Венер. Все просто
Шрифт:
И почти никогда не вспоминал…
А сейчас вспомнил, с лёгкой грустью…
Кто знает, что было бы с нами, если бы она не поменяла школу…
Может я не встретил бы тогда Зою, которой подарил всего себя, сразу, не мешкая ни секунды, а она перемолола меня в порошок, своей безжалостной мясорубкой, забрав себе даже мою душу, которую я пытался себе вернуть, все эти годы…
Я прилетел почти сразу, после звонка Зубайды. Через пару дней. Не смог оставаться вдали от эпицентра бурно развивающихся событий. касающихся непосредственно меня…
Дал себе слово, когда вылетал, что
И не буду делать глупостей, — напоминал себе каждую минуту…
Никому не сказал, что вылетаю. Только маме.
Сегодня нашей дочери неделя…
Сижу за столиком, огороженном, со всех сторон кадками с растениями и жду её, которую не видел девять месяцев.
Пульс моментально ускоряется при её появлении.
Я ничего не забыл. Помню, кажется, каждое мгновение, проведённое с ней. Помню, как было сладко от её близости, как скручивало всё внутри от одного её взгляда…
И сейчас она идёт ко мне, своей летящей походкой, приковывая к себе взгляды окружающих.
Как всегда, красивая до безумия…
Но она не смотрит ни на кого.
Только мне она дарит свою улыбку.
Подходит, обдувая меня лёгким ветерком, наклоняется, целует в губы — я не отворачиваюсь, но и не отвечаю.
— Привет, — говорит и двигает стул ближе, — прекрасно выглядишь, — смотрит на меня внимательно…
В её глазах полный штиль, и ни капли сомнения.
— Ты тоже прекрасно выглядишь, — возвращаю ей комплимент.
И это правда. Выглядит она прекрасно, несмотря на то, что неделю назад, она родила ребёнка. Природа, так щедро одарила её красотой, что лимит на этом был исчерпан, и на другие качества просто уже не хватило ресурсов.
На её лице ни следа усталости. Её фигура всё так же безупречна. Если там и есть капелька лишнего веса, то всё это искусно скрыто одеждой, сидящей на ней безукоризненно.
— Смотри, — говорит и показывает фотографию на экране телефона.
Вожу пальцем по экрану не прикасаясь к стеклу, как заворожённый. Сердце сжимается от нежности, при взгляде на этот маленьких, спящий комочек. Пальцы ощущают тепло её кожи. Я, как будто, слышу её дыхание и задерживаю своё, перестав дышать, чтобы не помешать её сладкому сну.
Закрываю глаза на мгновение, ещё до конца не веря в происходящее…
Как долго я этого ждал. Как много я готов был отдать за эти минуты ещё совсем недавно. И вот, получил… но я совсем не рад…
Только выбора у меня больше нет…
— С кем она? — спрашиваю, уставившись опять на фотографию.
— С няней, — отвечает негромко, прижимаясь к моей руке, — у нас отличная няня, ей можно доверять, не переживай.
— Ты кормишь? — впервые смотрю на неё.
— Нет, — спокойна, даже расслаблена, — роды начались раньше срока, молоко так и не пришло.
Непроизвольно смотрю на её грудь, — она замечает это. Улыбается.
— Когда я могу её увидеть? — хочу продолжить, но отвлекаюсь на зазвонивший телефон. — Закажи, я сейчас подойду, — глажу её по спине, прежде чем встать…
— Я нашёл твою девочку, — начинает Валера, когда я ему перезвонил, отойдя на безопасное расстояние.
—
— Она сейчас в Москве, в Филатовской больнице, — напрягаюсь. — У неё больной ребёнок, проблемы с сердцем. Им выделили квоту. Она, наверное, поэтому так резко сорвалась. Но квота только саму операцию покрывает, а за ребёнком ещё и уход нужен. Да и жить где-то надо, Москва город дорогой, сам понимаешь. В общем, кабздец полный там у них. Мама её полы моет, везде, где может. Сама она ночами официанткой работает в ночном клубе. Снимают комнату в каком-то клоповнике, недалеко от больницы. С ребёнком всё хорошо, уже выписать скоро должны. Не знаю, правда, куда они потом планируют возвращаться? Они свою квартиру в Мухосранске, выставили на продажу.
— В Балашове, — поправляю.
— Да один хрен. Ну сколько они за неё получат?
— Я куплю эту квартиру, — говорю без тени сомнения, — Это можно как-то срочно провернуть, чтобы она не ушла?
— Да не вопрос…
— Валер, помоги, очень надо, — прошу, потому что не знаю, что со мной будет завтра. Не знаю, смогу ли я её когда-нибудь ещё увидеть, — и можно как-то им денег перечислить? Не знаю, как лучше… Может помощь фонда какого-нибудь. Они никуда заявки не отправляли?
— Посмотрю Венер, это несложно, — серьёзен, как ни странно. Только это мне не помогает. Наоборот, подтверждает, что я в дерьме по уши, — поможем твоей девочке за счёт твоего же фонда, — впервые за весь разговор, поддевает меня. — Ты как там вообще? — спрашивает уже о другом.
— Не знаю, — честно отвечаю. — С кем ребёнок, в курсе?
— Всё в порядке с твоей принцессой, у Макарова она. Там сейчас самое безопасное и комфортное место для неё. Он, кстати, тут интересную мысль подкинул. Возможно, получится.
— Что за мысль? — хватаюсь за соломинку.
— Не скажу пока, не хочу тебя раньше времени обнадёживать. Так что к свадьбе готовься, выбирай невесту себе: помоложе, постарше… Советую постарше выбрать, умрёт, останешься богатым вдовцом — ржёт придурок. «Хороший знак» — отмечаю про себя, возвращаясь за стол с улыбкой.
— Венер, — начинает, дождавшись пока я сяду, и кажется немного озабоченной, — я не знала про договор, ты не подумай. Я нашего ребёнка ни за что никому бы не отдала. Мне там, в больнице столько разных бумаг приносили на подпись. Он, — замялась неожиданно, — ничего не разрешал мне делать без официального согласия. Все процедуры согласовывались и подписывались, мне просто надоело каждый раз всё это перечитывать. Но зато сейчас я свободна и мы можем пожениться хоть завтра.
Она великолепна в достижении своих целей. Она великолепна!
Я продолжаю улыбаться, потому что слова бессмысленны. Но мыслю, на удивление, чётко.
— Дай мне несколько дней, — прячу бушующую во мне бурю глубоко внутрь. Не хочу показывать никому, что чувствую. Особенно ей. — Я должен подготовить свою маму, — спокойно говорю…
Провожаю её до машины. Целую, — она мать моего ребёнка.
Но сердце больше не откликается, молчит. Тоскливо от этого.
Смогу ли я её полюбить вновь?
Глава 42
Глава 42