Венера Прайм
Шрифт:
— Да ради бога. Теперь у тебя есть то же, что и у нас. Что еще я могу для тебя сделать? Показать тебе ночную жизнь?
— Знаешь, давай как-нибудь в другой раз.
VI
Стеклянный потолок «Комнаты Офира» был покрыт конденсатом, воздух был влажным. Метрдотель вел Спарту то вверх, то вниз по ступеням и по террасам, между столами, которые выходили на самое большое открытое пространство воды на Марсе. Очень зеленой воды.
В этом, окруженном пальмами, бассейне плескалось и плавало с полдюжины молодых мужчин и женщин, все гибкие, загорелые и обнаженные. Спарта подумала, что они больше
Столик Халида стоял на балконе возле бассейна, отгороженный от него тощими пальмами. Он встал, чтобы поприветствовать ее. Это был один из тех стройных и грациозных мужчин, чья улыбка так ослепительна, а глаза так притягательны, что они кажутся выше своего роста.
— Инспектор Трой, большое спасибо, что согласились встретиться со мной. Халид Саид это я.
Спарта коротко пожала протянутую руку.
Если он и узнал в ней ту девушку, которая была его школьной подругой в «Спарте», то ничем этого не показал.
Когда она села напротив него, нахлынул поток давних воспоминаний…
Девятилетний Халид спорит о теологии с Норой Шеннон на детской площадке на крыше Новой школы, утверждая, спокойно преодолевая возражения девочки, что Ислам сделал христианство неуместным. И в конце концов он заставил Нору отступить, хотя бы потому, что запомнил гораздо больше из Корана, чем она из Нового Завета. После чего объясняет, почему шиитская секта, в которой он родился, единственно правильная…
Двенадцатилетний Халид двадцать минут плавает среди акул в Карибском море, пока к нему не подоспела помощь. Сведя с ума от страха своих родителей…
Халид, пятнадцатилетний, дирижирует Манхэттенским молодежным филармоническим оркестром. Бодрое, энергичное исполнение итальянской симфонии Мендельсона публика приветствует бурными овациями. Вскоре все СМИ объявляют о дебюте нового Бернстайна. [66]
— Завтра утром у меня запланирован разведывательный полет, и я хочу, чтобы ты разобралась со мой до моего отлета.
Метрдотель вручил им тщательно отпечатанные меню, сделанные на ощупь из настоящей бумаги, — свидетельство элитности заведения.
66
Леонард Бернстайн (25 августа 1918 — 14 октября 1990) американский композитор пианист дирижёр и популяризатор академической музыки. Дирижировал многими ведущими оркестрами мира, главный дирижёр Нью-Йоркской филармонии (1958—1969). Впервые исполнил многие произведения американских композиторов. Автор балетов, симфоний, мюзиклов и других музыкальных произведений.
— Разобралась с тобой?
— Полет должен продлиться два дня. Но это Марс, здесь трудно планировать. Я могу задержаться, и не хочу, чтобы ты думала, что я от тебя скрываюсь.
— Извините, что перебиваю, — жеманно улыбнулся метрдотель, — какие-нибудь напитки перед едой?
— Ты что будешь пить? — Спросил Спарту Халид. Она увидела, что он пьет чай, судя по запаху — шриланкийский:
— Я тоже выпью чаю.
— Хорошо, мадам, вас сейчас обслужат, — и метрдотель испарился.
Халид налил ей в стакан ароматного чая из чайника, стоявшего на столе. Она сделала глоток и продолжила разговор:
— Все, что мне нужно, доктор Саид, — это доказательство того, что ты не мог убить этих людей или украсть артефакт.
—
Она кивнула и продолжила:
— Известно, что ты спорил с доктором Морландом здесь, в отеле, незадолго до того, как его убили. Ты ушел вскоре после него, и тебя не видели до следующего утра.
— Все верно. Я не могу доказать, что я пошел в свою квартиру и посмотрел инфовидео о проекте преобразования Сахары, затем совершил вечернюю молитву и лег спать. Но это правда.
— Ты живешь один, доктор Саид?
— Да. И, как тебе несомненно известно, я женат. Жена живет в Париже с родителями, не говоря уже о многочисленных тетушках, дядюшках, братьях и сестрах. Но знаешь ли ты, — странное выражение, наполовину дразнящее, наполовину задумчивое, изогнуло его изогнутые брови, но быстро исчезло, — что я никогда не встречался со своей женой? Ей четырнадцать лет.
Спарта действительно знала все это. Но она знала так же, что Халид был из бедной семьи и обучение его в «Спарте» было оплачено обществом богатых собаководов, которое было под контролем «Свободного Духа». Его блестящие успехи в «Спарте» привлекли внимание его будущих могущественных родственников, которые решили с его бедной семьей вопрос о его женитьбе. Без всяких предварительных консультаций с ним. Это была большая честь. Мог наступить день, когда его двоюродный дед — хан, мог провозгласить Саида имамом.
— И так. Ты живешь рядом с космопортом.
— Да, на площади Кирова в комплексе ПТМ. — Аббревиатура «Проект Терраформирования Марса».
— Это здание не подсоединено к муниципальной системе переходов, заполненных воздухом и когда ты выходишь из дома, то вынужден одевать скафандр. — Спарта кивком головы указала на коричневый холщовый мешок, лежащий на стуле рядом с Халидом.
— Все марсиане, даже если они выходят из дома по воздушному переходу, берут скафандр с собой. Это уже вошло в привычку. Кстати, а где твой? Я бы посоветовал тебе поскорее перенять наш обычай. Все это, — он махнул рукой в сторону деревьев, бассейна, стеклянной крыши, с которой капал конденсат, — может исчезнуть в одно мгновение. Допустим, со свода над нашими головами упадет камень…
— Я последую твоему совету. — Она пожалела о своей беспечности. — В твоем доме три квартиры, каждая с отдельным входом, твоя на втором этаже, туда ведет наружная лестница.
— Все так и есть. А знаешь почему я выбрал именно эту квартиру?
— Прекрасный вид из окна?
— Правильно, но красота это не все. Я правоверный мусульманин и я должен возносить молитву строго в направлении священной Каабы в Мекке. Мекка и Марс находятся в постоянном относительном движении. Определить направление в момент молитвы мне помогает вот этот прибор. — Он поставил стакан с чаем и достал из кармана плоский круглый предмет размером с большие карманные часы, но гораздо тоньше.
— Прекрасное устройство, — заметила она без всякого выражения. — Какое оно имеет отношение к твоему выбору квартиры рядом с космопортом?
— Просто окна моей маленькой комнатки смотрят в небо по дуге примерно в двести градусов, таким образом, мне редко приходится молиться головой направленной на глухую стену.
Подошел официант и Халид, обсудив с ним и Спартой все подаваемые сегодня фирменные блюда, сделал заказ. Себе он выбрал лосось—пашот, официант утверждал, что рыба буквально только что доставлена с Земли грузовым кораблем «Дорадус». Спарта попросила зеленый салат. Официант удалился и разговор продолжился.