука как смертного, так же как до этого любила Вартана, главу клана Фиакр. А Калиг принадлежит к магическому миру, так же как и она сама. Их страсть волшебна, и она совсем иная, она несравнима с той страстью, которое волшебное существо может питать к смертному.
— А я никогда не любила, — вздохнула Марцина.
— Я знаю, — ответила ее бабушка.
— Но почему?! — вознегодовала Марцина.
Илона тихонько засмеялась.
— Ты просто еще не встретила того самого, — сказала она. — Нет, ты, конечно, предавалась удовольствиям и со смертными, и с волшебными созданиями, но ни один из них не был тем единственным. Как только он появится в твоей жизни, Марцина, ты непременно узнаешь об этом, обещаю тебе.
— А твой муж, Танос, был тем единственным? — откровенно расспрашивала Марцина.
— Танос? Бог мой, нет, конечно, девочка моя. Танос стал моим мужем, так как мне нужно было продолжить наш род. У нас очень мало общего, хотя должна признать, он замечательный мужчина-фея, он не создает для меня никаких сложностей и не распускает грязных слухов.
— Кто же был этим единственным для тебя, бабушка? — настаивала Марцина.
— Я даже не уверена, что был в моей жизни кто-то особенный, милая, — медленно произнесла Илона. — Но если бы мне пришлось выбирать, то это был бы Джон Быстрый Меч, который подарил мне твою мать. Он был красивым, чудесным юношей. И он, без сомнения, любил меня, но ему судьбою было велено служить Хетару, мне — Лесному королевству.
— Что, если я никогда не найду своего единственного, бабушка?
Илона пожала плечами:
— Не так уж важно, встретишь ты его или нет, моя девочка. С кем-то ты же разделяешь удовольствия, и это уже неплохо. Любовь, между прочим, все очень усложняет, Марцина. Один из пары влюбленных должен быть совершенно лишен эгоизма, должен быть готов пожертвовать собой ради другого. Не думаю, что я когда-либо была способна на такое. Я эгоистична и не стыжусь этого. И мне не нужно мужчин, чтобы преуспеть в жизни. Женщина не должна зависеть от мужчины. Твоя мать и Калиг уникальны. Их любовь принесет великие плоды, Марцина. Не завидуй им. Гораздо лучше быть свободной и счастливой, чем несчастной и связанной отношениями, которые тебе не нужны, моя девочка. Ты должна и дальше оставаться созданием независимым. Мужчины нужны лишь для удовольствий, или если ты хочешь ребенка. Никакой прочей необходимости в них нет.