Венера на половинке раковины. Другой дневник Филеаса Фогга
Шрифт:
– Если вернуться на несколько тысяч лет назад, окажется, что у всех одни и те же предки, – сказала она. – Поэтому каждую тысячу лет или около того наступает день, когда один конкретный предок вступает во владение сразу несколькими носителями. Обычно их число невелико, и мы можем легко справиться с этими совпадениями. Но однажды, около пяти тысяч лет назад, Трах, весьма одиозная фигура, родившийся еще в каменном веке, вступил во владение одновременно более чем половиной населения. Поскольку это была личность крайне авторитарная, и жестокая, и, главное, ненавидевшая самого себя, то первый День Траха закончился тем, что четверть людей в мире перебили друг друга.
– А как насчет вчерашнего Дня Траха? – поинтересовался Саймон.
– Треть. На сегодня это рекорд! Почти половина населения получили травмы.
– С точки зрения будущего у этого есть и положительная сторона, – сказал Саймон. – Вы можете оставить большее число детей в живых, если вам нужно восстановить численность населения.
– Самая сладкая кошачья мята растет за уборной, – сказала его собеседница. Это был эквивалент земной поговорки: «Нет худа без добра» или «Даже дурной ветер приносит с собой что-то хорошее».
Саймон решил прервать свой визит. Он улетит уже завтра. Но в тот вечер, листая «Шалтун таймс», он прочел, что через четыре дня во владение телом королевы вступит мудрейшая из женщин. Узнав об этом, Саймон разволновался. Если кто-то и мог сказать ему правду, так только она. При ротации ей полагалось большее число вселений, чем у других, и в ней величайший интеллект соединялся с самым большим жизненным опытом.
Причиной же, почему все знали, что хозяйкой тела станет королева Маргарет, был график ротации. Такой график был разработан для каждого половозрелого шалтунианина. Обычно график вывешивали на стене в уборной, чтобы его можно было изучать, когда больше нечем заняться.
Саймон послал прошение об аудиенции. В иных обстоятельствах ему пришлось бы ждать ответа полгода. Но как единственный инопланетянин на Шалтуне, к тому же снискавший себе славу игрой на банджо, он получил ответ в тот же день. Королева будет рада отобедать с ним. Строгий костюм обязателен.
Нарядившись в парадную форму капитана «Хуанхэ», темно-синий китель, украшенный огромными эполетами, золотой тесьмой, большими медными пуговицами и двадцатью медалями за образцовую службу, Саймон появился у главной двери дворца. Его приветствовал лорд-хранитель королевской кладовой. В сопровождении шестерых гвардейцев он зашагал великолепными мраморными коридорами, до отказа набитыми предметами искусства. В иных обстоятельствах Саймон наверняка бы замедлил шаг, чтобы ближе рассмотреть их. Большая их часть состояла из фаллических штуковин.
Его провели в дверь, с обеих сторон которой застыли на вытяжку по охраннику. Когда Саймон проходил мимо, они поднесли к губам длинные серебряные трубы и задудели в них. Саймон оценил оказанную ему честь, хотя потом еще целую минуту оставался глухим. Когда он остановился в небольшой, но пышно убранной комнате перед большим столом из полированного темного дерева, у него все еще кружилась голова. Кстати, на столе стояли две тарелки и два бокала с вином в окружении целого полчища исходящих паром блюд. За столом сидела женщина, от чьей красоты в его жилах забурлил адреналин, даже если красота эта и не была строго человеческой. Честно говоря, Саймон настолько привык к заостренным ушам, узким зрачкам и острым зубам, что его собственное лицо слегка пугало его, когда он брился.
Саймон не слышал, как его представили ей, потому что слух еще не вернулся к нему. Как только губы чиновника перестали двигаться, он поклонился королеве и по ее знаку сел за стол напротив нее. Ужин прошел довольно приятно. Они поговорили о погоде – эта тема была его палочкой-выручалочкой на любой планете. Затем обсудили ужасы Дня Траха. По мере продолжения ужина Саймон пьянел все сильнее. Протокол требовал пропускать бокал вина каждый раз, когда так поступала королева, ее же, похоже, мучила жажда. Саймон сочувствовал прелестной даме. С тех пор, как она пила в последний раз, прошло триста лет.
По ее просьбе Саймон рассказал ей историю своей жизни. Королева пришла в ужас, и в то же время лучилась самодовольством.
– Наша религия утверждает, что звезды, планеты и луны – это живые существа, – сообщила она. – Они единственные формы жизни, в значительной мере большие и сложные, чтобы представлять интерес для Творительницы. Биологическая жизнь – лишь случайный побочный продукт. В некотором смысле, она – заболевание, поражающее планеты. Растения и животные – это терпимые формы заболевания, как, например, прыщи или грибок на ноге.
Но когда появляется разумная жизнь, существа с самосознанием становятся подобны смертоносным микробам. Правда, нам, шалтунианам, хватает мудрости это понять. Поэтому, вместо того чтобы быть паразитами, мы становимся симбиотами. Мы живем с земли, но мы делаем все для того, чтобы не навредить ей. Вот почему мы остались на стадии аграрного общества.
Мы выращиваем зерно и овощи, но удобряем почву навозом. И каждое дерево, которое срубаем, мы заменяем новым.
Земляне же, похоже, были паразитами, и ваша планета захворала. Сколь ни прискорбно об этом говорить, хорошо, что Хунхоры очистили Землю. Однако им достаточно лишь взглянуть на Шалтун, чтобы убедиться: мы сохранили наш мир в первозданном виде. Нам нет причин их бояться.
Саймон не стал бы утверждать, что общество шалтуниан выше всякой критики, однако счел дипломатичным промолчать.
– Космический Странник, ты говоришь, что намерен скитаться по Вселенной до тех пор, пока не найдешь ответы на свои вопросы. То есть, тебе хочется узнать, в чем смысл жизни, я правильно поняла?
Королева подалась вперед. В пламени свечей, обжигающе-зеленые, блеснули ее глаза с вертикальными черными щелками. Ее платье распахнулось, и взору Саймона предстали гладкие сливочные курганы и их кончики, огромные и красные, как вишни.
– Можно сказать, что так, – ответил Саймон.
Королева резко поднялась, опрокинув при этом на пол стул, и хлопнула в ладоши. Дворецкий и чиновники моментально удалились и закрыли за собой двери. Саймона прошиб пот. В комнате сделалось жарко. Липкий запах кошачьей течки был настолько густ, что стал почти виден.
Королева планеты Шалтун, Маргарет, позволила платью соскользнуть на пол. Никакого нижнего белья под ним не было. Ее высокие, твердые, обнаженные груди вздымались пирамидками розового тщеславия.